Книга Легиона

Подольский Наль Лазаревич

Марго и Платон невольно переглянулись — такой академической речи от Гаденыша они еще не слышали.

Военные действия начались. Гаденыш засел за компьютер в квартире Паулс, а сама она занялась газетными и телевизионными объявлениями. Действовать ей пришлось через подставных лиц, и она столкнулась и с извечной дилеммой всех конспираторов: действуешь сам — рискуешь «засветиться», нанимаешь посредников — рискуешь утечкой информации.

Вечером того же дня в «аппаратной» штаб-квартиры Гаденыш включил блок активизации излучателей и поставил их на «боевое дежурство». На этот раз обошлось без шампанского, но кое-что за ужином было выпито.

Лолита была бледна, неспокойна, и все время поеживалась, как

от холода, хотя в доме было тепло, даже жарко.

— Как странно: война началась, а кругом все тихо, бесшумно… Но от этого только страшнее: я кожей чувствую, как весь мир наливается какой-то жутью.

— Вы слишком впечатлительны. Как врач, советую выпить водки. — Платон был собран, его движения отличались упругой экономностью, а в сосредоточенном взгляде появился ровный азартный блеск.

Гаденыш пребывал в радостном возбуждении:

— Какая разница — тихо, шумно. Джинна из бутылки мы выпустили, и он будет мочить всех подряд. Выпьем за его здоровье!

— Ну что же, — из всех четверых Марго единственная была в своем обычном состоянии, — как говорится, и да поможет нам Бог!

Два следующих дня не принесли никаких новостей. Война обещала быть затяжной, «окопной», и «штабной» быт как-то сразу устоялся, приобретя характер привычной рутины. Днем Гаденыш возился со своей «вспомогательной» аппаратурой, на которую Марго махнула рукой, а вечером, после девяти, заходила Лолита, которая, поболтав с Марго и выпив пару рюмок, уводила его на ночь к себе домой. Чтобы контролировать неожиданные выходки Легиона, если таковые последуют, в маленькой комнате поселили Лизу. Днем она имела привычку спать, и во сне без ущерба переносила отрицательную энергию Гаденыша, а по ночам штудировала свои колдовские книги, что избавляло Платона и Марго от утомительных дежурств в ночную смену. Днем Марго и Платон по очереди дежурили в аппаратной, где один из двух телевизоров всегда был включен и настроен на местный канал, дабы не прозевать сколько-нибудь значительных городских событий.

Тишина нарушилась на третий день после объявления войны Легиону. В десять утра загудели зуммеры системы слежения, тотчас заверещал звуковой сигнал блока управления излучателями, вслед за ними поочередно пискнули оба рабочих компьютера, оповещая, что получена новая информация, и дежурные приборы в течение нескольких секунд перемигивались красными и желтыми лампочками сверх постоянно мерцающих зеленых. Затем вся аппаратура успокоилась. На следящем компьютере, которому было предписано начать отсчет импульсов заново, появилась строка: «Зафиксировано сигналов — 1», и характеристики сигнала, а на втором, управляющем излучателями, высветилась надпись: «Подавлено сигналов — 1», и под ней номер излучателя, продолжительность и мощность подавляющего импульса.

За несколько минут до этого события Лолита привела Гаденыша, и он мог в полной мере насладиться своим триумфом.

Все напряженно ожидали дальнейших действий Легиона, и даже Лола задержалась на полчаса, решившись опоздать в офис, что для нее было очень серьезной акцией. Но за полчаса ничего не случилось, и она отбыла на работу.

Следующий импульс был запеленгован через полтора часа, затем, уже третий сегодня, — через сорок минут, а потом через восемь минут — еще два, с промежутком всего лишь семнадцать секунд. Все они были подавлены, и атака Легиона захлебнулась.

