Ключ-стражи
Шрифт:
— Дверь, — сказал дифин. — Врата. Глупоссссти. Сссссимвол.
— Нам надо выбраться! Вернуться домой! Мы из будущего! Наверное, — подключилась я.
Рэн странно на меня покосился. Да, положение аховое, и от моих реплик лучше не становится. Глупее последней фразы только любимая поговорка Норберта «Снежные тролли, мы пришли с миром!». А что поделать, спрашивается? Впрочем, дифин никак не прореагировал. Только посвистывал, продолжая улыбаться.
– Или не знаю даже откуда! – поправилась я. Все-таки не хочется выглядеть совсем уж сумасшедшей, пусть и перед дифином. – Но мы из теплых
– Ссаметно, – согласился дифин. – Шкурка тонкая.
– Нам нужно в тепло! Иначе мы здесь погибнем! И утонем!
Про «утонем» я добавила со слабой надеждой: вдруг дифины и впрямь не любят болтающихся в воде дохлых двуногих, и поэтому хоть как-то помогут нам?
– Не тони, – посоветовал дифин. – Ляг и сссспи. Мороз быссстрее. Не больно. У тебя есть еда?
Еда?.. Я вспомнила про пекарню.
– Есть печенье, – затвердевший кусочек теста с изюмом, с прилипшими к нему соринками, очень аппетитным не выглядел, но, может, у другой расы другие вкусы. – Хочешь?
Дифин явно заинтересовался. Подплыл чуть поближе.
– Получишь, если покажешь нам поселение людей!
Хвост шлепнул по воде – брызги долетели до нас, Милена с оскорбленным видом отряхнулась.
– Глупо, – сказал дифин. – Одно давать за-другое-одно – зачем? Просссто отдавай, просссто бери. Сслишком много уссловий.
Я бросила печенье дифину. Тот заглотнул его в прыжке, довольно присвистнул.
– Мы из другого времени! Нам надо домой!
– Время — день. Ночь, вечер, утро, день. День есссть. Вы внутри дня. Сш'рин внутри дня. День один. Всссегда теперь. Никогда другой.
Разговор начинал напоминать попытку прочесть книгу на древнеорийском с помощью путеводителя по Пристани, булочки с маком и карандаша Вилли.
— У нас есть ключ, — я порылась плохо слушающимися пальцами в кармане, вынула, показала. — Мы прошли через дверь, но не знаем, как...
Сш'рин понимающе присвистнул:
– Ах да. Ключ. Ссстражи, – он перекувырнулся, показав пузо. – И ссснег. Ссстранный день. Ссстранное теперь. Не помню такого теперь. Когда – всссе?
Кто-кто? Какие еще стражи?
– Любая дверь – просссто, – сказал дифин. – Дверь... дерево, стоячие палки, занавессс... глупо. Сссимвол. Дверь – осссознание. И всссе. Прощай, ссссстраж!
Вот он был – и вот уже только острый плавник удаляется в серых волнах. Мы с Рэном переглянулись, рыжий пожал плечами. А я... кажется, в словах плавучего странного существа было что-то правильное, какое-то случайное зерно истины, как говорит профессор Доузи... Поймала!
Я подобрала ветку из груды валявшихся на берегу. Она, разумеется, была мокрой и скользкой. Ничего. Провела ей более-менее прямую черту по непротоптанному еще снегу, отшвырнула подальше.
– Граница? – в глазах Рэна зажглось понимание. – Да, сюда мы ведь тоже не через обычную дверь попали!
– Ага. Глупо, наверное, но попробовать стоит. Держи своего бестолкового зверя... Милена, не тычь мокрой мордой мне в лицо! Дай руку. И глаза, наверное, надо закрыть.
– Только ты, пожалуйста, представь себе что-нибудь четкое. И современное!
– Да уж постараюсь!
Мы схватились за руки – ладони были совсем ледяными. Закрыли глаза.
Больше всего я боялась, что открою глаза там же, на холодном бесконечном берегу. Поэтому я как зажмурилась — так и шла вперед. Шаг. Другой. Третий. Пожалуйста, пусть оно сработает.
Обжигающий холод исчез, сменился теплом. Я не удержалась на ногах и бухнулась в траву, в очередной раз приземлившись на пострадавшую коленку. Принялась дышать на ладони и растирать уши, которые, казалось, вот-вот отвалятся.
Вокруг был зеленеющий весенний лес, ничем не отличавшийся от того, который мы покинули полчаса — или вечность? — назад. Даже двуцветка распускалась так же пышно, и солнце так же пробивалось сквозь ветки деревьев. Видимо, Рэн подумал о том же, о чем и я – он отпустил ошейник Милены, подставил лицо горячим лучам и спросил:
– Опять назад? Честно говоря, я не жалуюсь, – поспешно добавил он, – не было бы тут этих клятых монстров, а уж до города доберемся. И мерзнуть мне совсем не нравится.
– Угу. Только вот взлетать нам нельзя, а далеко ли до города – по-прежнему неясно.
– Ты же говорила, что в лесу ориентируешься!
– Говорила. Сейчас оглядимся вокруг и сориентируюсь.
Рэн для порядка тоже принялся оглядываться — кажется, в основном чтобы согреть закоченевшую шею. Я же попыталась разморозить мозги и подумать логически. Судя по солнцу, мы практически там же, где и были — Пристань к востоку. Где-то тут должен быть Зелль, если еще не ушел — и если его не сожрали хищные кошки. Впрочем, голодного воя слышно не было, лес казался беззаботным... ага, казался один такой, пока монстры из кустов не полезли.
Я вытянула ключ из кармашка, повертела в руках. Ключ как ключ, красивый, тонкой работы, таким не простые двери — королевские сокровищницы, наверное, открывают. Ланс, ты превратился в волшебный ключ? Или твоя душа стала ключом после смер... Стоп. Не думать об этом. Потом. Сначала надо в город, и чтобы нас по дороге не съели.
Но как? Порошок из трав кончился, рун «как попасть в Пристань, минуя тварлаков» я не знала. Пришлось действовать по наитию. «Воздух-летучий», «ограда», «глаз» — когда все эти знаки были начерчены на земле палочкой, я подумала еще, отпихнула любопытный клюв Милены и добавила «знание». Нам надо узнать, что творится вокруг, верно? Только вот травы... и слова... Я вздохнула. Палочка сломалась, я потянулась поправить криво начерченный хвостик руны пальцем.
Вспышка! Я на мгновение ослепла и оглохла. А потом задохнулась от внезапно навалившейся на меня чугунной тяжести. Боль, отчаяние, усталость, обреченность, нет сил, скоро конец! Кажется, прошла пара лет, прежде чем маленькая Нэк вынырнула из моря бесконечной боли, цепляясь за тоненькую соломинку — это не мое, не я, чужое, уходи, уходи... Зрение прояснилось, туман рассеялся, руны на земле блеснули знакомым синим цветом, исчезли, с ними заодно исчез и сломанный прутик для рисования. Куда девался оставшийся после снежного берега холод! Я вся была в липком противном поту.