Ключ

Черкасова Галина Геннадьевна

– Вот ты где, – кто-то взял меня под руку. Я несказанно обрадовалась, услышав его голос. Харис. Он был одет официально – в строгий костюм со значком ордена на лацкане.

Уверенный в себе, грамотный и тактичный, Харис с каждым днем нравился мне всё больше и больше, но об отношениях я думать пока просто не могла: учеба захватила меня с головой. Да и пленить чье-то воображение мне стоило бы большого труда.

– Так уверена в своих силах, что решила даже не смотреть на результаты? – мягко спросил он.

– Нет, просто боюсь, что меня задавят, – развела руками я.

– Пошли, посмотрим, что ты там понаписала, – он потянул меня к стенду.

– Нет, стой! – вскрикнула я так громко, что он отпустил мою руку и обернулся.

– Да

в чем дело?

– Я… я… действительно боюсь.

– Брось, – он улыбнулся и снова взял мою руку. – Знаешь что? Идем, посмотрим результаты в другом месте.

Мы долго плутали по коридорам, поднимались и спускались по многочисленным лестницам, и я уже в конец устала и измучилась, когда Харис остановился у двери кабинета с табличкой "Картотека" и, открыв её электронным ключом, пропустил меня вперед. Я оказалась в небольшой комнате, в которой от пола до потолка тянулись стеллажи с бумажными папками. У одного такого шкафа оказался столик с компьютером.

– Садись, – Харис присел сам и придвинул стул мне. – Секунду.

Он ввел пароль, пошла загрузка и вот на экране отобразился длинный список. Мы без труда нашли мой номер, напротив которого значился балл, 87, и значок "+".

– Ух ты! – Харис обернулся ко мне, улыбаясь. – Да ты молодец! Восемьдесят семь из ста. Зубрила днями и ночами?

– Вообще-то, да…

Я чуть повернулась к ассистенту. Мы сидели рядом, плечом к плечу, уткнувшись в экран, и, когда он обернулся, мы едва не столкнулись носами. Харис улыбнулся.

– По-моему, – тихо сказала я. – Я остаюсь здесь… Может, только на семестр.

– Это вряд ли, – его рука легла на спинку моего стула, он чуть подался вперед, и… поцеловал меня. Это вышло так неожиданно, и в то же время так ожидаемо, что я, немного растерявшись, ответила как-то уж совсем по-дилетантски. Хариса моя робость не остановила – процесс захватил его целиком, и он подался вперед.

Не знаю, от чего я получила больше удовольствия – от поцелуя или от своего балла, но такое времяпровождение меня вполне устраивало.

– Харис, ты где… – я так резко отпрянула от новоиспеченного ухажера, что чуть не свалилась со стула. В дверях стоял запыхавшийся Джеймс. Он перевел взгляд с нахмурившегося Хариса на покрасневшую меня, и покраснел в ответ.

– Ясно, – резко бросил он и что есть мочи грохнул дверью.

– Вы что, встречаетесь? – поинтересовался Харис, поднимаясь со стула.

– Нет, – проведя пальцами по губам, ответил я. – Между нам ничего не было. Не знаю, что с ним.

– В таком случае, – Харис положил мне руки на плечи. – Может, отправимся в город и отпразднуем твое поступление?

– Нет, спасибо, – я покачала головой. – Мне, правда, очень бы хотелось. Но я так устала.

– Извини.

Всё же, домой я пришла далеко затемно. *** Я сидела одна в пустой лекционной аудитории. Проснувшись ни свет, ни заря я решила подольше побегать у озера, все равно до занятий оставалась почти три часа. Однако, даже обогнув водоем, я не слишком-то приблизила заветный час начала первой лекции. Поэтому, приняв душ, и тихо собравшись, чтобы не разбудить соседку, которая вообще-то пришла всего пару часов назад, я вышла на аллею, ведущую в университет. И теперь, сидя в полной тишине, я вдруг впервые осознала, что добилась своего, и это вовсе не очередной сон. Вспомнилось, как пару лет назад, увидев на школьной доске объявлений приглашение к участию в старт-тестировании, представляющего собой первый этап конкурса для поступления в ММУ, я долго не могла оторвать глаз от серого, красиво оформленного листа бумаги. Жизнь так проложила свой путь, что ещё в детстве, откопав среди старья древний том по теории абстрактных полей, я нашла в нем именно то, что было тогда необходимо мне – возможность изменить неизменное,

