Книга духов и воров
Шрифт:
В мысли ворвался другой голос.
— Что ты делаешь с моим сыном?
Старик обернулся лицом к вмешавшемуся, разворачивая Мэддокса вместе с собой.
— Твоим сыном, да? Хмм, получается твой папаша пришел сам, разыскивая тебя.
— Получается. — пробормотал Мэддокс.
Но Ливиус был его стражем, а не отцом.
Ливиус, который был одет сегодня также хорошо, как и Мэддокс, вдобавок лишь длинный плащ с капюшоном, прошелся взглядом по остальной дороге, пока наконец не остановился на перевернутой повозке. Один его глаз, как всегда, прикрывала
— Такая ситуация хорошо работает на тебя? Заманиваешь несчастных мух в свою липкую паутину? — спросил он.
— Работает как ведьмовские чары. Находится много желающих помочь умирающему старику, у которых полным-полно золота. Я всего лишь хочу освободить их от такой тяжести.
Взгляд Ливиуса сосредоточился на Мэддоксе, его здоровый глаз выделялся темным пятном на загорелом лице.
— Парнишка молод и наивен. Он восприимчив к обману.
— А я благодарен ему за эту слабость. — Улыбка вора стала шире. — У тебя есть возможность остановить все мирным путем. Я не прочь освободить его…..если ты покажешь мне то, что я хочу.
Ливиус потянулся к кожаной сумочке и достал полную пригоршню золотых монет, поблескивающих на солнце.
— Что-то вроде этого?
Со своей нынешней позиции Мэддокс мог только догадываться, что глаза вора также сверкнули, как и монеты.
— Да, именно.
Вор грубо толкнул Мэддокса в спину.
— Забери монеты у отца, парень. Собери все и положи в мою сумку. Только после этого мы разойдемся по-тихому.
Мэддокс сделал, как ему велели, острие кинжала время от времени касалось его шеи. Он избегал встречаться со взглядом Ливиуса, который терпеливо наблюдал за ним и стоял, скрестив руки на груди. 5 пригоршней золотых монет перекочевали в открытую, сделанную из овечьей шкуры, сумку вора.
— Чудесно. — вор отпихнул Мэддокса в сторону и поднял сумку с земли. — Идите спокойно, оба. И не оглядывайтесь, иначе пожалеете.
— Ты думаешь, что можешь украсть мое золото и просто уйти? — Ливиус сжал кончиками пальцев плечо Мэддокса так, что они впивались парню в тело.
— Кажется так, разве нет? — старик отвернулся, усмехаясь.
— Но не со мной.
Ливиус отпустил Мэддокса, в два шага преодолел расстояние между ним и вором и вонзил свой клинок ему в спину.
Вор опустился на землю, настоящая кровь смешивалась с фальшивой, которую он использовал, чтобы привлечь внимание Мэддокса к себе. Он испустил последний вздох и его глаза закрылись навсегда.
— Он был стар и слабее тебя. — пробормотал Мэддокс. — Он собирался отпустить меня. Ты мог забрать монеты, не убивая его.
— Что ты сказал?
Мэддокс повернулся к Ливиусу, когда мощный удар в лицо сбил его с ног. Хороший удар, кстати. Он практически видел звездочки перед глазами, когда спотыкаясь, падал на рыхлую землю, ощущая медный привкус крови во рту.
— Ты весело проводишь здесь время, зная, что я жду тебя. — прогремел Ливиус. — И по пути ввязываешься в проблемы. Что нового, маленькое жалостливое отродье? Если бы я окончательно не потерял терпение и не пошел искать тебя,
«Так не возись со мной совсем.» — подумал Мэддокс, игнорируя боль в щеке. Грудную клетку тоже сперло так, что трудно было дышать. — «Оставь. Уходи. И не возвращайся.»
Но он знал, что этого никогда не случится.
Он уже пытался сбежать от Ливиуса, но его страж был искусным охотником. И еле выжил после последовавших тогда побоев и помнил голос Ливиуса, низкий и спокойный, обещавший, что будет убивать мать Мэддокса очень медленно, если тот снова попытается сбежать.
Мэддокс знал, что Ливиус — человек слова.
Он поклялся защищать мать до последнего своего вздоха. После того как Ливиус забрал его с собой, после того как использовал особые возможности Мэддокса, чтобы расплатиться с численными долгами, Мэддокс молился, что однажды он освободится, чтобы начать жизнь вдали от этого жестокого и беспощадного монстра.
До тех пор ему необходимо подыгрывать тому во всем.
— Поспешим. — Голос Ливиуса был холодным. — А не подчинишься мне снова, выродыш, клянусь Богиней, я сломаю тебе обе руки.
— Да, — сказал Мэддокс медленно. — Я чувствую его. Ваше поместье осаждает злой дух, сбежавший из темной земли за гранью смерти.
Лорд Джиллис выдохнул в изумлении, прижав руку ко рту.
— Я знал это. Я знал! Я слышал его несколько раз среди ночи. Он безумно пугает мою семью. И это всего лишь злой дух? Вы уверены, что это все?
— Однозначно. — солгал Мэддокс. — Что? Вы верите, что есть что-то еще?
Лорд взволнованно потирал руки.
— Это поместье только перешло в мои владения. Много лет назад эти сады якобы были местом встречи бессмертных, которые, поговаривают, практиковали здесь свою магию.
— Якобы? — переспросил Ливиус.
— Да. Я, конечно, не замечал таких тайных встреч лично.
— Нет, конечно нет. — Ливиус терпеливо улыбнулся, как будто имел дело с глупым ребенком, который гонялся за бабочками и называл их демонами. — Это честь и достижение обрести такое ценное поместье.
— Да, да, несомненно.
У Мэддокса не было времени думать о бессмертных, которые, как поговаривают, существовали бок о бок с жителями Митики еще до его рождения. Когда — то давно в их страну прибыли богини и заняли свои престолы, и больше ничего не было слышно о других бессмертных на этой земле.
Безучастный ко всему, Мэддокс предпочел сфокусировать все внимание на духах — существуют они или нет.
— Я могу избавить ваш дом от темного присуствия духов. — сказал он.
Лорд Джиллис с энтузиазмом закивал головой, соглашаясь.
— Да, замечательно. Сделай, будь любезен.
Он еще не видел сада, но сейчас он прошел по аллее самого великолепного поместья, в какое его когда-либо приглашали. Пол являл собой мозаику из бронзовых и серебряных плиток, которые стоили столько, сколько обычный работяга заработал бы за несколько жизней. Портреты Джиллиса и его семьи украшали стены.