Ключи от Им-Димен
Шрифт:
Сон смешался с явью, и я уже игриво покусывала мочку мужского уха, прижавшись теснее. Он не шевелился, наверное, спал. Но мне это не мешало, оказалось, что рука давно нащупала затвердевшую плоть. Я невнятно мурлыкнула, лизнув шею благоверного, потерлась носом о подбородок, подбираясь к вожделенным губам. Пришлось даже вскарабкаться повыше, чтобы накрыть его расслабленный рот своим. Бедра же сползли к его теплым бокам, а разгоряченное лоно, захваченное мурашками, соприкоснулось с его кожей.
И зачем он все еще спит? Ладно, пусть и я тоже буду все еще во сне. В таком сладостном горячем сне!
Я зажмурилась от предвкушения приятного слияния и…
Вскрикнула, приоткрыв глаз, но тут же вспомнила, что я в иллюзии страстного сна, раз уж у нас такая утренняя игра, и кто-то притворяется спящим. Но возникшая неожиданно боль поумерила пыл. Впрочем, я не останавливалась, в процессе пытаясь понять, что произошло и почему вдруг такой дискомфорт? И когда любимый наконец-то вышел из оцепенения и издал глухой довольный рык, по телу разлилась сладостная истома.
Я удовлетворенно рухнула на подушку, разметав выбившиеся из косы волосы. Облизнула губы, выравнивая дыхание.
Стоп! Косы? Какой еще косы? Не было у меня вечером никакой косы!
В ту же секунду я широко распахнула глаза и приняла сидячее положение.
Тишина.
Полнейшая. Ватная. Вязкая.
Справа незнакомое окно без штор и редкие лучи солнца сквозь низкую облачность. Слева молодой парнишка не старше восемнадцати.
Он смотрел на меня ошарашенными глазами, будто не узнавал.
И я его не узнавала.
Это не мой…эм, муж?
Тело прошибла дрожь – острая, как стеклянные осколки. Холодный пот кривыми ручейками побежал по спине и даже груди! Словно страшное осознание ранило кожу.
Я пыталась вспомнить своего мужчину и не могла. Ни лица, ни имени, ни статуса.
Но как я, взрослая женщина, связалась с этим испуганным юношей? И тем более оказалась с ним в одной постели в странноватой…м-м-м общаге? Безликая бежевая краска на стенах просторной комнаты, пружинная кровать, письменный стол, несколько пустых книжных полок, умывальник около входа.
Я отодвинулась на противоположный край матраса и судорожно ковыряла в памяти предыдущий день на предмет внезапных пьянок или корпоративных собраний, но снова оказалась ошеломлена. Ни лица, ни имени, ни статуса.
Сердце разогналось и до безобразия громко колотило в ушах. Я попыталась закричать от ужаса, но вышел лишь сдавленный сип, переросший в истеричный глухой кашель.
– Рени? – парень растерянно хлопал длинными темными ресницами.
– Где? – прохрипела я.
– Рени, у тебя кровь, – он дотронулся до маленького пятнышка на белой простыне из грубой ткани. – Слишком рано.
Неужели это мое имя? Прозвучало непривычно. Да еще и с ударением на первый слог.
– Это? – я снова проявила чудеса многословия, ведь провал в памяти оказался гораздо занимательнее алой капли.
– То, что ты вытворяла… – Он отвел глаза, вцепившись в край одеяла, будто от одних только воспоминаний снова почувствовал приподнятое настроение снизу.
При этом юноша выглядел очень смущенным и не решался договорить. Впрочем, я хоть и поняла, что рядом не мой мужчина, но особого стыда от содеянного
– Как ты сказал тебя зовут?
– Рени, тебе плохо?
– Я даже не уверена, что это мое имя. Но чувствую себя сносно. Похмелья точно нет. И очень надеюсь, что ты объяснишь мне, как я сюда попала.
– Как обычно, по очереди.
– Что-о? – Я почувствовала, как вытянулось собственное лицо, приложила прохладную ладонь к горячему лбу, которая тут же сползла на щеку, прикрыв один глаз. – Знаешь, самое нелепое в этой ситуации – я точно знаю, что не сплю.
Я ждала от него хоть какого-то ответа. А он все так же удивленно хлопал длиннющими ресницами. Это вообще нормально, что у парня такие ресницы? Пока он думал, я, не стесняясь, разглядывала внешность. Волосы цвета кофейных зерен, а вот глаза больше походили на прозрачный дорогой коньяк. Жилистый, но с хорошо обрисованным мышечным скелетом, наверняка еще раздастся. Лицо правильной формы, нос симметричный, довольно крупный, но соразмерен с нижней челюстью, скуловая кость… Тьфу. Может я патологоанатом? Или врач? Приехала на вызов в студенческую общагу и споткнулась на лестнице, ударившись головой?
– Мариус, – прервал он мои занимательные размышления.
– Мариус, – эхом повторила я. – Мы в психиатрической больнице?
– Рени, скоро завтрак. Надо собираться, а то пропустим. И нет, мы не в больнице. Последние больницы закрылись еще в начале двадцать второго века, когда люди перестали бояться вирусов. Ты не переживай так. Я тоже под впечатлением от случившегося. – Он прерывисто вдохнул. – Почему мы не делали этого раньше?
– Мм, – я получила новую порцию абсолютного бреда, отчего красноречие сбежало окончательно.
– Если мы никому не скажем, что у тебя кровь…В общем, ты бы могла остаться дольше. Нельзя молчать, если тебе плохо. Но тебе ведь, ты сказала «сносно»? Я буду тебя оберегать. Мы можем даже вместе пойти на завтрак. – Он мялся, не решаясь произнести следующую фразу. – Теперь все не так. Я не хочу тебя отдавать.
– Ладно, – услышала я собственный дрожащий голос.
Спрашивать, куда он собрался меня отдавать, не стала. Очередную порцию идиотизма можно и не выдержать. Разберусь во всем по ходу. Сама осмотрюсь. И как только встречу адекватных, более взрослых людей, тут же отправлюсь домой. Главное, вспомнить, где живу.
На стуле рядом с кроватью нашлось аккуратно сложенное серое платье. Запрятанное внутрь стопки невзрачное белье из простого материала, казалось, сняли с моей прабабушки. Но размер подошел идеально. Лиф платья заковывал под горло, но вместо привычной молнии на левом боку пристроился ровный ряд обтянутых тканью маленьких пуговок. Юбка ложилась на колени крупными складками, а на поясе завязывался огромный бант. Концы его свободно свисали сзади. Нижняя же юбка без излишеств трапецией прикрывала ноги. Странные носки без пятки со швом посередине плохо облегали щиколотки и топорщились неровными заломами в грубых кожаных туфлях на шнурках.