Клятва ворону
Шрифт:
Кветка обернулась на разгневанного Рольда: взгляд советника был полон сочувствия и гнева одновременно. Кветка вспыхнула от стыда, поняв, что весь Гримнир знает о том, что Гермар отказался от неё.
– Великие боги! Кто вам рассказал об этом?! Ренхильд?
– Кветка прижала ладони к пылающим щекам и отвернулась. Ей хотелось убежать из дома советника, из Сванберга, куда угодно - лишь бы подальше отсюда. Она боролась с душившими её слезами гнева.
– Кветка, не вы должны стыдиться, а Гермар...
– мягко начал Рольд, пытаясь успокоить её.
– Нет, Ренхильд мне ничего не говорила. Я узнал это от стражника Вара, которого приставил
– Знаю, это тяжкое оскорбление для вас, но и по нашим законам оно является не меньшим проступком. А для меня гораздо важнее сейчас уберечь вас от происков Гермара. Боги не были щедры, одаривая умом Гермара, но вот Хьёрдис способна на многое. Вы в опасности.
Рольд по-отечески коснулся плеча Кветки. Она смотрела на него и не могла поверить своим ушам. Рольд называл её родным именем и говорил о богах, вспоминать которых считалось грехом, как она уже успела узнать. Она тепло улыбнулась ему.
– Шпильман Ульрих поведал мне, что я могу доверять вам и Хельготу. Я полагаюсь теперь лишь на вашу помощь и волю богов.
Советник облегченно вздохнул и радостно улыбнулся ей.
– Завтра вы будете на охоте, и я прошу вас всегда быть подле меня или Хельгота. Надеюсь, боги помогут нам защитить вас, - в голосе советника сквозила отеческая забота и беспокойство.
– Если вы пожелаете, то можете остаться сегодня в моем доме, а ночью своими глазами увидеть, как у нас празднуют свадьбу кёнига.
Рольд благодушно отвесил юной госпоже поклон.
– Благодарю за гостеприимство, - искренне обрадовалась Кветка.
– Я бы хотела поехать на охоту утром с вами и Ренхильд, и я останусь в вашем доме, чтобы посмотреть на праздник.
– Мой дом, моё имя и меч служат вам, госпожа, - с жаром изрек Рольд, и, опустившись на одно колено, взял её руку и коснулся лбом в подтверждение своих слов.
***
Едва солнце стало медленно гаснуть на западе, как торговцы начали убирать товары и закрывать лавки. Прислуга из ближайших домов принялась мести камни, которыми была вымощена площадь. Со всех улиц к древнему колодцу стали стекаться толпы людей. Жители города были одеты празднично: юноши и мужчины в нарядных кафтанах и кожаных штанах, заправленных в мягкие высокие сапоги; женщины и девушки в цветастых платьях и расшитых передниках. На головах девушек были венки из белых весенних цветов, названия которых Кветка не помнила. Как только стало смеркаться, повсюду запылали яркие костры, выкатывались бочки с пивом, а кое-где уже слышались веселые звуки свирелей и гуслей.
Они стояли с Ренхильд у раскрытого окна, ожидая, когда стемнеет и начнется празднество.
– Вон там стоит благородный Анунд со своим семейством. Он богач и известный скряга, а его дочь столь глупа и некрасива, что, несмотря на все деньги её отца, жених так и не сыскался. А вон там в зеленом плаще с собольим подбоем казначей кёнига Норлиф. Он был вчера на свадебном пиру и во время танцев отдавил всем благородным девицам ноги.
Ренхильд болтала без умолку, рассказывая Кветке о знати и самых известных горожанах Сванберга. Обе девушки были в самом добром расположении духа. Кветка на время позабыла обо всех своих бедах, словно их никогда и не было, а она была всё той же юной девушкой, беззаботно веселящейся с подругами. Они с Ренхильд условились надеть самые простые платья, чтобы вместе со всеми выйти на праздничные улицы и слиться с толпой
Когда они вышли за ворота дома, было совсем темно, но площадь и улицы были ярко освещены факелами и кострами. Вокруг гулял и веселился люд, празднуя свадьбу правителя. Кветка, в простом платье и венке, ничем не отличаясь от остальных девушек, пробиралась сквозь толпу и держась за руку Ренхильд.
На кострах жарились бараньи туши, источая дым и сочный запах, вокруг лилось пиво и хмельной мед, а ночной воздух был полон смеха, песен, звуков волынок и свирелей. От этого веселья и толчеи у Кветки кружилась голова, словно от хмеля. Ей было легко и весело, потому она задорно и звонко смеялась с Ренхильд над разухабистыми песнями шпильманов, полными метких словечек и шуток о кёниге Гермаре, и над балаганом, где двое шпильманов в шутовских нарядах изображали свадьбу Гермара и Кветки. Ренхильд потянула было прочь Кветку, но та отказалась.
– Я хочу посмотреть, ведь никто не узнает.
Вокруг дощатого помоста толпился разгоряченный люд, и на потеху толпе на нем плясал шпильман в разукрашенной личине и охапкой сена под рубашкой, которая изображала большой живот. На голове шпильмана была пакля, а подобие венца съехало на левое ухо. Шпильман плясал нарочито неуклюже и лениво, подражая кёнигу, что сопровождалось все новыми взрывами хохота в толпе. Громко и разудало играли свирели и волынки, а глашатай кричал:
– И решил кёниг жениться на достойнейшей девице!
На помост вышел другой шпильман, который должен был изображать невесту Гермара. На его голове торчала длинная золотистая кудель, щеки намазаны свеклой, а под женским платьем вздымалась пышная грудь. По толпе пронесся вздох одобрения, а шпильман-Эмбла принялся приплясывать, нарочито стыдливо пряча лицо за рукавом.
– Из далеких из земель прибыла к нему девица! Но на ком кёниг женился? На девице?
Шпильман-Гермар вытащил на помост сундук, в котором звенели монеты, и, крепко обняв его, закрыл глаза и громко захрапел.
По толпе пронесся оглушительный хохот. Пока на помосте плясали и играли, от одного зеваки к другому ходила девица в пестрых одеяниях и с распущенными волосами, собирая монеты, которые дождем сыпались в её подол.
– На приданое позарился наш кёниг.
– Ай да Ульрих!
– Кёниг и впрямь сейчас сидит да подсчитывает, не прогадал ли!
– Хоть бы сыновей наших вернул из Грёвлана! Продал, словно рабов, кайзеру!
– Чего только не сделает ради звонкой золотой монеты!
Кветка смеялась вместе со всеми над балаганом шпильманов. Ренхильд удивленно смотрела на неё - ей было неловко от того, что кёнигин видит шутовство шпильманов.
– Кветка, - смущенная Ренхильд в очередной раз потянула девушку за рукав.
– Уйдем отсюда, не слушай их.
– Почему? Они говорят правду, - беззаботно пожала плечами Кветка.
Под личиной Гермара она узнала Ульриха, и была рада тому, что целый и невредимый весельчак по-прежнему в Сванберге. Когда на помосте шпильманов сменили двое дюжих парней, которые закликали желающих попробовать молодецкую удаль в кулачном состязании, Ульрих, скинув личину и соломенный тюфяк, ловко спрыгнул с помоста на землю и шагнул сквозь толпу к кёнигин. Кветка не ждала, что он заметит её, потому от неожиданности чуть было не оступилась, но вовремя подоспевший шпильман удержал её от падения.