Клятва над кубком
Шрифт:
Многие в толпе злобно насмехались над ним, но были и те, кто требовал пощады. Мир изменился. Люди учились говорить то, что думают.
Солдаты подвели его к столбу и подняли высоко над головой скованные наручниками руки. Тяжелая цепь легла ему на грудь. Чтобы заглушить страх, Оливер поймал в толпе взгляд какого-то мужика и подмигнул ему. Мужик отвел глаза и перекрестился. Оливер почувствовал, как холодный ветер остудил его пылающее лицо. Он услышал, что отдали приказ, увидел, как два факела коснулись хвороста на краю
Оливеру предстояло последнее путешествие, пункт назначения которого – тайна веков.
Он услышал, как затрещали в огне сухие ветки. Маленькие юркие язычки пламени уже мелькали на краю ямы и постепенно подбирались ближе. Сможет ли он вынести боль?
Где-то в толпе заплакал ребенок.
Шипение и треск усилились.
Вот и все. Ожидание окончено.
Крики мольбы уже были готовы сорваться с его губ. Он уже открыл рот, чтобы просить о пощаде, но образ Ларк вернул мужество. Ощущая горячее дыхание огня, Оливер закрыл глаза, чтобымысленно проститься с ней и ребенком, которого никогда не увидит.
И вдруг резкий порыв ветра задул огонь.
– Черт побери! – пробормотал палач.
–Этот ветер, похоже, еще долго не стихнет, – сказал помощник.
Оливер открыл глаза.
– Принеси порох, – крикнул палач.
«Наверное, он молод, – подумал Оливер. —Интересно, какое у него лицо?»
Но сквозь щели колпака виднелись только глаза.
При упоминании о порохе толпа оживилась. Зрелище обещало стать более захватывающим. Жадные до развлечений горожане смотрели на Оливера сквозь тонкие струйки дыма и жались к заграждениям вокруг ямы.
–Смерть еретику Оливеру де Лэйси! – раздался чей-то крик.
– Боже, спаси меня от проклятий идиотов, – крикнул Оливер в ответ.
– Ты сгоришь в аду! – взвыл кричавший.
– Поцелуй мне задницу, – ответил Оливер и пожалел, что не может сопроводить эти слова соответствующим жестом.
– Славен бог на небесах, – раздался другой голос.
Его подхватили многие, требуя помилования.
– Сгори в аду, Оливер де Лэйси, – взвизгнула какая-то старуха.
Оливер прищурился и сквозь клубы дыма разыскал ее в толпе. На мгновение ее глаза испугали его. Они были такие же огромные, серые, как...
«Галлюцинации», – решил он.
– Иди в свой курятник вместе с остальными ощипанными гусынями, старая карга, – крикнул Оливер в ответ и окинул взглядом толпу. – В свои последние минуты на земле я не желаю видеть эту страшную ведьму.
Толпа взвыла от смеха.
Между тем палач разложил на потрескивающих дровах толстые мешочки с порохом. Один из них с шипением вспыхнул. Повалил густой желтый дым, который бархатным занавесом опустился перед глазами Оливера. Старая ведьма и вся остальная толпа постепенно исчезли из виду.
В глазах сильно защипало, перехватило дыхание, и внезапно начался приступ удушья. Так. Значит, в конце
Оливер почувствовал, как все дальше и дальше скользит по темному узкому туннелю. Он уже бывал здесь раньше. Только в прошлый раз еле заметные вспышки света освещали путь назад. Сейчас туннель был совершенно темный и пустой. Оливер собрал последние силы, чтобы прошептать одно-единственное слово:
– Ларк!
Скользнув под заграждения, Ларк бросилась в гущу дыма. Ее рваная одежда, купленная у нищенки за шиллинг, взметнула на тлеющих ветках столб искр.
– Вернись, полоумная! – кричала толпа. – Порох сейчас взорвется!
Ларк ничего не слышала. Она старалась рассмотреть в этом кромешном ужасе фигуру палача.
В маске и колпаке Кита совершенно нельзя было узнать.
– Сейчас я отвяжу его, – нервно сказал Кит.
– Он уже умер, – всхлипнул его помощник в такой же маске и колпаке.
– Нет, Белинда! – крикнула Ларк в ужасе. – Скорее. Дым сейчас рассеется.
Они провозились дольше, чем планировали, так как Оливер был без сознания. С большим трудом все-таки удалось надеть на него монашескую рясу. Кит и Белинда сорвали маски, колпаки и хитоны палачей и побросали их в огонь.
– Дорогу! – скрипучим голосом закричала Ларк, расчищая палкой путь в толпе. – Святому отцу плохо! Ему нужен свежий воздух!
Кит, как ребенка, нес Оливера на руках. «Пожалуйста, сделай так, чтобы с ним все было хорошо, – взмолилась Ларк, когда они проходили мимо статуи святого Варфоломея. – Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста».
– Вот так чудо! – крикнул кто-то в толпе. Уверенная, что их раскрыли, Ларк приготовилась бежать. На мгновение она обернулась и посмотрела назад. Дым достаточно рассеялся, чтобы стало видно, что столб пуст.
– Рука господа взяла его на небеса, – раздался другой голос.
– Хвала Иисусу!
– Даже останков этого смертного не осталось!
– Славен день!
Люди упали на колени. Оливера провозгласили мучеником, и многие тут же перешли в протестантство. Испуганные и смущенные священники махали руками, призывая сохранять спокойствие, и безуспешно пытались унять толпу.
Когда беглецы уже покинули Смитфидд, Ларк почувствовала странную боль, словно что-то сжалось у нее глубоко в животе.
Белинда, в черных гамашах и плаще, обняла Ларк.
– Ты выглядишь ужасно.
–Слишкоммногоприключений за один день, – слабо улыбнулась Ларк.
– С Оливером все в порядке?
– Лучше быть не может, – сказал Кит.
Они достигли реки и сели в ожидавшую их лодку. Кит уложил Оливера на дно, а Ларк опустилась рядом и положила его голову себе на колени. Бледное, с посиневшими губами лицо Оливера покрывал толстый слой копоти.
–Оливер! – прошептала она, радуясь налетевшему порыву ветра. – Оливер!