Клятва наемника
Шрифт:
Нет, Пакс считала, что никогда не стоит терять надежду и думать, что все бесполезно. В конце концов, умереть всегда успеешь. Так размышляла она, спускаясь вниз по каменному коридору. Впереди шли первый иунизин и факельщик, а сзади — второй факельщик и слуга. Ей пришло в голову, что можно попробовать прыгнуть на одного их тех, кто шел впереди, и постаралась собрать силы для прыжка. Но тело ее не послушалось и продолжало покорно идти. Так они прошли один коридор, потом другой. Пакс оглядывалась по сторонам, желая запомнить ходы и выходы, но они, видимо, шли слишком быстро, и сориентироваться Пакс не удалось.
Наконец они свернули в более широкий
Сопровождающие Пакс свернули в узкий коридор, который плавно уводил их направо вниз. Пакс увидела впереди и более широкий проход, освещенный несколько ярче. Затем они оказались на широкой плоской площадке, имевшей овальную форму и уставленной каменными скамьями, уже наполовину заполненными иунизинами. Когда факельщики из ее сопровождения двинулись вокруг горящих факелов, установленных на подставках, девушка вдруг поняла, чем было темное пространство с одной стороны помещения. Восемь глаз величиной с кулак мерцали бликами зеленого света. Огромное шарообразное обрюзгшее тело висело на паутине. Каждая из восьми ног, как увидела Пакс, была длиной с человека.
Пакс в ужасе смотрела на огромного паука. Неужели это была сама Ачрия? Рядом с ней посмеивались иунизины.
— Я вижу, ты уже заметила нашего союзника. Нет, это не наша госпожа. Это, можно сказать, один из ее представителей. Но не позволяй страху сковать тебя. Пока ты носишь ее знак, она не будет преследовать себя.
К этому времени факельщики осветили все пространство: теперь вокруг было еще больше зеленого света. Пакс посмотрела вверх и увидела, что там тоже висит огромная конструкция, которая похожа на паука с ногами, распростертыми на паутине и удерживающими еще несколько факелов. Места на скамьях почти все заполнены, и не только иунизинами. Горбатые орки группами сидели с одной стороны; нелепые существа с собачьими мордами — с другой. Все они смотрели вниз, на нее, глаза их поблескивали в мерцающем свете.
— Слава о тебе дошла сюда раньше, чем ты сама появилась здесь, Паксенаррион. Ты имеешь отношение к гибели нашего друга и союзника Джемаррина в Бреверсбридже. Теперь же мы сами посмотрим, насколько ты искусно владеешь оружием и достойна ли стать слугой нашей госпожи, — сказал с насмешливой улыбкой ее проводник. Его голос звучал теперь в полной тишине. Лишь шипение факелов вторило ему. Пакс ничего не ответила. Она пыталась понять, к чему он все это говорит. И что это может значить для нее, кроме унизительной публичной экзекуции.
— Мы можем, конечно, попросту убить тебя здесь. Наша госпожа была бы рада это увидеть и насладиться мучениями одной из тех, кто погубил ее верного слугу Джемаррина. Но убийство происходит слишком быстро, когда дело касается вас, людей. Возможно также, тебя использовали те, кого ты считаешь своими друзьями. Бесспорно, эльфы не поступали с тобой по справедливости, обворовывая тебя и затуманивая твою память, — сказал иунизин.
Он быстро вытянул вперед холодную сухую руку и положил ее на лоб девушки. И тут же перед ней словно вспыхнул яркий свет. Она вспомнила о свитке Хальверика и о своей клятве вручить
— Ты думала, они тебя “исцелили”. Действительно, исцелили, но они околдовали тебя, превратив честного солдата в девочку на посылках, сделали тебя клятвопреступницей, не заслуживающей доверия… и все это благодаря их волшебству. Я вижу, ты и сейчас сомневаешься, что все это было сделано именно так… Однако позволь спросить, не слишком ли много ты уже совершила по их требованию? Похоже, с тех пор ты вообще ничего не делала по своей воле. Но мы дадим тебе шанс заработать право на жизнь.
В душе Пакс зародилась надежда. Если они позволят ей сражаться, даже с несколькими врагами, без оружия, это все же будет лучшая смерть. Конечно, если она будет сражаться, Гед придет и поможет ей, защитит ее от худшего. Она отбросила прочь мысль об обманувших ее эльфах. Что толку думать о них сейчас?
— Здесь найдется довольно много тех, кто будет рад доказать, что тебя перехвалили. Что касается меня, я все же думаю, ты обладаешь некоторым мастерством. Но мы посмотрим, так это или нет. Во время первого испытания ты сразишься лишь с одним противником. Это будет проверка твоих возможностей — он будет вооружен, а ты нет. Если ты сочтешь такое решение несправедливым, то можешь отказаться от борьбы. Но в таком случае тебя казнят, — продолжил иунизин.
Пока он говорил, сопровождавшие Пакс охранники ушли. Быстрым ударом ножа он перерезал веревки у нее на запястьях, затем повернулся к окружавшим их зрителям, подняв вверх одну руку.
— Пусть представление начинается! — закричал иунизин.
Зрители поднялись со своих мест и зааплодировали. Иунизин в накидке быстро подбежал к паутине, поклонился огромному пауку и вскарабкался по паутине к местам, расположенным выше.
Пакс оказалась одна на арене и искала глазами своего противника. Она попыталась вновь обратиться к Геду и Всевышнему, но и на этот раз слова не тронули ее душу. Как будто она взывала к ним в пустой комнате и ее никто не слышал. Впервые она засомневалась, захочет ли вообще Гед прийти ей на выручку. Конечно, если он услышит ее, то поможет… Но слова эхом отдавались в голове Пакс и оставались без ответа.
Со стороны прохода, по которому она пришла сюда, раздался скрип башмаков. Прямо к Пакс большими шагами приближался орк. Он был облачен в кожаные доспехи и шлем. В одной руке у него был зажат короткий хлыст, а в другой — кривой нож.
Пакс сделала глубокий вдох и переступила с пяток на носки, напрягшись всем телом. Если бы у нее было оружие, такой противник не представлял бы для нее никакой опасности; но, не имея даже кинжала, она оказывалась в очень невыгодном положении. Но все же она сразится с ним.
Орк шел к ней медленно, но уверенной походкой, столь неожиданной для такого существа. Пакс слегка приподнялась на носки, приготовившись броситься в сторону. Орк усмехнулся, взглянув на нее, и что-то громко выкрикнул. Наблюдавшие за этой сценой ответили ему смехом. Пакс подумала, что это был своего рода вызов, брошенный ей. Она почувствовала, как в душе у нее загорается боевой задор, наполняя ее надеждой и радостью. Возможно, это был дар Геда?
— Ну что ж, давай сразимся. Я убила много таких, как ты: присоединяйся к ним, — обратилась она к орку на общем языке.