Кн. 6. Рассказы
Шрифт:
— Я тоже в это верю, сэр.
Они обменялись рукопожатиями и встали из-за стола.
— Я поручу своим адвокатам составить соглашение, исходя из нашей сегодняшней беседы. Вы получите его в конце недели.
— Отлично! — Бринн колебался: сказать или не говорить Бакстеру о своем отъезде в Индию. И решил не говорить. Бумаги по его указанию перешлют на борт «Тезея», а об окончательных подробностях можно будет договориться по телефону. Так или иначе, в Индии он не задержится: доставит девушку благополучно домой и тут
Обменявшись новыми любезностями, будущие компаньоны начали прощаться.
— У вас редкостный посох, — сказал Бакстер.
— А? Что? Да, да! Я получил его на этой неделе из Гонконга. Такой искусной резьбы, как в Гонконге, вы не найдете нигде.
— Да, я знаю. А можно посмотреть его поближе?
— Конечно. Но осторожнее, пожалуйста, он легко открывается.
Бакстер взял в руки искусно вырезанную палку и надавил на ручку. На другом конце палки выскочил клинок, который царапнул Бакстера по ноге.
— Вот уж верно, что легко, — сказал Бакстер.
— Вы, кажется, порезались?
— Ничего! Пустячная царапина. А клинок-то — дамасской стали.
Они еще несколько минут беседовали о тройном значении клинка в западнобуддистском учении и о новейших течениях в западнобуддистском духовном центре в Гонконге. Бакстер сложил палку и вернул ее Бринну.
— Да, посох отменный. Еще раз желаю вам доброго дня, дорогой брат, и...
Бакстер замолчал на полуслове. Рот его так и остался открытым, глаза уставились в какую-то точку над головой Бринна. Бринн проследил за направлением его взгляда, но не увидел ничего, кроме стены. Когда же он снова повернулся к Бакстеру, тот уже весь посинел, в уголках рта собралась пена.
— Сэр! — крикнул Бринн.
Бакстер хотел что-то сказать, но не мог. Два нетвердых шага — и он рухнул на пол.
Бринн бросился в приемную.
— Врача! Скорее врача! — крикнул он испуганной девушке, а потом вернулся к Бакстеру.
То, что он видел перед собой, был первый в Америке случай болезни, получившей впоследствии название гонконгской чумы. Занесенная сотнями молитвенных посохов, она вспышкой пламени охватила город, оставив за собой миллионы трупов. Спустя неделю симптомы гонконгской чумы стали более известны горожанам, чем симптомы кори.
Бринн видел перед собой первую ее жертву.
С ужасом глядел он, как лицо и руки Бакстера приобретают ярко-зеленый цвет.
3.
Утром 12 апреля 1959 года Нед Бринн проснулся, умылся и оделся. В час тридцать пополудни ему предстояло встретиться с Беном Бакстером, главой компании «Бакстер». Вся будущность Бринна зависела от этого свидания. Если бы заручиться поддержкой гигантских бакстеровских предприятий, да еще и на сходных условиях...
Бринн был статный, красивый тридцатишестилетний брюнет. В его обдуманно-приветливом взгляде чувствовался неподдельный
Бринн уже собрался уходить. Он зажал под мышкой зонтик и сунул в карман экземпляр «Убийства в метро» в мягком переплете. Обычно он не выходил из дому без увлекательного детектива.
Напоследок он приколол к лацкану пиджака ониксовый значок коммодора Океанского туристского клуба. Многие считали, что Бринн еще молод для такого высокого знака отличия. Но все соглашались с тем, что он не по возрасту ревностно относится к правам и обязанностям, которые налагает на него звание.
Он запер квартиру и пошел к лифту. Здесь уже стояла кучка его соседей по дому; в большинстве своем это были лавочники, но Бринн заметил среди них и двух незнакомых джентльменов.
— Славный денек, мистер Бринн, — приветствовал его бой, нажимая на кнопку лифта.
— Надеюсь! — сказал Бринн, погруженный в размышления о Бене Бакстере. И все же краешком глаза он заметил в кабине лифта белокурого гиганта, который увлеченно о чем-то разговаривал с лысым коротышкой. Бринн еще подивился, что привело эту пару в их многоквартирный дом. Он знал большинство жильцов по ежедневным встречам, но не был еще ни с кем знаком, так как поселился здесь совсем недавно.
Когда лифт спустился в вестибюль, Бринн уже и думать забыл о гиганте. У него выдался хлопотливый день. Он предвидел трудности в разговоре с Бакстером и хотел заранее все взвесить. Выйдя на улицу в пасмурное, серенькое апрельское утро, он решил позавтракать «У Чайльда».
Часы показывали двадцать минут одиннадцатого.
— Ну-с, что скажете? — спросил доктор Свег.
— По-моему, человек как человек. Похоже, что с ним можно сговориться. А впрочем, там видно будет.
Они следовали за Бринном на расстоянии полу-квартала. Его высокая, стройная фигура выделялась даже в утренней нью-йоркской толчее.
— Я меньше всего сторонник насилия, — сказал доктор Свег. — Но в данном случае мое мнение: треснуть его по макушке — и дело с концом!
— Этот способ избрали Аауи и Битти. Мисс Чандрагор и Лан Ил решили испробовать подкуп. А нам с вами поручено воздействовать убеждением.
— А если он не поддастся убеждению?
Джеймс пожал плечами.
— Мне это не нравится, — сказал доктор Свег.
Следуя за Бринном на расстоянии полуквартала, они увидели, как он налетел на какого-то румяного плотного бизнесмена.
— Простите, — сказал Бринн.
— Простите, — отозвался плотный бизнесмен.
Небрежно кивнув друг другу, они продолжали свой путь. Бринн вошел в кафе «У Чайльда» и уселся за один из дальних столиков.