Клюква в шоколаде
Шрифт:
Сутки прошли относительно спокойно. До часу дня Кивинов отсыпался, затем разбирался с кражей велосипеда, после опять отсыпался. Ночью прокатился в общагу, где один работяга несильно ткнул другого ножом в почку.
В коридоре послышались шаркающие шаги, звон ключей. Миша… Значит, не инфаркт.
Ничего, кроме матерных оборотов на эротическую тематику, в голову не лезло. Миша открыл дверь своего кабинета, через минуту заглянул к Кивинову.
– Привет, Андрюх. Ты чего тумбочку не запер? Знаешь же, что у нас крысы.
– Крысы? – заторможен но переспросил Кивинов, совершенно опешив от того, что человек, у которого сгорел дом, интересуется какой-то тумбочкой. Самое малое, чего ожидал Кивинов, так это получить по роже.
– Ну конечно. А в тумбочке песок, сухари… Как отдежурил?
«А может, он не ездил на дачу, – вдруг догадался Кивинов, – и просто ничего еще не знает?!» – Нормально, Миш. На твоей земле кража велосипеда.
– Велосипедами Волков занимается. «Спросить или не спросить? Вот в чем вопрос». Кивинов от волнения принялся выстукивать носком ботинка мелодию ламбады.
– А я, сгонял на дачу, прибрал там все. Вы молодцы, почти не насвинячили. Я только колготки ажурные под кроватью у тестя нашел, девчонки, наверно, забыли.
Красного цвета. Теща такие вряд ли носит. Я ж Дукалиса как человека предупреждал, чтоб только не на койке тестя. Или, может. Славка?
– Может,– в эту секунду Кивинов был похож на Робинзона, увидавшего над головой реактивный самолет.
– А так все нормально. В следующий раз, когда тесть за бугор свалит, можно еще
«Кто-то из нас двоих немножко сошел с ума».
– Да! – громко вскрикнул Петров, что-то вспомнив, – прикол хочешь? Вчера ночью там, в Комарове, пожар был. Не где вы гуляли, а на другом конце. Дача дотла сгорела. Я на велик сел, прокатился посмотреть. Домик солидный был, такой же, как у тестя, если не круче. Я его видал до пожара. Теремок. Подъезжаю – блин, а по пепелищу Мизинцев ползает! Зеленый, как помидор недозрелый, и контуженный от радости. Я его голосок за километр услышал. Будто ему батарею на ногу уронили с пятого этажа. Это его дачка, оказывается! Я всегда говорил – Бог правду видит. Стало быть, вот куда денежки с вытрезвителя ушли. И не только с вытрезвителя. У него там даже статуя мраморная была. Ангела с крыльями.
– И с шампанским,– подсевшим голосом добавил Кивинов.
– Каким шампанским?
– Что?.. А, шампанским? Это я просто так… Навеяло.
– Я, Андрюха, человек не злорадный, но правду тебе скажу – порадовался от души. Если это поджог, то я б добрым людям коньяка выкатил и руку пожал.
Мизинец, я думаю, даже не заикнется, что у него такая фазенда имелась, потому как сразу много всяких вопросов возникнет.
– Да, наверное…
– Во, Георгич пришел. Идем на сходку. Миша исчез из кабинета. Кивинов с минуту не двигался, затем протянул руку, достал коробку из-под конфет, посмотрел на аппетитный рисунок клюквы в шоколаде, громко хохотнул, разорвал картонку и, выкинув ее в ведро, пошел следом за Мишей.
Наверное, это все-таки был сон.