Клыки гостеприимства

Бэйн Екатерина

С женой Стю Лореттой мы тоже были в осторожной дружбе. Бывает так, что у людей с первого взгляда возникает стойкая неприязнь, которая со временем не исчезает, а только крепнет. Так вот, у нас был именно этот случай. Причину назвать трудно. Мы просто невзлюбили друг друга с самого начала. Ей во мне не нравилось решительно все, начиная от внешности и заканчивая мои пристрастиями и привязанностями. В свою очередь я отвечала ей тем же. К примеру, у Лоретты была одна странная мания, которая, впрочем, есть у девяти из десяти женщин. Догадайтесь, какая. Разумеется, диета. Она постоянно сидела на диете, все двенадцать месяцев в году, панически боясь поправиться даже на один грамм. Я понимаю, если

б она была толстой или хотя бы пухленькой. Но нет, Лоретта тощая, как полудохлая газель, ее унесет порывом ветра или смоет потоком воды. Я на месте Стю все время опасалась бы, как бы ее не утянуло в слив ванны. Самым любимым ее занятием было вертеться перед зеркалом, оглаживая свои тощие бока и приговаривая: «Господи, какая я толстая! Ужасно! Кошмар! Ужас! Пойду повешусь! Впрочем, такую лошадь не выдержит ни одна веревка». И тому подобное в том же духе. Лоретта постоянно в поисках какой-нибудь новой диеты поэффективнее. И подруги у нее такие же озабоченные. Любимая тема для обсуждения у них — это что они сделали для того, чтоб сбросить пару килограммов и хвастаться друг перед другом впалыми животами и тощей задницей. Я как-то присутствовала при одном из таких разговоров и со свойственной мне неугомонностью посоветовала им новый способ сбрасывания килограммов. Я сказала, что так как у них нет практически никакой жировой прослойки, то единственное, что им останется — это обзавестись циркулярной пилой для того, чтобы отполировать свой скелет. Честное слово, никогда еще не видела на лицах людей такого ошеломленного выражения, которое очень скоро сменилось злостью. После этого случая Лоретта невзлюбила меня еще сильнее, чем это возможно. Но на людях мы ведем себя просто идеально. Милые улыбочки, поцелуйчики и сюсюканье, что-то вроде: «О дорогая, как ты похудела! Ты замечательно выглядишь!» и тому подобное.

Я была полной противоположностью Лоретте. У меня не было навязчивой идеи отощать как скелет, хотя сбросить пару килограммов мне бы не помешало. Но для этого у меня не было той целеустремленности и убежденности, что выглядеть как вешалка в модном супермаркете — это предел мечтаний любой женщины. Я вполне довольна своей фигурой, хотя и не обладаю изяществом гладильной доски. Я, конечно, не худышка, но толстой меня не назвал бы даже злейший враг. Хотя, к примеру, Лоретта бывало частенько ехидненько говорит, что моей заднице не мешало бы быть поменьше. Может быть, и не мешало бы. Но посвятить всю свою жизнь этой идее я не собираюсь. В мире должно быть много разнообразных задниц, хотя бы для того, чтобы было, с чем сравнивать.

Домой к Стю я приехала часа на полтора позднее, чем обещала. Что, впрочем, никого не удивило, поскольку я еще ни разу не приезжала в точно назначенное время. Когда передо мной открылась дверь, я предстала им слегка вымокшей, так как на улице начался дождь, с зонтиком, с которого на пол скатывались капли и неизменным Лэйси на плече, который возмущенно фыркал. Он ненавидел воду во всех ее проявлениях. Его купание — это процесс, которому следовало бы посвятить отдельную главу. Но сейчас я не буду заостряться на этом.

— Ван! — Стю раскрыл пошире дверь, впуская меня внутрь, — приветик! Давненько тебя не видел. Классно выглядишь, сестренка!

Я подставила щеку для поцелуя и чмокнула его в ответ.

— Ты тоже.

Лэйси утробно заурчал и Стю поспешно отстранился.

— Здорово, бандит, — поприветствовал он моего кота на расстоянии.

