Книга о вкусном и здоровом Еже Валере
Шрифт:
– В библиотеку торопится. – Шептали зайцы. – Ох, не зачиталась бы! Увидят люди, какая она умная, и не отпустят в лес. Скажут, нам такая лиса самим нужна.
Так и случилось. Ушла как-то Лиса вечером в деревню и не вернулась.
В деревне вроде в ту ночь собаки лаяли. Даже из ружья стреляли. Видно, был праздник большой, с салютом в честь Лисы.
– В город пошлют на повышение. – Вздыхали зайцы. – А мы тут, как были серые, так и останемся. Не видать нам университетов.
А Ёж всё ухмылялся, подначивал.
– А у сельской учительницы на шубе новый воротник. Ага!
Мавзолей,
Страшно.
Ёжик в Мавзолее
– В этом мавзолее, товарищи зайцы. – Строго сказал Волк. – Похоронена лично товарищ Лиса!
– А она не оживёт? – Осторожно осведомился самый младший зайчик.
– Исключено. Прошлой зимой её убил охотник. И с тех пор она в еловом мавзолее… Под кустиками… Как живая!!! – Волк прослезился.
Зайцы всё-таки сомневались. А вдруг и в самом деле… Живая?!
Тогда Ёж решился:
– Позвольте мне попрощаться с товарищ Патрикеевной. При жизни было всякое. Но теперь, что уж. – Ёж вздохнул. Зайцы смотрели на него с уважением.
– Пожалуйста. – Сухо сказал Волк. – Через кустики и налево. Лапами не трогать. Музейный экспонат.
Ёж пополз через кусты. «Вот уже и музейный экспонат. А давно ли рыжая на охоту ходила? Ох, и шкода была!»
За кустами под ёлочкой действительно лежала Лиса. Как живая. Хвостом укрылась, лапы подогнула.
– Эх, Патрикеевна. Не воровать бы тебе курей. – Посочувствовал Ёж.
Лиса не шелохнулась.
– Правду в лесу говорят: курокрадство до добра не доведёт. Вот лежишь теперь дохлая.
У Лисы вроде шевельнулся было хвост. Ёж ничего не замечал.
– А уж какая при жизни растяпа была. – Пригорюнился он. – Сколько раз её собака за хвост таскала.
Лисий хвост теперь шевелился и покачивался из стороны в сторону. Ёж увлёкся:
– Неудачницей была рыжая. Ни одного зайца, даже хворого, толком поймать не смогла. Да что зайца! Мышей ловить не умела.
Лиса тряслась от носа до кончика хвоста, но не оживала.
– Идет бывало по лесу, а лягушки в болоте смеются…
Столпившиеся у мавзолея зайцы увидели, как что-то рыжее взлетело выше облаков. Затрещали кусты.
– Спокойствие!!! – Орал Волк.
Из кустов, вся в колючках выбежала лично товарищ Патрикеевна и понеслась к реке. Зайцы врассыпную.
– Мавзолей закрывается на просушку. – Срочно объявил Волк.
Ёж у покинутого здания мавзолея горько переживал:
– Не надо было про лягушек. Довёл покойницу.
Вот какая ужасная история. Пожалеем Лису? А то её на следующую сказку не хватит.
Утонула в сахарницеТолстая Лиса.Ёж, ребята, ахаетОт у-жа-са!Только хвост шевелится!А ежу не верится:«Неужели можноТак неосторожно?!»Мы за хвост ухватимся,Вцепимся, попятимся,Вытянем несчастнуюРыжую лису.От такогоДумаете, Лиса исправилась? Как бы не так.
Ёж на Первомайской демонстрации
Ёж шел на Первомайскую демонстрацию. В яркое праздничное убранство украсился лес. Красным флагом с немного рыжеватым отливом висела на берёзе зацепившаяся хвостом Лиса. Праздничным кликом «Погоди, колючий. Догоню – убью!!!» Веселила она ежиную душу. И, вообще, всё вокруг было хорошо.
Воробьи на кустах жизнерадостно поддакивали: «А ведь догонит. А ведь догонит.» Дятел на сосне выбивал свою весеннюю песню: «Сейчас соскочит. Уже зубы точит.» Даже Серый Волк в новой праздничной овечьей шкуре дружелюбно поздравил Ежа с праздником: «Я б на твоем месте, Колючий, лучше б утопился. Вон она уже из шкуры лезет.»
– А может, и вправду утопиться? – Думал Ёж, бойко семеня лапками. – День-то уж больно хорош. В такую погоду поплавать. Майский заплыв. В честь великого праздника. Лисе-то радость какая!
– Колючий, я тебя достану!! – Донеслось сзади хриплым нелисьим голосом.
– А ведь и вправду достанет. – Рассуждал Ёж. – Давно уж мы так: душа в душу.
Что-то заскрипело позади, загремело. Сломалась береза.
– Не ушиблась бы, голубушка. – Успел подумать Ёж. Тут он наподдал. На Первомайскую демонстрацию надо было спешить. Дружно, одной колонной с Лисой пройти по Первомайской поляне. На поваленной сосне лично товарищ Топтыгин. «Радость-то какая!» – Восторг и умиление переполняли Ежиную душу. Но, удирая, он аккуратно обогнул праздничный первомайский капкан, поставленный охотником дядей Васей. Позади раздался страшный вопль.
– Эх, опять не довелось. – Вздохнул Ёж, сбавляя шаг. – Не уберегли товарищ Патрикеевну.
Раньше первого мая все праздновали, и ежи и даже люди. Ёж не видит в этом ничего плохого.
И, вообще, надо теперь какой-нибудь стих напечатать. Чтобы Лису обрадовать. Давно её не радовали.
Раз, однажды, шла ЛисаНа работу утром.Отливали небесаБледным перламутром.Из-за леса шел состав.Электричка плыла.Отдавило полхвостаИ Лису убило.А теперь дадим Ежу отдохнуть. И Лисе немного отдохнуть. И читатели пусть отдохнут.
Скоро Ёж с Лисой продолжат разговор. Первое они уже съели. На второе у Ежа компот.
Лиса компот не любит. Ну это её личное дело.
До скорой встречи.
Ёж становится еще вкуснее
Второе.
А что у Ежа на второе? Наверное, что-то смешное.
Тут Ежу сказали, что только о Еже нельзя! Это называется культ личности.
Ёж согласен, он больше не будет. Только ещё один раз о себе напишет. А потом, может быть и не будет.