Клюква в сахаре
Шрифт:
— Тая, я задал тебе вопрос? Ты будешь мне отвечать? — улыбнулся ей мужчина, и она тряхнула головой, чтобы избавиться от наваждения.
— Вы такой красивый! Даже слишком! Шикарный! — воскликнула девушка и тут же замолчала, заметив, как глаза Егора сузились, словно у хищника.
— Благодарю, — ответил он с улыбкой. — Повторю еще раз вопрос: ты сегодня сидишь с малышом или мы заберём его с собой?
— О, конечно, я посижу с ним, ведь моя сестра и так никуда не ходит, она у меня настоящий затворник, — произнесла Таисия, махнув рукой. Егор сложил руки на груди и окинул её
— Привет, Егор, — произнесла она с лёгкой смущённостью. — Это моя сестра Таисия, вы, наверное, познакомились.
— Привет, Клюковка, — ответил он, глядя на неё с улыбкой. Его взгляд остановился на её подвеске, и он с радостью отметил, что она до сих пор носит его подарок.
В этот момент из комнаты послышался детский плач. Зоя обернулась и собралась было пойти за ребенком, но сестра остановила её и пошла сама. Внутри Егора что-то сжалось — он услышал первый крик своего сына и не ожидал, что это произведёт на него такое сильное впечатление. Ему хотелось попросить разрешения пройти и посмотреть, но он не знал, как это сделать. В это время Таисия вышла из комнаты, держа на руках любознательного малыша, который с интересом разглядывал всё вокруг. Девушка подошла к Егору и Зое и передала ребёнка маме. Мужчина, не отрываясь, смотрел на пухлые щёчки малыша, который, увидев маму, начал капризничать.
— Скажи, Сахарок, всё самое интересное и без меня, да? — нежно заговорила с ним девушка, и сердце Егора снова сжалось от боли.
— Можно я возьму его на руки? — робко спросил он, опасаясь отказа. Но Зоя лишь легко кивнула головой и подошла к Егору.
— Ромочка, познакомься, это твой па… дядя Егор, — произнесла Тая, стоя рядом с сестрой, которая передавала малыша. Зоя поджала губы, но ничего не сказала.
— Привет, Рома! Почему ты плачешь? — произнес низкий голос, и удивленный малыш тут же перестал плакать, уставившись на незнакомца. Егор смотрел на свою маленькую копию, с такими же светлыми волосами и ясными голубыми глазами. Он надул щеки и выпустил воздух, отчего малыш замялся, а затем улыбнулся и схватил Егора за нос.
— Удивительно, что вы никогда не хотели иметь детей, ведь кажется, что вы только и сидите с ними, — сказала Тая, а затем прикусила язык, ругая себя за свои неосторожные слова. Мужчина посмотрел на Таисию и, кажется, покачал головой.
— Тая! — возмутилась Клюква.
— Я имела в виду, что у вас нет детей, вероятно, потому что вы не хотели их иметь, — попыталась объяснить Тая. Мужчина не обратил внимания на её слова, продолжая играть с малышом и надувая для него щёки, потому что это очень забавляло ребёнка.
— Ты действительно очень милый, настоящий сладкий малыш! — сказал Егор, улыбаясь, и посмотрел на Клюкву, которая умилялась, глядя на них, и её глаза блестели от радости.
— У меня есть крестница, и мне приходилось иметь дело с младенцами. Я знаю, как это непросто, но зато они
— Тая, я покормила его, мы постараемся недолго, если что — звони, — обратилась к ней Клюква. Егор с неохотой передал малыша Тае, предварительно понюхав его за ушком.
— От него пахнет, как от молочного поросёнка, кто-то, наверное, много ест молока, — с улыбкой произнёс Егор, взглянув на Зою, которая в этот момент заметно смутилась.
Клюква надела кроссовки, взяла сумку, поцеловала малыша и сестру, и они с Егором вышли из квартиры. Мужчина молчал, погруженный в свои мысли, и это беспокоило Зою. Она переживала, что он может что-то сделать или забрать Сахарка.
Вдруг она услышала строгий голос Егора:
— Я хочу спросить тебя о твоей сестре, только не обижайся.
— Да, она очень красивая и ни с кем не встречается, — сказала Зоя, не задумываясь, а затем замерла, осознав, как это прозвучало со стороны.
— Я не об этом. Можно ли ей доверять ребёнка? Она кажется немного легкомысленной, — повторил Егор, не обращая внимания на её предыдущие слова.
— Знаешь что, — произнесла Зоя с лёгким возмущением, но в то же время ей было приятно, что Егор не стал петь дифирамбы её сестре и задавать личные вопросы о ней, как это обычно делают большинство молодых людей.
— Я же сказал, не обижайся. Просто удивительно, насколько вы с ней разные. Ты всегда контролируешь свои эмоции, а она не знает границ, — продолжал Егор, открывая машину и пропуская Зою на переднее сидение. Затем он сел сам и завёл двигатель.
— Так получилось, — ответила девушка с расстроенным видом.
— Я не хочу сказать, что она плохая. Я уверен, что она добрая, хорошая и очень любит тебя. Просто расскажи мне, как так вышло? — снова начал расспрашивать Егор, обращаясь к девушке.
— Её всегда любили, и она росла в атмосфере любви и неведения. Долгое время всё плохое происходило только со мной. Для мамы и отчима она была принцессой, — рассказала девушка.
— А что ты? — спросил Егор, нежно взяв её за руку. Ему очень хотелось, чтобы девушка открылась ему.
— А я была всего лишь грушей для битья, — произнесла она, глядя в окно. — Если честно, мне не очень хочется об этом говорить.
— Хорошо, но я бы хотел просто довериться твоей сестре, а пока что она меня немного напрягает, — сказал Егор.
— Зачем тебе ей доверять? — спросила Зоя, и Егор посмотрел на неё таким злым взглядом, что внутри стало не по себе.
«Наверно, потому что мой сын находится рядом с человеком, который пару минут назад строил мне глазки, зная, что я отец ребёнка», — подумал про себя мужчина, но не стал озвучивать свои мысли. Вместо этого он произнёс следующее:
— Давай так: любой мой секрет в обмен на твой рассказ. Я знаю, что ты была в тюрьме за нанесение ножевых ранений своему отчиму. Мне бы хотелось узнать, почему ты так поступила, — решительно предложил Егор. Он осознавал, что ставит всё на карту, и понимал, что Клюква может снова замкнуться в себе. Однако в нём бушевало желание понять, почему страдала только его любимая Клюковка.