Пэт дружелюбно завилял хвостом, но подходить ко мне не рискнул, косясь на Лэйси. Я подошла к нему сама и потрепала по холке.

— Кажется, он еще больше вырос с тех пор, как я его видела в последний раз.

— Теперь он растет только в ширину, — засмеялся Стю, —

проходи. Зонтик брось вон там в углу. Где твои вещи?

— В машине, естественно. Я не собираюсь их тащить сюда, иначе твой лифт обрушится в шахту.

Мы переглянулись и захихикали.

Из гостиной выглянула Лоретта и навесив на лицо радостную улыбочку, поспешила ко мне.

— О, Ван, как мило! Как хорошо, что ты решила к нам зайти! Рада тебя видеть.

— Я тоже, Лоретта. Ты прекрасно выглядишь. Как ты похудела!

Честно говоря, я не заметила никаких изменений в ее облике, но изредка надо сделать приятное брату и похвалить его жену. Мы обменялись с ней легкими чмоканьями в паре миллиметров от щеки, так называемая имитация поцелуя.

Лоретте мой комплимент пришелся по душе и она довольно заулыбалась.

— Дорогая, я узнала одну потрясающую диету, — начала она свою любимую тему, с которой не слезала никогда, — я ее тебе дам. Хотя с твоей изумительной фигурой глупо думать о всевозможных диетах.

Стю выразительно скривился. Как и я, он ненавидел само слово «диета».

— На улице ужасная погода, — продолжала Лоретта, — тебе нужно что-нибудь выпить. О, а это твой милый котик?

Лэйси вызывающе задрал хвост и прошелся с одного моего плеча на другое, всем своим видом выражая презрение.

Ручаюсь, в данную минуту Лоретта думала примерно следующее: «Такая же сволочь, как и его хозяйка». Но вслух она никогда не произносила подобных вещей.

— Проходи, — посторонилась она, впуская меня в гостиную, — ужин будет через двадцать минут. Ты наверняка проголодалась.

— Надеюсь, на ужин не будет травы и тому подобной дряни? — спросил Стю.

— Ну что ты, — улыбнулась его жена, — я знаю, что это ты не будешь есть даже под угрозой расстрела. Но поверь мне, если б ты только попробовал, то понял бы, какая польза от такой пищи. Во всем теле ощущаешь необыкновенную легкость.

— Не сомневаюсь, — проворчал он, — примерно такую же легкость я ощущаю, когда не поем целый день. Это то ощущение, когда в животе пусто.

Я захихикала.

— Меня воротит от слов «правильное питание», — признался брат, когда Лоретта вышла, чтобы разобраться с ужином, — раз нам все равно придется когда-нибудь умереть, то я предпочитаю умереть от неумеренного употребления холестериновой пищи, чем от недоедания. И потом, много обиднее умереть совершенно здоровым.

— Совершенно с тобой согласна, — кивнула я, вытаскивая сигареты, — кто не курит и не пьет, тот здоровеньким помрет.

— Только не кури в присутствии Лоретты, — предупредил он, глядя, как я закуриваю, — она меня потом со свету сживет.

Недавно Стю бросил курить, не без участия своей жены. Она лет пять твердила ему, как это вредно для здоровья и своими нудными нотациями довела его до такой степени, что он предпочел покориться, посчитав, что это куда полезнее для его здоровья, чем постоянное нудение. На меня влияние Лоретты не распространялось, но зато она потом отыгрывалась на моем брате, жужжа под ухом, как он может столь равнодушно относиться к собственной сестре.

Лэйси покинул мое плечо, решив поразмяться. Он прошелся по гостиной с таким видом, словно она принадлежит ему, а мы так, погулять вышли. После чего запрыгнул на стол и преспокойно там разлегся, вытянув лапы.

— Убери его отсюда, — попросил меня Стю, — сейчас вернется Лоретта и начнет причитать насчет микробов.

— У Лэйси нет микробов, — я пожала плечами, — у него все прививки и мою я его также регулярно, хотя это и опасно для моего здоровья.

— Ты это Лоретте скажи.

Затушив сигарету в пепельнице, я встала и пожав плечами, направилась к столу. Лэйси вопросительно поднял голову и посмотрел на меня.