возможность повлиять на предрешенное, возможность отодвинуть неизбежное. Хоть как-то помочь… У меня ничего не вышло, как не вышло бы ни у кого другого, но детская настырность повела дальше. Я ждала другой возможности. По возрасту я не попадала в группу, но, воспользовавшись компьютером в библиотеке, составила себе список тем и литературы, которые следовало дополнительно изучить, чтобы не ударить в грязь лицом. Я готовилась, и не только с помощью книг. Я продолжала учиться чувствовать земную мощь, природную силу, разрушительное и исцеляющее дыхание окружающего мира. Теперь я пробовала не только старые, проверенные методы, но тайком экспериментировала и пыталась самостоятельно оценить свою работу. Из-за этих заморочек я фактически растеряла всех друзей, которые, может быть, и понимали причины моей одержимости, одна из которых у всех молодых жителей захолустья была общей, но не разделяли моего оптимизма на этот счет. ММУ и его основополагающий принцип единства, мягко сказать, были не в почете в нашем крае. А вот Зоя поддержала, осталась рядом. Есть и её заслуга в том, что я здесь. Между встреч с Харисом, я нашла время написать ей пару строк. Она же в ответ сочинила почти роман про то, как они с Чипом проводят лето и ищут работу. А между строк оказалось упоминание о моей семье. "Твой брат уехал. За отцом присматривает миссис Риола. Папаша твой, надо сказать, ведет себя, как всегда – стрижет траву и треплет нервы окружающим". Хорошо, что не мне.

– Что-то вы рано, – я вздрогнула, оставляя воспоминания таять дымом на ветру настоящего.

По-деловому одетый гоблин регулировал высоту трибуны под себя, стоя внизу, у демонстрационного экрана.

– Не могли бы вы мне помочь? – продолжил он, положив какие-то бумаги на стол.

Я кивнула, и, спустившись вниз, взяла из его рук проектор и понесла его наверх, к самому последнем ряду, где располагался штырек для установки, регулируемый по длине.

– Желтый провод – в желтое гнездо, красный – в красное, – проскрипел гоблин.

– Всё, поднимайте, – махнула я рукой, вставив контакты в пазы.

Преподаватель нажал кнопку на панели у трибуны, и штырек вместе с проектором поехал вверх, к потолку.

– Благодарю, мисс…

– Тейер. Антея Тейер.

– Профессор Фасмир, – гоблин повел ушами. – Я буду куратором вашего курса первый семестр.

– Вы будете у нас преподавать?

– Только в третьем семестре, и только у магов, – профессор достал платок и смачно высморкался. – Ох, опять насморк, – произнес он, рассматривая в платке свои сопли.

Претенденты начали подтягиваться на вводную лекцию – сюда должны были прийти все начинающие, получившие проходной балл. Остальные уже отправились восвояси – по словам Хариса, отсеялась почти четверть всех претендентов.

– Это довольно мало, – говорил он. – В прошлом году вышибли половину.

– Ты чего так рано смоталась? – Хельма села рядом, шлепнув тетрадью об стол. Русая дворфийка была одета в обтягивающие белые джинсы и короткий топ – неподобающая одежда для дворфийской женщины, как утверждали консерваторы. Похоже, здесь она решила оторваться на полную катушку.

Хельма занималась борьбой, классической дворфийской, и явно преуспела в этом виде спорта – в комнате на её полке стояло с десяток кубков. На мой вопрос, не лень ли ей было тащить их в такую даль, Хельма развела руками.

– А что ещё, как не их?

И крыть тут нечем – я вот привезла книги, а моя соседка орчиха – просто кучу одежды и косметики. Красномордая решила было занять весь комод, но я ей доступно объяснила, что сделаю с её тряпками, если сунется на мою половину. Орчиха сказала, что я больная, но в моих ящиках больше копаться не стала. Мы, кстати, почти не общались.