Ключник
Шрифт:
Лина взяла со стеллажа книгу и направилась к кассе. Парень был под впечатлением, что даже не заметил, что девушка задаёт вопросы, ответы на которые знает каждый ребёнок. Закинуть денег на аккаунт книги, и доступ в сеть будет, никаких документов для этого не нужно.
— Телефончик дадите? — набравшись смелости, краснея и заикаясь от волнения, попросил мальчишка, оформив покупку и залив в книгу всё, что Лина попросила.
— Извини, но муж будет против, — глаза парня прошлись по пальцам в поисках обручального кольца.
Не найдя оного, он вроде как решил, что его дурят, и снова пошёл в атаку.
— Не ношу, — коротко ответила Лина, когда он спросил, где кольцо. — А теперь мне пора. — И
На всё про всё ушло сорок минут, но часть задачи она выполнила — обзавелась выходом в местную сеть, правда, только в новостную. Этого было больше, чем достаточно, чтобы разобраться в обстановке региона. Теперь нужно найти, куда пристроить золотишко. Причём Егор просил не наглеть, скинуть пару колечек, мол, очень нужны деньги, и посмотреть, сколько это будет стоить. И вот тут её ждал полный облом, на главной площади не имелось ни одного ломбарда. Зато нашёлся городской информационный терминал, и на запрос «продажа вещей», высветились сразу одиннадцать скупок, ближайшая из которых была в полукилометре.
— Куда теперь? — поинтересовался Хим, когда они двинулись к цели вдоль главного проспекта.
— Деньжат поднять, — прояснила следующий их шаг Заноза. — Посмотреть, чего тут золотишко стоит, и как вообще эта схема работает. Егору одежду купить неброскую, и, думаю, можно возвращаться. С ксивами, боюсь, всё сложно. Я вижу единственный выход, получить документы можно лишь через криминал. Ещё есть вариант, прикинуться беженцами, но боюсь, тут всё сложнее, на слово никто не поверит. А проверку мы не пройдём. Вот, кстати, мужской магазин одежды, подожди, я быстро.
Через десять минут Лина вынырнула наружу с пакетом в руках, в нем были так называемые тактические штаны чёрного цвета с кучей карманов, пара футболок, с местными патриотическими символами, здесь многие мужики так ходили. Обувь брать не стала, сгодятся берцы Егора, она видела десяток парней в подобном прикиде. Да и кошелёк начал показывать дно, из двух сотен осталось чуть больше половины. В соседнем магазине Лина прикупила блок сигарет, трубку и пакет табака, бутылку холодного лимонада, который тут же вскрыла, это было нечто среднее между «Колокольчиком» и «Спрайтом».
Ломбард был богатым, наверное, в прифронтовой зоне они процветали, вояки сюда несли трофеи, местные жители избавлялись от лишнего имущества, чтобы поднять денег в момент нужды. Лина внимательно изучила ассортимент. Тут не только покупали, но и продавали, витрина с ювелиркой была приличного размера, несколько десятков лотков с кольцами, цепочками и браслетами. Надо сказать, золото стоило тут неплохо, самое дешёвое колечко было по цене в пятьдесят славиков. Понятно, что принимали они гораздо дешевле, но выбора особого не было, и девушка направилась к окну приёма, за которым сидела тощая тетка лет пятидесяти с хищным жёстким лицом, которое словно кричало, бери деньги или проваливай.
Что угодно? — поинтересовалась женщина.
— Материны украшения хочу продать, ей они больше не нужны, а мне требуются деньги.
— Понимаю, сейчас всем тяжело, выкладывайте.
Лина закинула в лоток три кольца, все женские, и пару цепочек, один браслет и крестик, к счастью, в этом мире тоже было православие, и таких крестиков на витрине хватало.
Тётка надела на глаза какой-то хитрый прибор и начала пристально изучать товар.
— Ваши документы и паспорта на украшения, — наконец, закончив изучение, поинтересовалась она.
— Нету, забыла, — виновато развела руками Лина.