Ожидание стало крайне томительным. Тишина казалась опасной и напряженной, в любую секунду мог начаться новый шквал наступления, и никто не знал, чего еще можно ожидать от Легиона. Чтобы не сидеть без дела, Платон решил проверить уже сработавшие излучатели и переместить их на новые позиции, имея в виду выяснить, станет ли Легион их уничтожать. Ему удалось найти только четыре из пяти приборов, а второй, по порядку работы, бесследно исчез. Тем не

менее, управляющий излучателями компьютер еще в течение почти двух часов утверждал, что номер второй исправен, а затем отметил прекращение его действия.

— Раскурочили, суки, — обиженно констатировал Гаденыш.

Ему ничего не оставалось, как засесть за новую, дополнительную партию излучателей. Эти приборы второго поколения должны были извещать управляющий компьютер о любом изменении своего местоположения.

Снова наступило затишье. Из-за напряженного ожидания время тянулось бесконечно.

Через три дня начали поступать сообщения от милицейского осведомителя Лолы: каждое утро в разных концах города, в безлюдных закоулках, в подвалах, на чердаках, обнаруживались трупы варварски убитых людей, со вспоротыми венами. За неделю насчиталось полтора десятка убийств. О самоубийствах не могло быть и речи: на всех трупах имелись следы насилия, часть жертв была связана или прикована к массивным предметам наручниками. Милиция даже не пыталась засекретить эту информацию от репортеров, а те, мгновенно уловив связь с загадочными самоубийствами «по-легионовски», не скупились на броские заголовки. «Легион жаждет крови», «Легион обнажает зубы», «Легион-кровопийца» — каждый из газетчиков изощрялся, как мог.

— Это надо же, начальница, такой интеллект, а работает так грубо, вручную, — откомментировал события Гаденыш. — По-моему, он психует. Похоже, наш СПИД начал работать.

Его физиономия расплылась в самодовольной улыбке, Марго же испытывала труднопреодолимое искушение закатить ему увесистую оплеуху. Вот удивился бы…

Убийства прекратились так же внезапно, как начались, и опять пришлось ждать дальнейших действий Легиона. Марго впервые задалась вопросом, который ей раньше не приходил в голову: выдержит ли ее собственная нервная система эту войну? Да и Платону внешняя невозмутимость давалась нелегко — Марго его знала достаточно хорошо, чтобы почувствовать это. По вечерам они оглушали себя изрядными дозами алкоголя — иначе не удавалось заснуть, а с утра Лиза отпаивала их отварами своих лесных трав. Лолита тоже созналась Марго, что сейчас они с Гаденышем больше пьют, чем занимаются сексом. А Марго отдельно отметила, что последнее время во взгляде Лолы, когда она смотрит на Гаденыша, взамен прежнего умиления появилась скука. Она, как паучиха, решила Марго, после полового акта норовит слопать партнера.

До сих пор легче всех переносила нервозную обстановку самая хрупкая участница военных действий — Лиза. Но теперь она жаловалась, что по ночам ощущает воздействие отрицательной энергии, и более того, утверждала, что источник ее находится в комнате Гаденыша, несмотря на его отсутствие.

Марго сразу насторожилась. В первый же раз, когда Гаденыш удалился на ночь к Лолите, он перед уходом тщательно запер на ключ дверь своей комнаты.

— Извини, начальница, — криво усмехнулся он, — это мои лагерные заморочки. У меня так долго не было двери, которую я мог бы запереть, что нуждаюсь в такой психотерапии.

Марго тогда лишь пожала плечами. Днем дверь в его комнату была прикрыта, и они с Платоном изредка к нему заходили, но не видели ничего, кроме компьютеров, книг, пустых бутылок, раскиданных всюду радиодеталей и компьютерных плат да стеллажей со «вспомогательной» аппаратурой. Неужели он все-таки там что-то прячет? Кто его знает, человек лагерный…

Немецкие корни Паулс сказывались в практичности, которую она не теряла ни при каких обстоятельствах. И, в частности, арендуя «штабную» квартиру, она сделала это за счет своей фирмы, которой в ближайшее время понадобится новый, дополнительный офис. Зная Лолу, Марго не сомневалась, что у нее есть комплект запасных ключей, и скорее всего не один. Так и оказалось на самом деле, и Лола тайком от Гаденыша передала Марго нужный ключ.