Ключ Эдема
Шрифт:
Ника нахмурилась, обдумывая его слова.
– Так странно тебя слушать. У меня было много матерей и отцов. К которым?
– К настоящим.
– Вы не понимаете, – вмешался Ротшильд. – Человек не физическое тело. Он – это память, сознание. Для нее все пережитые ипостаси так же реальны, как собственная жизнь.
– Но это иллюзия! Чужие воспоминания!
– Для нас, не для нее.
Ротшильд охнул, когда вдруг оказался схвачен Алексом и едва не вдавлен в стену. Персонал сразу же оставил свои занятия. Зазвучал сигнал тревоги. В мгновения
– Чего ты хочешь добиться? – спросил Ротшильд.
– Свободы для Ники.
– Почему только для нее? Чем плохие другие мужчины и женщины, которых ты оставляешь в нашей ужасной неволе?
– Вы не отпустите всех.
– Разве я сказал, что отпущу ее?
Внезапно послышался слабый голос, заставивший Алекса обернуться.
– Ты напрасно пришел. Им нужна не я. Ты. Это всё ради тебя. Дурак, – она усмехнулась, не открывая глаз.
Алекс разжал пальцы, отпуская Ротшильда. Едва тот смог перевести дыхание, как жестом успокоил охрану и велел тем выйти. Персонал еще косился в их сторону.
– Она станет… прежней? – спросил ассасин, глядя на девушку, которая казалась спящей. Все эти торчащие из нее трубки делали живое тело похожими на куклу, робота, который двигается только благодаря опыту механиков.
– А хоть одному человеку это под силу? Стать прежним, словно и не было накопленного опыта, вернуться, как операционной системе в исходную точку?
Алекс боялся снова оставить Нику, но знал, что должен. Он посмотрел на часы. Полчаса уже потеряны из отведенных шести.
– Идемте. Раз уж объект… Нику вывели из погружения, то проведут некоторые необходимые процедуры. Не будем мешать.
Ротшильд пошел к двери, точно зная, что ассасин последует за ним. Алекс обернулся напоследок, увидел, как истощавшую, легкую и такую ранимую Нику перекладывают на носилки, чтобы куда-то везти.
– Ника сказала, что я вам нужен. Это очередной бред после погружения?
– Сами ведь понимаете, что нет.
Они возвращались, должно быть, той же дорогой, но Алекс мог себе признаться, что не в состоянии ее вспомнить: секции коридора были совершенно одинаковыми, без каких-либо опознавательных знаков, без номеров или отличающихся панелей.
– Разве мы бы стали вас пускать, будь иначе?
– У вас есть вся информация о братстве. Вряд ли мои знания были бы вам полезны.
– Конечно, нет. Дело не в знаниях.
Алекс посмотрел на часы. В прошлый раз их путь был короче.
– Мы идем не в кабинет?
– Нет. Терпение, мистер Батлер.
Они вошли в новый зал. Вдоль стен стояли разделенные перегородками столы с большими сенсорными экранами, за которыми работали люди. В то время как по центру помещения находились витрины с довольно странного вида предметами. Они походили на
– Вы искали Сердце нашего сообщества, мистер Батлер. Но видите его только сейчас. Вот оно, пульсирует перед вами, – Ротшильд широким жестом обвел все помещение.
– Вы же не любитель поэтических образов, – поморщился Алекс.
– Это не образ. Здесь вся суть нашей работы. Подойдите ближе, – Созидатель позвал Алекса к витринам.
Тот бегло стал читать надписи, затем повторно пробежал глазами, не веря написанному.
– Но это же… Это всё не может быть настоящим.
Он смотрел на древко копья и лежащий отдельно наконечник, грубый, изуродованный временем. Или на серебряную чашу, погнутую и побитую патиной. Обломок дерева, кости, полуистлевшая икона.
– Настоящим? Как и Ковчег, что хранится в недрах Атлантиды? – усмехнулся Ротшильд. – Вы правы, мистер Батлер. Не может. Но есть. Другое дело, что вы вкладываете в это понятие.
Алекс раздраженно зарычал и решительно отошел, но его остановил оклик:
– Я не смеюсь над вами. И не играю. Сейчас я говорю то, что не слышал ни один человек вне нашего сообщества, да и немногие внутри него.
Алекс обернулся через плечо, не возвращаясь, но давая понять, что готов выслушать.
– Вы слышали когда-нибудь о ноэтике?
Что угодно, только не это он ожидал услышать. Ассасин даже расмеялся.
– Пока я был у тамплиеров, познакомился с девочкой-курьером. Она, как сама выражалась, «балдела» от книг Дэна Брауна. Настоящая фанатка. Как-то прочла его новую книгу и добрую неделю полировала всем в офисе мозги это самой ноэтикой. Клянусь, что до сегодняшнего дня считал это не меньшей фантазией, чем, скажем, эльфов.
– Ноэтика – не фантазия, и все же не охватывает в полной мере того, что мы делаем. Мы же занимаемся изучением Ключа Эдема.
Алекс несдержанно фыркнул:
– Не слишком-то скромно!
– Это не преувеличение. Буквально – ключа.
Ротшильд подвел его к настенному экрану, включил его прикосновением и в графу поиска ввел: «Эдем».
– По библейскому описанию, Эдем – рай – был идеальным местом обитания людей. Упоминание подобных условий есть практически в каждой религии. В одних – оно было в прошлом. В других – оно будет доступно в будущем. Часто будущее ассоциируется у людей со смертью и существованием после нее.
На экране мелькали изображения, относящиеся к различным эпохам, народам, религиям. Египетские настенные росписи сменялись православными иконами или пляской индийских статуй.
– Но прежде всего, это некая локация, где человек пребывает в полной гармонии с природой, здоров, не испытывает ни в чем нужды, и живет в удовольствие.
– Мне известно, что у всех Созидателей навязчивая идея воплотить Эдем в реальность, – перебил его Алекс. – Общество избранных и всё такое. Только к чему эта презентация? Я не собираюсь в ваши ряды.