Женщина стрельнула в неё взглядом, в котором выражался весь скепсис по поводу подобной отмазки, но на тревожную кнопку жать не торопилась.
— Тогда так, колечки беру по двадцать пять, цепочки: одна — сорок, другая — сорок пять.
Лина понимала, что её разводят, но так же понимала, что торг тут неуместен. Золотишко было так себе, ну, кроме крестика, но оно было не единственным, так что, невелика потеря.
— Двести сорок, и мы договорились, — сделав голос жалостливым, попыталась поторговаться Лина. — Пожалуйста, мне очень нужны деньги.
Женщина, видимо, планировала отлично навариться, всё это стоило в два, а то и в три раза дороже. Поэтому смерила Лину оценивающим взглядом, и тут слегка улыбнулась, одними уголками губ, проявив первую вполне человеческую эмоцию.
— Беженка? — спросила она.
Лина понятия не имела, от кого бежала, но решила кивнуть, хотела слезу пустить, но актрисой она была неважной, и плакать на заказ с жалостливым лицом не умела. Вот умение глотку вскрыть, приобрела, а способность реветь от безнадёги, потеряла.
Женщина кивнула и сунула в лоток четыре банкноты по полтиннику и столько же десяток.
— Удачи тебе, девочка, — неожиданно тепло, произнесла женщина. — На первое время тебе хватит. Я двадцать лет назад тоже бежала из земель Западного альянса, и мне помогли, может быть, тебе моя маленькая уступка тоже поможет. Прощай.
— Спасибо, — поблагодарила Лина вполне искреннее и, схватив деньги, покинула скупку.
Через сорок минут она с Химом уже сидела в автобусе, который вёз её обратно на окраину. На улице темнело, день шёл к вечеру, жара потихоньку спадала. Воздушной тревоги не было, просто метрах в пятидесяти перед автобусом, прямо посреди пустой дороги, рвануло что-то мощное. Лина, которая как раз смотрела вперёд, среагировала мгновенно, рухнула с сидения прямо в проход, а через мгновение в автобусе лопнули стекла, засвистели осколки, ударная волна смела транспорт с дороги, опрокинув его на бок. Запахло разлитым горючим. Кто-то впереди закричал. В салоне кроме Занозы было ещё семь человек, ну и водитель.
Лина попытался выбраться из перекорёженных сидений, но только застонала, правое бедро прострелила жуткая огненная боль. Девушка приподнялась на локте и увидела кусок железа размером с ладонь, торчащий из её ноги.
— Ты как? — мысленно поинтересовался Хим, выбираясь из соседнего завала, ран у него видно не было, что уже неплохо.
— Хреново, — прошипела Лина, хватаясь за железяку и рывком вырывая её из ноги. — Зацепило меня, но не сильно, сейчас подлечусь.
Левая ладонь Лины легла на рану и окуталась золотистым светом, и тут же прекратила вырываться толчками кровь, а потом края и рассеченные мышцы стали стягиваться. Не прошло и пары минут, как вместо приличной дыры в ноге остался толстый шрам, который можно будет убрать чуть позже. Теперь Лина смогла встать на ноги и осмотреться. Когда автобус положило на бок, её швырнуло на асфальт, покрытый выбитыми стеклами. Первое что она увидела, это труп мужчины, что лежал в двух шагах. Ему не повезло, какая-то труба, вероятно кусок поручня, вошла в живот, правая рука оторвана, с губ стекала алая струйка крови. Впереди салона кто-то стоял на карачках, затем полез в приоткрытый аварийный люк на крыше. Там, где раньше был пол, полыхнуло пламя. Автобус загорелся. Лина механически подхватила рюкзак, в который запихала все покупки, и закинула его себе на плечо. В трёх шагах был открытый люк, через который можно выбраться наружу. Становилось жарко. Но тут её внимание привлекла женщина, которая потерянно стояла над маленьким детским тельцем. Лина ещё до аварии наблюдала за чудесной девчушкой лет восьми в голубом платьице и сандаликах, которая невероятными по яркости голубыми глазами наблюдала за Химом. И вот теперь она лежала на осколках вся в крови.