Ключ от школы фей
Шрифт:
– Было бы что показывать, – не удержалась от злой реплики Габриэль, наблюдавшая за Эшли с нескрываемым любопытством. – У нее нет магических способностей. Это доказывается из раза в раз. Как она вообще попала в нашу Школу?
Моя бедная соседка сильнее расстроилась, даже слезы блеснули в глазах.
На щеках Белинды заиграл румянец негодования.
– Эшли, присядь пока и постарайся собраться с силами, – проговорила она мягко. – У тебя есть способности, не сомневайся, иначе бы твое имя не оказалось в списке претендентов.
– Неудачный аргумент, – снова встряла Габриэль и напомнила матери
Я только усмехнулась.
И правда. Белинда сплоховала, упомянув список.
Мачеха это и сама поняла. Подарила дочке гневный взгляд и проговорила мстительно:
– Твоя очередь, Габриэль. Покажи, на что способна ты.
О! Надо было видеть лицо наглой девчонки. Превосходство вмиг сползло, уступив место панике. И обиде заодно. Подобной подставы от матери она не ждала. Зато я была готова зааплодировать Белинде. Умело сбила спесь с Габриэль. С одной стороны, странное поведение для матери, конечно. С другой, дочь не считалась с ее авторитетом на глазах у других студенток. Следовало поставить нахалку на место. Быть ректором, а не матерью.
– Боишься очередного провала? – спросила Белинда, щурясь, потому что дочь стояла как вкопанная, и не спешила выходить на середину зала.
Габриэль сердито тряхнула головой, и кудри запрыгали по плечам.
– Ничего я не боюсь, – процедила сквозь зубы и шагнула вперед, разминая кисти.
Но она боялась. Без сомнений. А еще, как Эшли, не радовалась моему присутствию. Выпустить позавчера огонь и показать мощь было для сестрички делом нетрудным, раз она отлично умела управлять этой стихией. Но нынче Белинда требовала чего-то иного, того, с чем Габриэль справлялась в разы хуже. А значит, ей предстояло опростоволоситься у меня на глазах.
«Веселая» перспектива. Для нас обеих. За унижением непременно последует месть. Мне, само собой, не матери.
Стоп! А может, Белинда нарочно все это затеяла? Может, это наказание не для Габриэль, а для меня, посмевшей сюда явиться?
Вмиг возникло острое желание унести ноги из зала поскорее. Но я не шелохнулась. Раз сама нагло заявилась, надо оставаться до конца, а не сбегать, поджав хвост.
– Вперед! – скомандовала Белинда и выпустила из руки стаю белых птиц.
Они взлетели к потолку и заметались в попытке найти выход из зала. Пусть они были иллюзиями, но будто обладали разумом и жаждали выбраться на свободу прежде, чем Габриэль ударит в них магией, в чем бы та ни заключалась.
– Действуй! – вновь крикнула Белинда.
Но дочь стояла злая, как черт, и лишь взирала на носящихся туда-сюда птиц, плохо понимая, с какой стороны к ним подступиться.
– Ты знаешь теорию, Габриэль! – голос Белинды прозвучал жестко. Настолько жестко, что бездействовать дальше было невозможно.
Девчонка зарычала и заработала пальцами, рисуя в воздухе некие сложные знаки. На лице застыло сосредоточенное выражение. И не поверишь, что она способна ошибиться.
Однако…
Однако минуты бежали, Габриэль работала остервенело, краснея от натуги и стыда, но ничего не происходило. Птицы как бесновались под потолком, так продолжали это делать, грозя столкнуться друг с другом.
Наконец, терпение
– Ненавижу! – закричала она и встряхнула руками.
Ба-бах! Громыхнуло, будто рядом взорвали фейерверк, а следом раздался дружный визг.
Я сама чуть не заорала от злости, но вовремя закрыла рот и заслонила лицо руками.
Увы, это не шибко помогло.
– Да чтоб вас всех, – прошипела я, пытаясь стереть с одежды грязь.
Глупая попытка, если честно. Потому что мерзкая темно-коричневая жижа покрывала меня с головы до ног. И не только меня. Досталось всем в зале. Кроме Габриэль, стоящей чистенькой, и Белинды, которая попросту растворилась в воздухе. Видно, остановила время для себя любимой и защитилась от выходки дочки.
– Какие вы все красивые, – насмешливо заметила Габриэль и деловой походкой покинула зал, оставляя нас грязными и униженными, словно это мы виноваты в ее провале.
– Это все из-за тебя!
– С какой стати?
Эшли неслась по коридорам, будто за ней гнались. Хотя ничего подобного не происходило. Нам в спины несся лишь смех. Это же «весело»: две девчонки, с которых капает грязь! Точнее, две девчонки и сова, превратившаяся из белой в коричневую.
– Ты виновата! – упрямо повторила Эшли. – Ничего бы не случилось, если б ты не заявилась на тренировку! Габриэль всегда злится, когда ничего не выходит. Но сегодня она была в бешенстве. По твоей милости!
– Подумаешь, какие все нежные, – отозвалась я, вытирая лоб, чтобы треклятая грязь не начала капать в глаза. – Что вообще произошло? Что именно пыталась сделать Габриэль?
Я сомневалась, что Эшли ответит. Однако она проворчала:
– Остановить время, что же еще?
– Время? – я споткнулась на ровном месте. – Стоп! А разве она не может?
Соседка сердито фыркнула.
– Глупый вопрос, новенькая. Ты сама все прекрасно видела. У Габриэль не получается управлять магией времени, и она считает, что это твоя вина.
– В смысле?
Я больше ничего не понимала. Я-то тут каким боком? Допустим, отцовский стихийный дар мы умудрились разделить. Но управление временем досталось сестричке от матери. И мое рождение параллельно с ней тут не должно играть роли.
– Габриэль уверена, что ты неким загадочным образом исказила ее силы, поэтому дар времени не работает.
– Бред, – отмахнулась я. – Наверное, она просто плохо старается.
– Нет, Габриэль очень старается. Теория отскакивает от зубов. Она любую формулу способна нарисовать с закрытыми глазами. Но на деле пшик. Нулевой результат. Магия будто спит. Не желает подчиняться.
«Какая жалость», – съязвила я мысленно, а вслух проговорила:
– Я бы посочувствовала Габриэль. Честно. Если б она не была такой гадкой. И все же ее неудачи – не моя вина, что бы она там ни напридумывала.
– Может, правда, не твоя, – кивнула Эшли, заходя в блок травников. – Но точно твоя проблема. Ибо у Габриэль руки чешутся стереть тебя из реальности. У нее родилась «гениальная» идея. Мол, если ты исчезнешь, украденные способности вернутся к ней.
– Украденные? – переспросила я сердито, переступая порог нашей спальни, до которой мы, наконец, добрались. – Ничего я не крала.