Ключи от рая
Шрифт:
И, тем не менее, сейчас Майкл находился здесь, в церкви. Он бежал сюда от кого-то или чего-то необъяснимого. Сунув руку за пазуху, он нащупал золотой крестик Мэри. В этом прикосновении для него не было ничего духовного, но он почувствовал ее. Эта маленькая золотая вещица принадлежала Мэри; жена попросила его носить ее и никогда не снимать. И Майкл выполнит ее просьбу — не потому, что исполнен веры, а во имя того, что значит для него эта вещица. Она принадлежит Мэри. И может быть, крестик действительно его защитит, и не вследствие какой-то своей чудодейственной сущности, а просто потому, что будет служить напоминанием о том, ради чего предпринята поездка в Германию, — о любви. Майкл здесь не потому, что верит сам, а потому, что он верит Мэри.
Полдень. За все утро в церкви побывала лишь горстка истово верующих, которые зажигали свечи и преклоняли
На углу уличный торговец предлагал прохожим пирожки с яблоками и газированную воду. Только сейчас Майкл ощутил, что с того момента, как съел последний пакетик с орешками, еще на борту самолета, прошло уже больше десяти часов. Он почувствовал голод, жажду и усталость. Сон подождет, но вот желудок ждать не может. Небольшой крюк надолго не задержит.
Майклу так и не удалось дойти до противоположной стороны улицы. Перед ним с визгом затормозили с десяток полицейских машин, выгружая возбужденных до предела полицейских — Polizei — всех видов и размеров. Они окружили Майкла, выкрикивая что-то по-немецки и угрожающе размахивая девятимиллиметровыми «зиг-зауэрами». [26] Переводить их приказания не было необходимости. Майкл и так понял, что им нужно. Он покорно поднял руки.
Гостиница «Фриденберг» выходит фасадом на площадь Тиргартен. Построенная всего шестьдесят лет назад, она пришла в полный упадок в 1961 году. Возрождение началось только после падения Берлинской стены. В начале девяностых гостиницу выкупила финансовая корпорация «Омега групп», потратившая на ремонт почти десять миллионов марок. В итоге ничего из ряда вон выходящего, но очень мило: просторные номера, большой плавательный бассейн, оздоровительный центр, хорошее обслуживание. Мини-бары забиты разнообразной выпивкой, орешками и крошечными бутылочками кока-колы по пять долларов, которые с таким удовольствием откупориваешь в три часа утра и о которых так жалеешь, когда приносят счет.
26
Марка пистолета.
Номер бизнес-класса, достаточно просторный, мог служить и спальней, и кабинетом. У дальней стены размещались две двуспальных кровати, а ближе к двери — небольшой стол для совещаний, письменный стол и диван. Для гостиницы номер был украшен со вкусом, однако узоры из бледных бордовых, желтых и бурых листьев забывались через пять минут после того, как постоялец выезжал.
— Майкл? — окликнул Симон, бросая на кровать пять больших брезентовых сумок; даже двойные чаевые не смогли компенсировать коридорному надорванную спину.
Раздвинув шторы, Симон урвал мгновение, чтобы насладиться солнечным светом, хлынувшим ему в лицо. Он проверил телефон: ни одна лампочка не мигала, никаких сообщений нет. Схватив с кровати чемоданчик, Симон сел за стол и разложил планы особняка Финстера, над которыми трудился в полете Майкл. Ему с огромным трудом удалось сосредоточить взгляд. Он был измучен до предела; последние сутки ему пришлось провести без сна. Впереди его ждет море работы; если не получится собраться, успеха не видать. Эта неудача станет для него первой, однако в его ремесле ошибаются только один раз. А последствия этой ошибки придется пожинать не ему одному.
Симон застыл в нерешительности. Что делать? Изучать планы? Разобрать вещи? Лечь спать? Он сделает все это, но не обязательно в такой последовательности.
Скупив все кресты в крошечной церковной лавке, Симон без труда отыскал магазин Штинглине именно там, где тот и должен был находиться, судя по объяснениям любезной продавщицы. Несколько лет назад ему частенько приходилось пользоваться услугами этого магазина, когда требовалось достать «определенное» снаряжение. И вот сегодня такая необходимость возникла опять. Магазин Штинглине был не просто оружейным магазином, а Оружейным магазином с прописной буквы. Таким, куда обращаются, когда во всех остальных продать нужный товар не могут или не хотят. Витрины были заполнены охотничьими ружьями, арбалетами и луками со стрелами, а для любителей поиграть в войну имелся большой выбор камуфляжной формы всевозможных расцветок. Однако настоящий товар был укрыт от случайного
27
Группа «Баадер-Майнхофф» — террористическая группироика, известная также как «Фракция Красной Армии», действовала с конца 1960-х годов по 1977 гад н Западной Германии. (Прим. перев.)
Симон не стал спрашивать, как Штинглине это удалось, но он полностью удовлетворил заказ меньше чем за пятнадцать минут: четыре портативных радиопередатчика, четыре девятимиллиметровых «Глока» со сделанными на заказ глушителями, пятьдесят коробок патронов, два пистолета-пулемета «Хеклер и Кох», способных выпустить восемнадцать пуль в секунду, две штурмовые винтовки «Галил» израильского производства, четыре закрепляющихся на голове прибора ночного видения, четыре длинных охотничьих ножа, шесть шоковых гранат и коробка полосок пластида. Симон всегда закупал товар по две или по четыре единицы и всегда расплачивался наличными евро — в настоящий момент именно эту валюту было труднее всего отследить. Запасшись всем необходимым, он покинул магазин Штинглине, не задав ни одного вопроса и не ответив ни на один вопрос.
Его вернул к действительности стук в дверь.
— Да? — Симон быстро шагнул к лежащим на кровати сумкам.
— Коридорный.
Симон вытащил из сумки «Глок» и коробку с патронами. Проверять пистолет не было времени; он просто вставил в обойму пару патронов и произнес мысленную молитву. Прижимаясь к стене, Симон осторожно подобрался к двери. Связываться с глазком он не стал: нет смысла превращать свой глаз в яблочко мишени. Медленно распахнув дверь, Симон увидел…
Мальчишку-коридорного с сервировочной тележкой. Лет восемнадцать, «Клерасил» не может до конца справиться с юношескими угрями.
— У нас в гостинице принято каждого гостя, который впервые остановился здесь, угощать бесплатными напитками и закусками, с сильным акцентом произнес подросток, нервно хватая рукоятку тележки. Его вспотевшие ладони оставили на хромированной стали влажные отпечатки.
Не отрывая от мальчишки взгляда, Симон засунул пистолет сзади за пояс. Жестом пригласив коридорного войти, он не стал закрывать дверь.
— Извините. Я немного устал. Право, в этом нет необходимости.
— Сэр, предлагаю вам на выбор марочные вина и сыры.
Вкатив поднос в номер, коридорный убрал салфетку, открывая тарелочки с несколькими сортами твердых и мягких сыров, копченой колбасой и фруктами, а также две бутылки красного вина, которое при ближайшем рассмотрении оказалось весьма приличным. У Симона мелькнула мысль, что, разобрав вещи, не помешает выпить бокал; по крайней мере, это поможет уснуть.
— Позвольте откупорить вино.
Мальчишка улыбнулся, гордясь тем, что гость понимает его английский.
— Не стоит беспокоиться. Сначала я должен выполнить кое-какую работу; я сам займусь этим.