Ключи от заколдованного замка
Шрифт:
Тем временем закончили постройку дома, и мореходы перебрались на новоселье. Все были рады. В этот день из леса вышел большой черный медведь. Слепцов застрелил его, и мореходы собирались поужинать жареным медвежьим мясом.
Дом построили из толстых бревен. Одно небольшое окно затянуто куском камлейки. Пазы законопатили мхом, в обилье разросшимся в лесу. В трех наружных стенах прорубили небольшие узкие окна, задвигаемые внутренними ставнями. На высоте одного аршина над землей настлан пол из тесовых бревен. Внутри деревянные нары, грубо сколоченный стол и две скамьи.
Кошкин долго не мог решить, какую поставить крышу. Уж больно дождей много в этих краях, и нужного материала не было.
Посоветовавшись с приказчиком Слепцовым, он решил пропитать китовым жиром куски паруса, которыми накрывали шалаши, и покрыть ими крышу. Крыша оказалась добротной и совсем не пропускала влагу.
Дом топился по-черному, под руками не было глины и подходящего камня. Однако это никого не удручало.
Вечером, насытившись жареной медвежатиной, мореходы расположились на нарах, скинули с себя верхнюю одежду на просушку и блаженствовали в тепле.
— Утка, утушка, утка серая, —
затянул Касьян Овчинников. —
На что селезня перебаила?— Не я перебаила.Он и сам ко мне летывал.— Уж ты, девка, девка красная.На что ты молодца перебаила?— Не я его перебаила.Он и сам ко мне хаживал…В ненастный дождливый день опять пришел молодой индеец, нарядно одетый в морской сюртук, тот, что обманул мореходов.
Индейца усадили за стол, угостили чаем.
— Нам нужна рыба, — просительно сказал Слепцов.
— Мы не обязаны вас кормить, — ответил гость. — Чем скорее вы подохнете, тем лучше.
— Ты будешь сидеть здесь, как аманат, под караулом, пока твои родственники не принесут нам на всю зиму рыбы, — разозлившись, крикнул Слепцов. — Нам надо четыреста лососей и десять пузырей икры.
Кадьякец Ивашка перевел слова Слепцова.
Индеец с каменным лицом выслушал приказчика и что-то приказал своим спутникам. Они немедленно уплыли на своих лодках.
Через несколько дней индейцы вернулись, но без рыбы и долго что-то рассказывали аманату.
— Разрешите проехать моим лодкам вниз по реке, — попросил он.
Слепцов разрешил. Через полчаса тридцать лодок и на них семьдесят индейцев, мужчин и женщин, проплыли по течению.
Вскоре люди аманата возвратились и привезли все, что требовал Слепцов. Сверх того они отдали мореходам лодку на шесть человек. Молодой индеец был отпущен, он получил немалое вознаграждение. В его собственность перешло испорченное ружье, суконный плащ, ситцевое одеяло и китайская рубаха.
Мореходы были довольны обменом. Имея свою лодку, они часто поднимались в верховье реки за свежей рыбой. О пропитании не нужно беспокоиться: рыба была в изобилии.
Вскоре построили и другую лодку. Однако всех мучила мысль о товарищах в крепости архистратига Михаила,
Неожиданно Иван Степанович, безвольный и бездеятельный все последнее время, объявил, что снова хочет принять командование над отрядом.
— С сего дня, — произнес он твердо, — я снова вступаю в свои обязанности и стану начальником над вами. Приказчика Слепцова от сей должности отставляю.
Промышленные посмотрели на Тимофея Федоровича. Он молча склонил голову.
— Говори, Тимофей Федорович, — сказал Касьян Овчинников. — Мы все за тобой.
— Я согласен, ребята. Иван Степанович наш командир, ему и быть начальником.
Ивана Степановича терзала только одна мысль: выкупить любыми средствами свою жену. Мореходы прекрасно понимали командира и, уважая его страдания и жалостное положение жены, решили, что лучше подвергнуть себя опасности, чем, сопротивляясь его желанию, довести человека до совершенного отчаяния. А кроме того, мореходы при обильных рыбных кормах отдохнули за два месяца, набрались сил в теплой избе. А сытый человек всегда добрее и восприимчивей к чужой беде.
Иван Степанович снова стал командиром небольшого отряда промышленных.
Через три дня мореходы получили приказ сесть в лодки и двигаться вниз по реке. С сожалением оставляли они свое теплое жилище и немалый запас рыбы. Шли по течению быстро. Иван Степанович приказал остановиться как раз на том месте, где в прошлом году индейцы предложили им выкуп за его жену.
Снова наступили дождливые дни. Мореходы промокли до костей, а высушиться было негде. Но не роптали, а ждали, что будет дальше.
Через две недели лагерь потерпевших кораблекрушение посетил знакомый старик индеец с длинными седыми волосами и подарил корзину, полную квасных кореньев. Из этих кореньев русские в Америке делали кислый напиток, подобный квасу.
— Куда вы направляетесь? — полюбопытствовал старик.
— К устью, — ответил командир.
— А дальше куда?
— Там будет видно.
И в самом деле, Иван Степанович еще не знал, куда он поведет своих товарищей.
Увидев, что костер заливает дождем, старик пожалел промокших людей. Он ушел и вскоре возвратился с двумя широкими досками и прикрыл костер от дождя и ветра.
— Спасибо тебе, старик, — поблагодарил кадьякец Ивашка, а Слепцов преподнес ему платок и шапку.
— Я хочу показать вам дорогу по реке, — предложил индеец. — До самого устья.
Река была загромождена полузатопленными корягами, торчавшими из воды в разных местах. Не зная свободного пути, при сильном течении можно разбить лодку и потонуть.
— Хорошо, старик, ты будешь у нас проводником, — переглянувшись со Слепцовым, сказал Иван Степанович.
Старый индеец оправдал надежды. Он хорошо знал реку и был умелым рулевым. Где было много потопленных деревьев, он садился к русским и, управляя лодкой с великой осторожностью, каждый раз находил безопасный путь.