Книга 1. Чужак. Сапсан и нетопырь.
Шрифт:
Пять дней провели моряки на острове – голой скале без малейших признаков воды и пищи, питаясь аварийными пайками из шлюпок. Вода выдавалась по стакану в день тяжело раненным, и по полстакана – остальным. Септ в первый же день израсходовал все амулеты, поддерживая жизнь раненых. Ему пришлось принять жестокое решение – отказать в помощи четверым, совершенно безнадежным, чтобы сохранить жизнь остальных. Именно тогда его иссиня-черная шевелюра поседела. На каких ресурсах он продолжал помогать дальше и жил сам – никакая медицина и магическая наука ответить не могла бы. Будучи колдуном, он почти не имел собственных резервов магической энергии, но каким-то неведомым способом продолжал выдавливать крохи, пуская их на лечение товарищей. На шестой день на траверзе острова показался корвет под имперским флагом. Моряки подожгли шлюпку, чтобы подать сигнал бедствия. Просушенное зноем дерево горело ярким огнем, но давало мало дыма, а заметить с моря
Его жизнь спасли, потом полгода лечили при столичном храме Сешат, восстанавливая магические способности – Септ, выложившись сверх своих сил, почти буквально сжег себя, выкачав все энергетические резервы организма. Затем он вернулся во флот. От предложения восстановить цвет волос – довольно несложная косметическая операция, он отказался. От государства он получил медаль «Морской звезды» 2-й степени – награда за образцовое выполнение воинского долга в особых обстоятельствах и досрочную пенсию. Особым подвигом его действия не считали – а как еще иначе мог поступить в подобной ситуации имперский офицер?!
Впоследствии Дар услыхал немало подобных историй. И ничуть не удивлялся тому, что за многовековую историю имперского флота число бунтов команды против командиров можно было сосчитать по пальцам...
Ветер был ровный и попутный, и пакетбот весь путь проделал под парусами, проходя свои стандартные шестьсот лиг в сутки и ненадолго останвливаясь в попутных портах. На восемнадцатый день плавания, на горизонте появилось сероватое облако – приближался конечный пункт их путешествия, остров Эгион. А на нем - имперская столица, город-порт Маат, названый так в честь богини-матери, супруги кормчего Лазурного Ковчега, бога Цераписа. Церапис же был, как уже знал Дар, покровителем всей Лакаанской империи.
Если бы Дар плыл с друзьями, то он оказался бы в этом порту декадой раньше. И увидел бы, как фрегат пришвартовался к пирсу, между рыбацкой шхуной, чью профессию выдавал неистребимый запах, и каким-то пузатым торговым бригом. На пирсе ждали несколько человек – приятной наружности господин, средних лет, женщина в фиолетовой мантии, официальной одежде имперских волшебниц, чуть поодаль – две кареты, запряженные бактрианами – одна поновее, поизящнее, вторая – попроще, «рабочая лошадка». Элеана сбежала с корабля первой, и тут же начала обниматься и целоваться с женщиной, называя ее тетей. Потом обнялась со спутником волшебницы, которого именовали почтительно «мэтром». Она представила им Квинта, и тот узнал, что Элеану встречал ни кто иной, как ректор Имперской академии магических наук, мэтр Церапис Муций Гистос, известный близостью ко двору императора, а также в качестве наиболее вероятного преемника нынешнего Архимагистра Гильдии магов мэтра Лара. Ее дядя, одним словом. Ну и его супруга, мэтресса Нуит Апия Летия, родная тетя Элеаны. Волшебники горячо поблагодарили Квинта за его подвиги при спасении их племянницы – оказывается, они были полностью в курсе всего, что Элеана и Квинт рассказывали о своих приключениях в Тарке тамошнему чиновнику. Как видно, запись была переслана какой-то быстрой магической почтой. Гистос и Летия пожелали увидеть Квинта у себя в гостях как можно скорее, после того, как он доложится своему армейскому начальству.
Как только они сели в изящную карету, к Квинту подошел еще один встречающий, который до сих пор скромно стоял в стороне, внимательно разглядывая путешественников и сцену встречи. Он показал легионеру какую-то бляху и тихо сказал несколько слов. Среди них были «тайная служба», «от имени императора» и «желаем побеседовать немедленно». Квинт не стал возражать, и уехал вместе с чиновником во второй карете.
Но ничего из описанного Дар не видел, он узнал обо всём намного позже. А пока что он, вместе со многими другими пассажирами, стоял у борта судна и наблюдал разворачивающуюся перед ним панораму.
Порт был огромен. Дару приходилось видеть крупные порты на родине, но этот им ничуть не уступал. Разве что портовые краны были пониже, а корабли – поменьше. Пологая прибрежная полоса была густо заполнена складами, конторами судовладельцев и купцов, а за ней, верблюжьими горбами, вырастали два холма с городской застройкой. Всего холмов на острове было пять, но остальные из гавани видны не были.
