Ключ к тайне
Шрифт:
– А что произошло-то? – осторожно спросил Алекс.
– Да не знаю я! Она села за стол, я наливала чай… Она молчала, а я задумалась… а потом почувствовала, что у меня болит голова… и словно все туманится вокруг. И она так на меня смотрела, что я поняла – это она делает. А потом… потом я упала в обморок.
Они помолчали.
– Думаю, она хотела от тебя что-то получить, – медленно сказал Алекс. – Ты рассказывала ей о наследстве?
– Нет.
– Точно? А кому-нибудь другому?
– Только тебе.
– Ну, от меня она узнать ничего не могла. И тем не менее что-то эта твоя Скво все же узнала. И захотела это что-то от тебя получить. И куда она, кстати, делась?
– Не знаю…
– М-да. Давай-ка договоримся. Я сейчас все-таки поеду по делам, а ты запри дверь и никому – слышишь? – никому не открывай. Когда вернусь – по звоню три раза. Короткий – длинный – короткий, хорошо?
– Ладно.
Алекс поцеловал ее на прощание и ушел. Он позвонил из больницы, сказал, что воду передал, но состояние Николая Андреевича без изменений и в реанимацию по-прежнему не проберешься. Спросил, как Рада себя чувствует. Та вяло ответила, что нормально, только слабость и хотелось бы полежать.
– Полежи, – подхватил Алекс. – А я немного задержусь, ладно? Тут кое-какие дела. Только пообещай мне из дома не выходить.
Рада с готовностью пообещала. Собственно, выходить никуда не хотелось. Хотелось лежать на удобной кровати в прохладной и тихой комнате Терезы, дремать и ни о чем не думать. Через час она отлежала себе все, что можно, и с кровати пришлось встать. Есть не хотелось, спать тоже. Рада побрела в комнату дяди. Посидела за столом. Прошлась вдоль стеллажей, то и дело прикасаясь к необычным вещам. Потом наткнулась взглядом на обсидиановый кинжал, и проснувшееся было любопытство сменилось тяжким и темным страхом.
Девушка села на диван, забилась в угол, инстинктивно сжала в ладони медальон и впервые позволила себе подумать о том, что пыталась с ней сделать ее лучшая подруга. Видимо, Алекс прав и Скво как-то узнала о наследстве. Что же они, черт возьми, ищут? Уж точно не золото и не деньги. Почему-то Рада была уверена, что ради денег Скво не стала бы нападать на нее. Ей стало страшно. Да, медальон ее спас, но все равно страшно и горько так…
Она поплакала, потом заставила себя отвлечься от Скво и подумать о том, что было там, в подземелье. Вернее, почему там ничего не было. Самый простой и логический ответ – там нечего было находить. Возможно, ей нужен был другой ход, тот, что вел влево от лестницы и был завален камнями. Ирада поерзала, поудобнее устраивая ноющее тело. Но есть и другой вариант. Она ничего не нашла, потому что не искала. Честно сказать, ей просто было не до того. Единственное, что ее волновало, – это выход. И светила она только себе под ноги. То есть на стенах могли быть крупно написанные слова, стрелки, руны и все что угодно, она все равно ничего бы не заметила.
Вывод напрашивался сам собой, вот только формулировать его не хотелось, даже мысленно. Пальцы скользили по знакам и буквам, по теплому металлу, она закрыла глаза и поняла, что все равно вернется туда. Придется пройти путь еще раз и узнать, к чему подходит пятый ключ – гребень со львом. Потом Рада собралась с силами и додумала мысль до конца. Был ведь еще и шестой ключ… тот, от которого осталась пустая бархатная коробочка. Коробочка осталась там, в пещере, но Рада все равно догадалась уже, какое именно украшение покоилось в ее бархатной глубине – ее медальон. Значит, последний ключ она носит с собой. И об этом, кроме женщины с темными глазами, никто не знает. Алекс видел медальон сто раз, но совершенно не обратил на него внимания. Итак, примем в качестве гипотезы предположение, что медальон – ключ, которым можно снять некую печать. И женщина предупредила ее, что нельзя снимать печать с сосуда. Тогда, может, все же не ходить? Какой смысл найти, скажем, сосуд, если его нельзя открыть и посмотреть,
От тяжких мыслей разболелась голова, и она поплелась на кухню заварить чаю. В дверь позвонили. Рада, вспомнив предостережение Алекса, неслышными шагами прокралась в прихожую и осторожно посмотрела в глазок. Перед дверью маялся Володя, и она не раздумывая впустила его. При виде ее бледного лица и обломанных под мясо ногтей бородач охнул, покачал головой и потребовал рассказать, где она была и что случилось. Рада сухо повторила всю историю своих похождений в подземелье. Вот только про Скво ничего не сказала.
