Книга для детей No2
Шрифт:
– Ну, поделись!
– сказала девочка.
– Поделюсь, - сказал папа.
– И надеюсь, что мой опыт пойдет вам на пользу!
Вечером к двери в девочкину комнату папа приколол два листочка бумаги. Вот что на них было написано:
В ЧЕМ Я ЗАБЛУЖДАЛСЯ
ПО ПРИЧИНЕ ЮНОГО ВОЗРАСТА,
И ЗА ЧТО БЫЛ ЖЕСТОКО НАКАЗАН
БЕЗЖАЛОСТНОЙ ЖИЗНЬЮ
1. Я считал себя умнее всех, и эта уверенность стала причиной многих слез и разочарований.
2. Я многое откладывал на потом. Потом
3. Я не любил чистить зубы. Что из этого вышло? Вы бы это поняли, если бы я позволил заглянуть мне в рот. Но этого я не позволю никогда!
4. В детстве я начал курить. Только очень глупый человек, совершенно не знающий жизни, уверен, что можно бросить курить. Бросить курить нельзя!
5. В глубоком детстве я считал себя образованней своих товарищей, которые говорили "ирактивные самолеты". Я говорил: "аэроктивные самолеты". Я заблуждался. Правильно говорить "реактивные".
7. Я долгое время думал, что раз муж и жена родственники, то должны походить друг на друга. Это не так. Муж и жена совершенно разные люди и могут быть непохожи. Например: у толстого блондина жена может быть хрупкой брюнеткой. И наоборот.
8. Я очень сильно заблуждался, когда думал, что можно жениться из интереса, а не от большой любви. В результате мой сын называет папой какого-то дядю и любит его. Правда, меня он тоже называет папой и тоже любит. А девочка, с которой я живу, вообще не моя и иногда выпендривается, хотя я люблю ее, и она, кажется, любит меня тоже.
КОЕ В ЧЕМ Я ВСЕ ЖЕ ОКАЗАЛСЯ ПРАВ
1. Как я считал чепухой бисквитные пирожные, так и до сих пор считаю.
2. Купаться приятно только когда вода очень теплая.
3. Цельное мясо всегда вкуснее рубленого.
– Заблуждений у тебя было больше, - сказала девочка, когда прочитала оба листочка.
– Так устроена жизнь, - сказал папа. Но во многом я оказался прав.
– Ты оказался прав только про еду.
– Разве? А про воду? Я еще не все записал. Вот вспомню и допишу.
– Ты бы пока рассказал нам что-нибудь устно, - попросила девочка.
– Не могу, - сказал папа.
– Сейчас я занят.
– Чем же ты занят? Ты же ничего не делаешь!
– Я думаю.
– А о чем ты думаешь?
– О деньгах, - сказал папа.
– А что ты о них думаешь?
– Я думаю, что у нас их нет.
– Совсем нет?
– Совсем.
– Но мы же покупаем еду? Значит, у нас есть деньги.
– Да ну, - сказал папа, - я имею в виду совсем другое. Я имею в виду много денег.
– Миллион?
– Больше.
– Сикстиллион?
– Не знаю. Столько, чтобы хватило на всю жизнь.
– А сикстиллиона не хватит?
– Не знаю, - сказал папа.
– Сикстиллион -
– Это очень много!
– сказала девочка.
– Тогда, возможно, хватит.
– А что ты хочешь купить?
– На сикстиллион?
– спросил папа.
– Но у меня его нет. Это просто мечты. Люди должны мечтать. Ты о чем-нибудь мечтаешь?
– Я мечтаю, чтобы скорее было лето, и мы бы поехали в Италию.
– Но мы не собираемся в Италию, потому что у нас нет денег.
– Ты мечтаешь про сикстиллион, а я мечтаю про Италию.
– А ты про что мечтаешь?
– спросил папа мальчика.
– Про воздушку, - сказал мальчик.
– Да, - сказал папа, - получается, что мы все мечтаем об одном и том же. Но твоя мечта не такая недостижимая, как наши.
– Моя тоже недостижимая, - сказал мальчик.
– Да ну, - сказал папа, - теоретически даже я могу купить тебе воздушку.
– Ну, - сказал мальчик.
– Вообще конечно...
– А что, - сказал папа, - Я могу. В конце концов, если у моего сына есть мечта... Правда, я собирался купить... Но с другой стороны, почему бы и нет?
БЕДНАЯ ВОРОНА
Новенькое пневматическое ружье действительно походило на мечту. Еще папа купил две коробки патронов. Нужно было срочно пострелять. Девочка предложила устроить тир в большой комнате, но папа не решился.
Балкон выходил в парк. Голые деревья росли в нескольких метрах от дома. Парк уходил вдаль, становился гуще, и вдали за путаницей веток почти не виден был кирпичный забор какого-то завода.
Стрелять с балкона было удобно, но не во что. Они расстреляли полкоробки, целясь в стволы деревьев и в яркие банки из-под колы, валяющиеся кое-где под деревьями. Потом папа увидел ворону.
Она сидела на ветке, вобрав голову в плечи, равнодушно поглядывая на шумную компанию на балконе, и не подозревала о тучах, которые собирались над ее носатой головой. Возможно, она вспоминала прошедшую зиму и ежилась от воспоминаний. Может быть, она жалела, что вороны не перелетные птицы, и, наверное, стоило в октябре напрячься и махнуть куда-нибудь в Африку. А вернуться, когда окончательно потеплеет, отъевшейся и загорелой, в отличной форме.
Недолго думая, папа прицелился и выстрелил. Наверное, пуля просвистела очень близко от вороньего уха (если дырку в голове можно считать ухом), потому что ворона подняла голову и посмотрела по сторонам.
– Ты хочешь ее убить?
– спросил мальчик.
– Из этого ружья нельзя убить, - сказал папа и выстрелил второй раз.
Ворона вдруг подпрыгнула на ветке и камнем свалилась с дерева.
– Черт!
– удивленно сказал папа.
– Черт!
– Ты ее убил?
– шепотом спросила девочка.