Ключи и калитки
Шрифт:
— А ты эти самые сэшэа не любишь, да, Ероша? — заметила девушка.
— Я и «демократию» их не люблю, — а что тут отрицать-то? В том виде, в котором эта самая «демократия» продвигается… да ну её куда подальше! — Это ж обман чистой воды. Ширмочка, которой прикрывают безнаказанный и безответственный грабёж всех и вся.
— А что другие страны? — поинтересовалась Света.
— Либо отбрыкиваются от США, получая в отместку ворох торговых ограничений, заметь, при декларируемом примате свободной торговли, либо становятся их сателлитами. Фактически, вассалами, в самом худшем понимании этого слова. Прикажет заморский дядька, и местные, купленные на корню элитки закроют свои производства, оставив собственных
— А Россия?
— А Россия пережила три революции, две мировые войны и развал страны. А когда вновь начала собираться в единое государство и посмела заявить о собственных национальных интересах, тут же вновь стала «самым страшным врагом всего цивилизованного мира».
— Но это значит… война? — нахмурилась девушка.
— Почти наверняка. А знаешь, что хуже всего? — вздохнул я. — Если Вторая мировая война унесла по разным подсчётам от пятидесяти до восьмидесяти миллионов жизней, то Третья станет последней. Воевать после неё будет некому, не на чем и незачем. Накопленного человечеством арсенала ультимативного оружия достаточно, чтобы уничтожить всё живое на планете… несколько раз.
— Ерофей… это страшно, — Света поёжилась.
— Ещё как. Особенно страшно профессиональным военным, понимающим, что такое «тотальное уничтожение», — согласно кивнул я в ответ. — Для учёных это очередная «интересная физика». А политикам и стоящим за их спинами «совладельцам» не страшно. Первые живут по принципу «после нас хоть потоп», а вторые надеются на бункеры и мечтают об очистке планеты от лишнего населения.
— А обычные люди?
— А что они могут? — пожал я плечами. — Простых людей никто ни о чём и спрашивать не станет. До выборов так точно. Но до них же ещё дожить надо.
— Бр-р, — Света ссадила со своих коленей пригревшегося двухвостого и, поднявшись на ноги, тряхнула головой. — Мне твой мир не нравится.
— Его жителям, поверь, происходящее тоже не по нраву. По крайней мере, тем, кто умеет думать, — отозвался я и, глянув на изрядно притухший костёр, встал с хвойной подстилки вслед за подругой. — Ладно, пора спать. Завтра будет долгий день и нам понадобится немало сил.
Ночь, проведённая нами в шалаше, «выращенном» мною из ближайшего кустарника по методу Остромирова, прошла без эксцессов. Света уснула, едва её голова коснулась моей свернутой валиком куртки, послужившей девушке подушкой, а я ещё некоторое время ворочался в темноте, прогоняя не самые приятные мысли из головы. Короткая история, поведанная мною подруге, разбередила память, так что уснуть мне удалось лишь через добрых полчаса.
Утро в новом мире встретило нас лёгкой прохладой, хлопьями тающего на ярком солнце тумана, выползшего из ложа протекавшего рядом ручья, пением птиц и запахом разнотравья, доносящегося с опушки. Удивительно, но от вчерашней хандры, что моей, что Светиной, не осталось и следа. А уж когда отправленный в наш мир с записками для знакомых, котяра вернулся с пухлой стопкой исписанных листов, среди которых нашлись письма не только от княжьей четы и госпожи Багалей, но и целая рукопись от Граца, настроение и вовсе стало радужным. Правда… был один смущающий момент. В конце письма Рогнеда Владимировна настоятельно просила «не гонять бедного котика туда-сюда ежечасно» и предлагала ограничиться доставкой почты по вечерам. Учитывая, что первые письма мы отправили почти сутки назад, эти строки наводили на странные размышления…
Как бы то ни было, мы решили отложить эксперимент с новыми письмами до вечера, а день посвятить изучению окрестностей. Благо, заботиться о еде нам было не обязательно, поскольку из
А вот откладывать эту работу в долгий ящик всё же не стоит. Грац — человек упёртый. Пока не получит затребованные сведения, не успокоится… да и нам оно на руку. Чем быстрее соберём первичную информацию, тем быстрее её обработают подчинённые Всеслава Мекленовича, и тем скорее, соответственно, будут завершены работы над прокладкой нового портала в этот мир.
Хорошо ещё, что ничего особо сложного в предоставленной Грацем технике не было. Никаких сотен настроек, всё просто, кондово и… довольно удобно, как оказалось. И всё же, мы со Светой разделили обязанности. Я занимался замерами, а подруга — внесением данных в программы зеркома. Но этим мы занялись после умывания и завтрака, в процессе обследования близлежащих территорий. И каково же было наше удивление, когда скакавший по частотам радиосканер, повешенный мною на шею, чтобы не мешался в пути, вместо неопределённого шипения и отзвуков бушующих где-то гроз вдруг взорвался звуками… музыки. Слов в ней не было, но инструменты звучали вполне узнаваемые, хотя-а…
— А что тут удивительного? — вздохнула Света. — Если растения здесь земные, и есть разумная жизнь, то почему не предположить, что это ещё один мир, параллельный нашему? Тогда и с музыкой и инструментами становится всё понятно. Одинаковые условия развития предполагают схожие решения, не так ли?
— Может быть, — чуть заторможено кивнул я. — Впрочем, подтверждение того, что в этом мире есть разумная жизнь, мы получили ещё вчера. «Болиды» помнишь?
— Слабенькое подтверждение, — заметила подруга.
— А это? — я поболтал в воздухе до сих пор заливающимся трелями незнакомой композиции радиосканером.
— А это уже аргумент, — фыркнула Света и, тяжко вздохнув, спросила: — Ну что, будем искать выход к людям, или…
— Знаешь, я бы пока предпочёл «или», — после недолгого размышления предложил я. — Во-первых, ломиться в неизвестность, не зная ничего о местном обществе, было бы, как минимум, непредусмотрительно. Можно нарваться на проблемы. Во-вторых, у нас вполне достаточно припасов, и имеются возможности ментального оперирования, чтобы не беспокоиться о комфортном быте в отрыве от цивилизации.
— А «в-третьих» есть? — поинтересовалась девушка.
— Найдётся и «в-третьих», — я вновь чуть помедлил и улыбнулся: — Мне бы хотелось провести побольше времени с тобою наедине. Без городской суеты и всяких дел, требующих внимания и времени, которое я вынужден был бы отрывать от нашего отдыха. В конце концов, каникулы у нас или нет?!
— Каникулы, — весело подтвердила Света и, повиснув у меня на руке, громко чмокнула в щёку. — Я тоже буду рада провести с тобой это время, Ероша!
— Вот и договорились, — я обнял девушку и, чуть приглушив динамик радиосканера, договорил: — Теперь главное, не обнаружить, что мы забрались в какой-то местный заповедник и не нарваться на местных эльфов-лесников. Я читал в сказках, что остроухие не любят незваных визитёров в своих владениях.