Книга Дины
Шрифт:
— Тебе было мало ночи?
— Мало.
— Тебе бывает когда-нибудь достаточно? — Нет.
— Что с нами будет?
— Я приеду опять. И опять… И опять…
Она замерла под ним:
— Ты уезжаешь?
— Но не сегодня.
В слепой ярости она сбросила его с себя. Села. Огромная кошка, которая сидит, опершись на передние лапы, и смотрит в глаза своей добыче.
— Когда?
— Со следующим пароходом.
— И ты говоришь об этом только сейчас?
— Да.
— Почему ты не сказал об этом вчера? — крикнула
— Вчера? А что изменилось бы?
— И ты еще спрашиваешь?
— Дина, — тихо позвал он и хотел обнять ее.
Она оттолкнула его и встала на колени среди вереска.
— Ты ведь знала, что мне придется уехать! — умоляюще сказал он.
— Нет!
— Я говорил тебе об этом еще в Тромсё.
— Ты написал, что приедешь в любом случае. Ты приехал в Рейнснес, чтобы остаться!
— Нет, Дина. Я не могу остаться.
— Тогда зачем ты приехал?
— Чтобы увидеть тебя.
— Ты думаешь, что Дине из Рейнснеса достаточно, чтобы кто-то приезжал только для того, чтобы посмотреть на нее?
Ее голос был голодным волком, который проваливался в глубоком снегу.
— Ты думаешь, что можешь приезжать, получать то, что хочешь, и уезжать снова? Неужели ты так глуп?
Он с изумлением смотрел на нее:
— Дина, разве я что-нибудь обещал тебе? Говорил о женитьбе? Давал слово?
— Иногда слова не нужны! — отрезала она.
— Я думал, мы понимаем друг друга.
Она не ответила. Встала и острыми ногтями содрала с юбки приставший к ней мусор. Лицо у нее было совершенно белое. Губы покрыты инеем. Глаза словно замерзшие колодцы.
Он тоже встал. И несколько раз позвал ее по имени, словно просил прощения.
— Ты думаешь, из Рейнснеса можно уехать против моей воли? Думаешь, можно приехать, посеять свое семя и снова уехать? Думаешь, все так просто?
Он не ответил. И снова сел в вереск. Ему хотелось успокоить ее, позволив выплеснуть на себя весь гнев.
— Я должен вернуться в Россию… Пойми, я занимаюсь делом, которое надо довести до конца.
— Иаков хотел остаться в Рейнснесе, однако ему пришлось уехать, — сказала Дина, не глядя на Лео. — Но он здесь, со мной. Навсегда.
— Твой муж умер, а я умирать не собираюсь. Если будет ребенок, я…
Она жестко рассмеялась, схватила ружье и решительно направилась в лес.
Он встал и пошел за ней. Вскоре он понял, что она начала охоту. Напряглась и была начеку. Словно хотела избыть свою ярость, целиком сосредоточившись на охоте. Она бесшумно кралась между деревьями.
Лео улыбнулся.
Вениамин следил за ними из своего укрытия. С большой осины, вставшей над каменной россыпью. Замерев, он следил за их объятием у камня. Лоб у него прорезали морщинки, губы приоткрылись. Уголок рта стал подергиваться.
Он не слышал, о чем они говорили. Потом они пошли дальше и на время исчезли из виду.
Вениамин крался
Лео спокойно шел за Диной, скользя глазами по ее фигуре.
Низкое осеннее солнце тянулось к ней, а она искала тень Лео на стволах деревьев и на вереске.
Выйдя на поляну, Дина остановилась и обернулась к нему:
— Иаков погиб в омуте, потому что не понял, кто я.
— Что ты хочешь этим сказать? — У Лео на душе стало легче, оттого что она снова заговорила с ним.
— Он упал в пропасть. Потому что я так хотела.
— Как это? — прошептал он.
Она отступила на несколько шагов. Медленно. Подняв руки.
— Я столкнула сани.
Он судорожно глотнул воздуха и хотел подойти к ней.
— Стой там! — приказала она. Он замер среди вереска.
— Нильс тоже не понял, кто я. Но он ушел сам.
— Дина!
— Плод вышел у меня с кровью в Фолловом море. Ему будет лучше у Ертрюд… Потому что ты не приехал!
— Дина, иди сюда! Объясни, о чем ты говоришь. Прошу тебя!
Она опять повернулась к нему спиной и медленно пошла по поляне.
— Ты снова уедешь в Россию? — крикнула она ему на ходу.
— Но я все равно вернусь! О каком плоде ты говорила?
— А если не вернешься?
— То знай, что мои последние мысли были о тебе. Расскажи, что случилось в Фолловом море?
— Иаков и все другие — они остались со мной. Я нужна им.
— Но ведь они умерли! На тебе нет вины…
— Что ты можешь знать о вине?
— Кое-что. Мне приходилось убивать…
Она неожиданно повернулась к нему. Остановилась, глядя на него в упор.
— Ты только так говоришь! — гневно крикнула она.
— Нет, Дина. Это были предатели, они могли погубить других. И все-таки… я чувствую на себе вину.
— Предатели! Ты хоть знаешь, как они выглядят?
— По-разному. Они могут выглядеть, как Дина Грёнэльв, которая хочет привязать мужчину к своей юбке.
Я Дина, я вижу, как Лео выходит из тени. Бородатый, грязный и оборванный. Дуэльный пистолет Пушкина он держит, будто томик стихов. Ему что-то от меня надо.
Но я не подпускаю его слишком близко. Я зарядила ружье, чтобы охотиться. Лео не понимает своего же блага. Он хочет что-то рассказать мне о новом царе Александре II. Но я устала. Я слишком долго шла. Мне не хватает лошади.
Я Дина, я говорю разбойнику: «Сегодня ты встретишь Ертрюд. Она освободит тебя от всех тревожных мыслей, и тебе не придется бежать как предателю».
Я показываю на Каина и мечу его голову. Чтобы его было легко узнать в другой раз. Потому что он будет избранным и защищенным. Во веки веков.