Книга огня
Шрифт:
— Какой-какой церемонии? — спросил вдруг Вальтер.
Моретта высокомерно и удивленно взглянул на этого вендела, который сперва молчал, а потом заговорил, да еще так нахально. Но неожиданно для себя ответил:
— У нас сегодня великий праздник. Обручение с морем.
Он перевел взгляд на Даниэля, и на его лицо вмиг вернулось прежнее выражение.
— Поскольку официально вы не послы, на борт золотой барки вас не пустят. Ну ничего, с балкона вам и так все будет хорошо видно.
Он вдруг еле заметно подмигнул Вальтеру, словно намекая на что-то, известное
— Вам будет что рассказать вашему герцогу. Его, конечно, особенно интересует, каким образом мы обеспечиваем безопасность Амаро, не тратя средства ни на армию, ни на алхимию. Дело все в том, что есть еще один ресурс…
Даниэль его намека не понял. Но лицо Вальтера утратило прежнее безразличие — теперь на нем было написано откровенное любопытство.
— А почему вот тут вместо Змееборца звезда? — не удержался Даниэль, когда они уже покидали кабинет. — Я никогда прежде не видел такой символики…
Моретта остановился, повернулся и с неожиданно глубоким почтением склонился перед диптихом.
— Сердце Моря, — произнес он, прижимая руки ко лбу.
Даниэль и Вальтер стояли на мраморном балконе дворца Моретты. Дворец находился на лучшей набережной Амаро, окаймлявшей лагуну. Черные воды медлительной Мауры тут совершенно прекращали течение, и вода в лагуне казалась застывшей, как стекло. Вдалеке маячила кромка намывной дамбы. За ней синела узкая полоса моря. Заходящее солнце бросало на черную воду багровые отблески и вспыхивало на золоченых куполах соборов.
Все пространство лагуны было усеяно красочными лодками всевозможных форм и размеров. Множество людей толпилось на набережных, заполняло балконы и крыши. Над разодетой толпой стоял монотонный гул множества голосов. Время от времени его перекрывали пронзительные крики чаек. Со стороны моря тянуло гниющими водорослями.
— Если Амаро находится под покровительством Змееборца, как, к примеру, Сантория, это уже предполагает, что город защищен от зла, — говорил Даниэль, глядя, как на широких ступенях герцогского дворца, сходящих к воде, выстраиваются все новые ряды певчих в белом, красном и золотом. — В защите от Змея Бездны и его порождений — сама суть культа Змееборца… Не делайте такое скучающее лицо, Вальтер! Я предвижу ваши аргументы. «Помогла ли защита свыше сожженным городам?» А вы вспомните Фиоре! Признаться, после знакомства с Лукой мой скептицизм относительно религии сильно поубавился. Сам он, конечно, безумец, но в его случае мы настолько явно видим вмешательство сил, сути которых мы понять не можем…
— Готовитесь увидеть чудо, коллега? — ухмыльнулся Вальтер.
— А на что, по-вашему, намекал Моретта? Не на помощь свыше? И разве сейчас мы видим не приготовления к религиозному обряду?
— Да вы, похоже, готовы уверовать! Стыдитесь! Вы же ученый!
— Вот именно как настоящий ученый я и подхожу к религии непредвзято. И если вижу чудо, то скорее начну изучать его, чем отвернусь, поскольку оно не вписывается в мои убеждения…
— А вы заметили, что в городе
— Уничтожены?
— Снесены, убраны, разрушены…
Даниэль озадаченно нахмурился.
— Да, я заметил, что их стало меньше…
— Их вообще нет.
Вальтер окинул взглядом пространство лагуны.
— Вы, мэтр, должно быть, считаете, что перед нами вторая Сантория, — произнес он серьезно. — Там, говорят, настолько рассчитывали на защиту свыше, что даже не стали заводить войско — дескать, если что, Змееборец сойдет с небес и поразит Змея Бездны собственноручно… Погодите, доберемся до Сантории и посмотрим, помогло ли городу его заступничество. И почему из-за Альмы третий месяц нет ни вестей, ни приезжих, а посланные туда не возвращаются… Кстати, я видел, вас тоже заинтересовало это «сердце Амаро»?
— Крайне заинтересовало! — оживился Даниэль. — Совершенно новый символ! Что он означает и почему заменил собой образ Змееборца на иконе?
— Думаю, это мы узнаем в самом ближайшем будущем… Тс-с! Начинается!
Заходящее солнце коснулось края горизонта. В тот же миг над лагуной воцарилась мертвая тишина. Приглушенный ропот толпы затих. Кажется, умолкли даже крики чаек. И над неподвижной, как стекло, водой, постепенно нарастая, раздалось хоровое пение.
От слаженных хрустальных голосов у Даниэля захватило дух. Хор пел торжественную, строгую и возвышенную литанию, всем сердцем взывая…
К кому?
— Никогда не слыхал такой молитвы, — раздался рядом голос Вальтера.
— Я слыхал. Это торжественное моление Змееборцу…
Но вместо его имени они подставили…
— «Из моря явился Амаро, в море он уйдет, — речитативом пел бело-золотой хор. — Морем он вскормлен, морем защищен. Море — господин наш, море — наш отец, море — наша надежда. Оборони нас, море, от Змея Бездны и Змея Небес, от огня пожирающего…»
— Еретики! — возмущенно заявил Даниэль, забыв о том, что он беспристрастный ученый.
— Что еще за Змей Небес? — удивился Вальтер.
Вдруг бесчисленные лодки хлынули к берегам. Лагуна очистилась почти мгновенно. На ее середину торжественно выплыла большая низкая разукрашенная барка, вся в цветах. Тонкие золоченые весла мерно поднимались и опускались, напоминая лапки насекомого. Мачты, увитые синими, красными, золотыми лентами, венчали стяги с изображением Святой Невесты и золотой звезды. На корме под навесом толпились светские и духовные иерархи. От сияющей группы отделилась светловолосая девушка в строгом черном платье. В руке у нее что-то поблескивало.
Хор умолк, и в тишине девушка начала что-то говорить звонким, срывающимся голоском.
— …благословение вод, владыка приливов, хранитель сердца, защитник жизни! Я — Святая Невеста, твоя возлюбленная!
У Даниэля отпала челюсть.
— Отрекаюсь от ложных героев и путей, ведущих во тьму! Да обручится Святая Невеста с морем так, как мужчина обручается с женщиной, дабы быть ее господином! И нет мне другого возлюбленного, кроме тебя, великий Баугхот!
К алхимику вернулся голос: