Клятва Тимура
Шрифт:
Мальчишка (гордо):
– Нет... этого нету...
Фигура (горько и зло):
– Вот то-то и есть, что нету!
НОВЫЕ ВРЕМЕНА
Ровным строем катит по дороге к парку отряд мороженщиков.
Идет по дороге к парку отряд бутербродно-конфетных лоточниц.
Мощный радиатор пятитонки.
На ней играет, поблескивая медными трубами, оркестр духовой музыки.
В роще танцующие пары.
Широкая, врезающаяся клином в лес поляна с островками густой зелени. Вдали под деревом на
По опушке под деревьями и кустарником расположились веселые отдыхающие группы.
От опушки к чаще кустов, в тень, осторожно подъезжает легковой "ЗИС".
Выскакивают из него с кульками, с провизией, с сумками взрослые и ребята.
Мимо "ЗИСа" идут полковник Александров и Женя. Женя (неуверенно):
– Я... я думаю, что Тимура здесь нет... Они, наверное, опять на работе.
Полковник:
– А ты завтра пойдешь на работу?
Женя (отрицательно мотает головой):
– Нет. (Пауза.) Если они там, я к ним пойду еще сегодня.
На пне под кустом стоит патефон.
На траве, на скатерти, закуска. Тут же, прислонившись к дереву, сидит задремавший дедушка.
Молодой человек (наклонившись к девушке):
– Идем! Мы только немножко потанцуем и вернемся обратно.
Девушка:
– Да! Но тогда нужно разбудить дедушку.
Стоя, они берутся за руки и, счастливо улыбаясь, смотрят в глаза друг другу.
Хруст шагов - и, испуганно разжав руки, они прячут их за спину.
Невдалеке показались полковник Александров и Женя.
Женя (прижимаясь к отцу):
– Папа, а ты мне патефон подаришь?
Полковник:
– Сказано.
Женя:
– Слово?
Полковник:
– Слово!
Женя (лукаво):
– А какое? Бывает слово пионерское, советское, комсомольское, красноармейское...
Полковник (полушутя):
– Мое - бронетанковое.
Женя (удовлетворенно):
– О! Это, конечно, тяжелое и верное слово!
"ЗИС" в тени дерева. Около машины стоят два бледных человека... Один из них, напряженно слушая радио, машет рукой в сторону духового оркестра.
Оркестр продолжает играть.
Около "ЗИСа" стоит уже человек двадцать... Подбегают еще люди... И уже многие отчаянно машут оркестру руками. Но дирижер стоит спиною, он не видит, и оркестр продолжает играть. Ближайшие танцующие пары, обрывая танец, бегут к "ЗИСу".
Кто-то дернул дирижера за ногу. Он останавливается, на его лице недоумение.
Он растерянно машет рукой, музыка стихает.
В лесу молодой человек и девушка. Он говорит ей решительно:
– Идем! Мы только немного потанцуем и придем обратно.
Девушка:
– Да, но
Молодой человек озорно подкрадывается к патефону, поднимает мембрану и пускает пластинку.
Дедушка открыл глаза, улыбнулся и увидел, как счастливая пара выскочила на поляну и, чем-то пораженная, остановилась.
Недоуменные и растерянные лица молодой пары.
Перед ними безмолвно замершая поляна. И, не шелохнувшись, все, сколько ни есть людей, стоят, повернувшись лицом к "ЗИСу".
Голос наркома из репродуктора:
"...Сегодня, в 4 часа утра, без предъявления каких-либо претензий к Советскому Союзу, без объявления войны, германские войска напали на нашу страну..."
Безмолвные люди. Бледные лица взрослых. Лица ребят, стоящих возле Гейки. Молодая пара.
Лицо полковника Александрова и Жени.
Голос наркома продолжает:
"...Атаковали наши границы во многих местах и подвергли бомбежке со своих самолетов наши города..."
Тревожный лязг металла о железный рельс.
Голос наркома продолжает:
"...Житомир, Киев, Севастополь, Каунас и некоторые другие..."
...Рука с молотком тревожно бьет по рельсу.
Огород позади села.
Быстро поднимают головы женщины-полольщицы. И на тревожный звон бегут к селу.
Тимур, Нюрка, Симаков и другие ребята вскакивают с земли.
Тимур:
– Это не на обед... (Недоуменно.) Я не знаю, что это значит!
Нюрка:
– Это, наверное, пожар... Бежим... бежим... ребята!
Перескакивая через грядки, они мчатся к взрослым, бегущим к селу.
Опять поляна. Безмолвная толпа.
Голос наркома: "...Теперь, когда нападение на Советский Союз уже совершилось..."
Лицо полковника Александрова и Жени, которая смотрит в его лицо.
...Село.
Перед репродуктором в толпе колхозников стоят Тимур и Нюрка.
Голос наркома:
"...Советским правительством дан нашим войскам приказ - отбить разбойничье нападение и изгнать германские войска с территории нашей Родины..."
Глаза Тимура становятся все шире и шире, и, не глядя, он прижимает к себе маленькую перепуганную Нюрку.
В музыке нарастающий гул самолетов, звук сигнальных труб. И могучий гром артиллерии.
Настольный календарь:
ВОСКРЕСЕНЬЕ. 22 ИЮНЯ 1941 ГОДА
На столе рядом с календарем лежат крепкие командирские пояс, ремни, полевая сумка и револьвер в кожаной кобуре.
Рука берется за пояс.
Полковник Александров (одергивая надетые ремни) старается говорить ясно, спокойно, что ему не совсем удается:
– Жаль, что нет Оли. Но ты скажи ей, что я ее люблю, помню. Ты скажи ей, что мы вернемся...