– А он, значит, не полез в подземелье… – протянул Володя с недобрым прищуром.
– Алекс? Он не успевал. Его размазало бы плитой.
– Ну да, ну да. И вы ничего не нашли.
– Я не искала, – честно ответила Рада. – Думала только о том, как оттуда выбраться.
– На каком шоссе подобрал вас водила?
– Кажется, на пятнадцатом. Я пересела к Алексу около Ивановки. – Рада осторожно отпила горячий чай. Следующий вопрос заставил ее вздрогнуть, и она таки обожгла губы.
– Котлован узнать сможете? – деловито спросил Володя.
– Даже не думайте, – быстро ответила девушка.
– Ну, что ж… как знаешь. – Он словно и не расстроился.
Рада взглянула на мужчину с подозрением и подумала, что он хочет сам отыскать котлован и вход в пещеру. Ну и ради бога. Ей не жалко.
Володя довольно быстро ушел. И Рада отметила, что он даже ни разу не спросил, как здоровье Николая Андреевича. Это расстроило ее чуть ли не до слез, хоть и неясно было почему.
Вернулся Алекс, сгрузил в прихожей огромный мешок непонятно с чем и принялся тормошить Раду и расспрашивать, что она делала да что ела, и он сейчас покушать сообразит быстренько чего-нибудь горячего, потому что ей же нужно восстанавливать свои силы, ведь она так перенапряглась. Наверное, они не слишком хорошо подготовились, но это только его вина. В этот раз он все просчитал и срыва такого уже не случится…
– Ты про что говоришь? – тихо спросила Рада.
Она прекрасно понимала про что, но хотела увидеть его лицо, его глаза – а то он все суетился у холодильника да у плиты.
– Ну, я действительно считаю, что сразу ко всем сюрпризам в такого рода делах подготовить ся невозможно. Но если дается второй шанс, то мы должны учесть допущенные промахи…
– Алекс. Посмотри на меня.
Он удивился. Голос был тих, но в нем звучал приказ. И, обернувшись, Алекс встретил взгляд столь спокойный и понимающий, что молодому человеку стало не по себе. Он смотрел в зеленые глаза Рады и чувствовал себя мальчишкой, который нашкодил, потом наврал, а теперь смотрит в глаза матери, изо всех сил таращится и даже старается не мигать, чтобы убедить ее в своей честности. Но в глубине души он понимает: мать не обмануть, она всегда знает, если ее ребенок врет. Вот и Рада тоже знает… пусть и не все… Мимоходом Алекс удивился, насколько сидящая перед ним молодая женщина с внимательным взглядом и плотно сжатыми губами не похожа на ту московскую барышню, которую он встретил в самолете всего… неужели всего несколько дней назад?
Неловкое молчание прервал звонок в дверь. Алекс моргнул и с видимым облегчением сказал:
– Пойду взгляну, кто там.
Рада пошла за ним. В дверях опять стоял Володя. Выглядел он растерянным и неловким. Переступил с ноги на ногу, привычным жестом погладил бороду, потом вдруг широко улыбнулся и сказал:
– Я пришел… Понимаете, у меня сегодня книгу взяли в издательство. Это такой важный момент для любого ученого. Целый год они меня мурыжили, а теперь вот все-таки взяли! Тереза говорила, что мы отметим, когда рукопись уйдет в издательство. И я… мне бы хотелось отметить. Но их нет, и я…