Книга камней
Шрифт:
И, похоже, нам это не скоро удастся.
— Ты разыгрываешь нас, Дэви? — прошептала Роза, крепко сжимая ладони. — Наверное, ничего так и не произойдет.
Дэви ухмыльнулся:
— Солги, и узнаешь.
Затем он осторожно взял ее за запястье и положил ее руку на Книгу.
— Ответь нам. Роза Д'Ял, собирала ли ты сведения и совершала ли убийства членов королевской семьи в пользу дома Гуларов?
Признаться в таких злодеяниях означало обречь себя на жестокую казнь. Должно быть. Роза предпочла выбрать неведомую ей магию, которая казалась
— Нет.
В ее голосе не было ни следа страха.
Однако когда Роза попыталась убрать руку, выяснилось, что она не может оторвать ладонь от Книги. Рука ее словно прилипла. Лицо леди внезапно исказилось бешенством и лютой злобой. Указывая пальцем свободной руки на Сандаал, она закричала высоким, визгливым голосом:
— Это она убийца! Она столкнула Теина с галереи! Она убила маленького принца Робина!
Но рука была словно прикована к странице Книги, и она попыталась высвободить ее при помощи своей левой, свободной руки. Ее ярость внезапно погасла, сменившись приступом мучительной боли.
— Нет… — Роза посмотрела куда-то в направлении свидетелей, и ее взгляд на миг задержался на Нильсе Хэлдрике.
Эовин попытался броситься ей на помощь, но герцог не пустил его. По обрезу страниц «Книги Камней» появилось слабое голубое сияние, которое медленно подбиралось к пальцам леди Д'Ял. Острая боль заставила девушку скорчиться в агонии, и Дэви увидел, как плоть ее кисти стекла с костей, как вода. А жаркое голубое пламя взбиралось по руке, по плечам Розы, все ускоряя свое движение.
Некоторое время Розе удавалось сдерживать крики боли, но когда в толпе в ужасе завопили женщины, она не выдержала. Ее жуткий вопль заставил многих в панике зажать уши руками. Дэви застыл возле конторки посланника, не в силах ни помочь младшей Д'Ял, ни просто отвернуться, чтобы не видеть агонизирующее существо. Тем временем волосы на голове девушки запылали, громко треща и рассыпая искры, и вокруг ее головы появился сияющий нимб жгучего пламени.
Но вот огонь охватил все ее тело, и страшный крик затих. Теперь все, что осталось от ее тела, удерживали в вертикальном положении лишь кости и сухожилия. В глазницах обгоревшего черепа, там, где когда-то искрились живые голубые глаза Розы, плясали язычки лазурно-синего огня. Даже испуганные жители Занкоса хранили теперь гробовое молчание, и Дэви услышал чей-то плач. Это Катина билась в истерике на полу.
— Мне очень жаль. Катина, — Дэви присел рядом и обнял ее за плечи.
— Она не могла, не могла совершить все это, — повторяла безутешная фрейлина. — Твоя Книга ошиблась. Ты наказал не того, кого надо!
Дэви вздрогнул от внезапного приступа страха. Неужели она права?
— Позвольте мне позаботиться о ней, — предложил Нильс Хэлдрик, наклоняясь над ними.
— Не того… — повторяла Катина. — Скажи ему, Нильс! Она не могла сделать всего этого. Ты так любил ее, ты знаешь, какой она была.
Эти слова Катины
— Как ты можешь знать это, лекарь?
Нильс посмотрел на него своими участливыми и добрыми глазами:
— Вы уверены, милорд, что действительно хотите задать мне этот вопрос?
— Я буду спрашивать, когда ты положишь руку на Книгу!
— В этом нет нужды, — Нильс вздохнул. — Я и Роза были любовниками. О том, что она подкуплена, я знал с самого начала.
Дэви с трудом подавил гнев.
— Как ты мог? Ты же врач, человек, который спасает жизнь другим. Как мог ты ей позволить…
— А как я мог не позволить? — перебил Хэлдрик спокойно. — Эта страна слишком сильно пострадала от рук Рыжего Короля. Ксенара нуждается в своем собственном правителе, ей не нужна королева, воспитанная в чужих краях. Кил Д'Гулар стал бы номинальным ее главой, подставным лицом первого, подлинно автономного правительства Ксенары. Я надеялся, что это будет началом конца монархии.
Нильс смерил герцога взглядом:
— Хэррен Д'Гулар должен был что-то предпринять, чтобы заставить Джессмин убраться восвояси. Или вы предпочли бы, чтобы он убил не дитя, а мать?
Не раздумывая, Дэви изо всех сил ударил его в челюсть, и доктор, шатаясь, попятился. Внезапный демарш герцога вызвал среди собравшихся бурю возмущения. Даже стражники что-то кричали, размахивая мечами. Король Гэйлон вместе с Джессмин вскочили на ноги и бегом бросились вниз по ступеням тронного возвышения. Эовин Д'Ар как мог объяснил ситуацию их величествам, пока гвардейцы успокаивали толпу. Жители Занкоса очень любили и уважали иноземного доктора.
Нильс стоял молча, ожидая своего приговора. Глаза его были наполнены болью. Наконец Джессмин повернулась к нему.
— Принимали ли вы непосредственное участие в исполнении коварных замыслов Хэррена Д'Гулара? — спросила она.
— Нет, миледи.
— Но он и не пытался ему помешать, — вставил Дэви сердито. — Этот человек такой же предатель, как и Роза. Он позволил бы умереть и Сандаал, лишь бы самому остаться вне подозрений. Он заслуживает такой же жестокой казни, как если бы убивал своими руками.
Королева не обратила на его замечание никакого внимания.
— Скажите, мастер Хэлдрик, со дня моего приезда в Ксенару вы были столь же близки ко мне, как и все остальные слуги. У вас было немало возможностей причинить мне вред, но вы не сделали этого. Почему?
Нильс спокойно посмотрел на нее. Он ни стыдился, ни гордился собой. Тем не менее ему нельзя было простить его преступления, и Дэви заскрежетал зубами. Внезапно он почувствовал на своем плече чью-то руку. Это был Гэйлон, Колдовской Камень в его перстне светился.
— У нее есть свои причины, Дэви. — Лицо короля стало таким же несчастным, как и у герцога. — Верь ей.
Дэви хотел было выразить свое негодование, но сдержался. Зрители на галерее хранили совершенное молчание, боясь пропустить хоть одно словечко из сказанного.