Ключ Судного дня
Шрифт:
— Наш оперативный агент в Италии, коммандер Грейсон Пирс добыл и сохранил ключевой элемент к разгадке тайны. Ради получения этого ключа кто-то был готов взорвать римский Колизей.
— И этот ключ у нас в руках. Пейнтер кивнул.
— И что же это такое?
— Мы до сих пор пытаемся разобраться, что это может означать. Речь идет о древнем артефакте, возможно имеющем отношение к археологическим раскопкам на территории Англии. Я бы предпочел пока не распространяться о подробностях. Пусть об этом знают только те, кому это необходимо.
— И
— А вы действительно хотите узнать правду?
Сперва Меткалф гневно прищурился, но затем у него в глазах блеснули веселые искорки.
— Хороший вопрос. После того, что произошло в Риме, возможно, и не хочу. Быть может, пока лучшей линией поведения будет все отрицать, ссылаясь на незнание.
— Я вам очень признателен, — сказал Пейнтер.
Он говорил искренне. Такую свободу действий новый глава УППОНИР ему еще никогда не предоставлял.
Однако ему требовалось еще больше. I — Что бы там ни происходило, это простирается далеко за пределы Италии, — продолжал Пейнтер. — И лучший способ докопаться до правды заключается в том, чтобы сохранить наше участие в тайне.
Меткалф кивнул, соглашаясь с ним.
— Еще до того как произошли эти события в Италии, я пришел к выводу, что нам нужно получить максимальную информацию о тех генетических исследованиях, которые проводились в Мали.
— На ферме, принадлежавшей корпорации «Виатус».
— Насколько нам известно, с этими исследованиями связана смерть двух американцев — Джейсона и его наставника. Как и почему, мы не знаем. Однако именно в этом направлении нам нужно сосредоточить свои усилия в первую очередь. Необходимы детали. Информация, получить которую можно только в одном месте.
— Вы имеете в виду сам «Виатус»?
— Завтра в Осло начинает работу конференция по проблемам продовольствия. Президент «Виатуса» Ивар Карлсен должен выступить на ней с докладом. Надо зажать его в угол, заставить говорить, открыть всю правду о характере исследований, проводившихся в Африке.
— Я наслышан об этом Иваре Карлсене. Насколько можно судить, он крепкий орешек. Силой из него ничего не вытянешь.
— Понимаю.
— К тому же у него много влиятельных друзей — в том числе и здесь, в Штатах.
— Мне это хорошо известно.
Пейнтер располагал подробным досье на Карлсена и его компанию. «Виатус» имел прочные связи с американской экономикой: корпорация финансировала консорциум, занимавшийся исследованиями по созданию биотоплива, выступала партнером крупной нефтехимической компании, выпускающей удобрения и гербициды, и, разумеется, в паре с «Монсанто» [16] владела несколькими прибыльными патентами на генетически модифицированные сорта зерновых.
16
«Монсанто» —
Меткалф продолжал:
— На самом деле мне уже известно об этой конференции в Осло. В ней принимает участие один наш общий друг, который готов вытрясти из УППОНИР душу, требуя ответ на вопрос, кто и почему убил его сына.
— Вы имеете в виду сенатора Гормена? — удивился Пейнтер.
— Он уже находится в Осло. Несмотря на обстоятельства гибели своего сына, сенатор остается одним из ближайших сподвижников Ивара Карлсена. И вызывать недовольство этих людей очень опасно. Так что в любых разговорах с Карлсеном необходимо соблюдать максимальную осторожность.
— Понятно. В таком случае это тем более оправдывает вторую причину, по которой я просил вас о встрече.
— И какую же?
— Вследствие деликатного характера дела и угрозы международных осложнений мне бы хотелось лично побеседовать с Карлсеном.
Этого Меткалф не ожидал. Ему потребовалось какое-то время, чтобы осмыслить просьбу Пейнтера.
— Вы хотите сами заняться расследованием? Отправиться в Осло?
— Да, сэр.
— А кто будет руководить «Сигмой» в ваше отсутствие?
— Кэтрин Брайент. Она является моим первым заместителем. В прошлом Брайент работала в военно-морской разведке, у нее тесные связи с нашими зарубежными коллегами. Она полностью готова самостоятельно руководить «Сигмой» и координировать работу на местах.
Меткалф откинулся назад, обдумывая это предложение.
Пейнтер знал, что у генерала четкие понятия о кодексе личной ответственности. Именно этим объяснялся его быстрый карьерный рост в армии. И сейчас Пейнтер сделал упор именно на это.
— Вы уже объяснили, насколько хрупкий лед под «Сигмой», — убежденно произнес он. — Дайте нам возможность показать себя в деле. А если мы потерпим неудачу, произойдет это по моей вине. И я возьму на себя всю ответственность.
Меткалф хранил молчание. Он снова смерил Пейнтера стальным взглядом. Пейнтер не дрогнул, ответив ему таким же твердым и непоколебимым взором.
Кивнув, генерал встал. На этот раз он протянул руку. Пейнтер пожал ее через стол.
Перед тем как уйти, Меткалф с особым выражением произнес:
— Ступайте осторожно, директор Кроу. И говорите тихо.
— Не беспокойтесь. Именно этим были знамениты мои предки. У них была очень легкая поступь.
Криво усмехнувшись, Меткалф направился к двери.
— Возможно. Однако в данном случае я имел в виду Тедди Рузвельта.
После ухода генерала Пейнтер остался стоять. Приходилось отдать должное Меткалфу: тот был совершенно прав насчет Тедди. Девиз президента подходил каждому агенту, отправлявшемуся на оперативное задание.
«Говори тихо, но держи наготове большую дубинку». 16 часов 10 минут