Корабль пришвартовался и Дар выбрался на пирс. Взвалив на плечо вещевой мешок, он неторопливо направился к выходу из порта. О том, как найти друзей, он не беспокоился. Дядя Элеаны, мэтр Гистос был слишком видной фигурой, чтобы с отысканием его резиденции
Выбравшись из лабиринта пакгаузов и открытых, обнесенных только легкими изгородями, складских площадок, Дар, наконец, попал в город. Теперь надо было подыскать жилье. Уже приобретя некоторый опыт в Тарке, он присмотрелся к компании ребятишек, возившихся на краю большой лужи – следа недавнего ливня, и поманил пальцем одного из них, лет десяти, отвлекая от созерцания плавающего в луже корвета – из коры и щепочек, с ладонь размером. Мальчишка с достоинством подошел в развалку, руки в карманах, и с интересом осмотрел куртку Дара с нашитыми пластинами и оружие на поясе.
– Эй, парень, где здесь можно найти гостиницу поприличнее?
– Тебе переночевать, или надолго? – деловито осведомился юный житель столицы.
– Надолго.
– Тогда тебе в гостиницу ни к чему,- рассудительно объявил тот.
– У моей мамки есть комната на съем, она как раз свободна. Чисто, тихо, отдельный ход с улицы.
– Ну, так веди. Тебя, кстати, зовут-то как?
– А Луцием кличут. А тебя?
– Дар.
– Ты чо, с Раменья?
– Ага. – Дар решил не уточнять.
– Наемник? Ух ты, какой у тебя шар здоровый на цепи! Покажешь потом, а? Ну пошли, тут рядом!
Мальчишка крикнул приятелям : «Я щас, только наемника провожу!» и зашлепал босыми пятками по мощеному переулку, круто поднимавшемуся по склону холма.
Домик и комната для постояльцев Дару понравились. И хозяйка тоже – молодая симпатичная женщина, вдова по имени Наста. Муж ее был рыбаком и год назад утонул во время шторма. Теперь она зарабатывала случайной поденной работой и сдачей внаем мансарды. Дом был от казны – тесть, ветеран войны, получил его от властей лет десять назад и отдал сыну, а сам перебрался в деревню, к родственникам. Прошлый жилец прожил год, но уехал как раз пару дней назад. Дар быстро, поторговавшись для вида, только чтобы не внушать подозрений, договорился на сто денариев в месяц, включая стирку и уборку в комнате. У него было с собой около тринадцати тысяч – после всех закупок в Тарке и после того, как он уговорил друзей взять хоть немного, из вырученного за посох, «на карманные расходы». Теперь осталось решить еще один вопрос. Крупные деньги в империи те, у кого не было своей виллы с охраной и крепкими подвалами, держали, как правило, в двух местах – в отделениях Торговой гильдии или в банках. Банки все были либо мерканскими, либо с преобладанием мерканского капитала. Многие имперцы из-за этого к банкирам обращаться не любили. Дар тоже был вполне согласен с афоризмом: «Еще вопрос, что является большим преступлением – ограбить банк или основать банк». Но держать крупную сумму дома Дар не собирался – не потому, что он хоть в чем-то не доверял хозяйке, а для того, чтобы не вводить во искушение припортовую шпану.
Дар не имел пока оснований плохо относиться к мерканцам. Единственный известный ему более-менее хорошо мерканец – караванщик Джозайя Хигс, был Дару скорее симпатичен. И еще Деций, караванный целитель – у того были те же характерные черты и кто-то в разговоре называл его мерканцем… Да и к банкам Дар был привычен – из-за их распространенности в его мире. Поэтому, устроившись и разложив вещи, он выяснил у квартирной хозяйки адрес ближайшего банка и отправился туда.
Припортовое отделение банка «Морской альянс» встретило нового вкладчика двумя скучающими охранниками внушительного телосложения, обвешанных амулетами и оружием с ног до головы, дверью и стенами, способными сделать честь пограничному форту, и услужливыми клерками. Когда Дар заявил о сумме своего вклада, услужливость возросла еще на пару градусов. Дару предложили несколько вариантов выгодного размещения средств под проценты, но он предпочел беспроцентное хранение, но зато с возможностью быстро снять средства со счета или получить их в другом городе или стране по аккредитиву. Что-то подсказывало Дару, что такая возможность окажется нелишней. Оставив себе тысячу денариев на текущие расходы, Дар вернулся домой – уже темнело. Около дома он полюбовался на Полог богов – здесь, в географическом центре империи, он выглядел как-то ярче и переливы красок были сочнее, чем в других местах, и улегся спать с приятным ощущением, что наутро ему предстоит много интересного.