Книга самурая
Шрифт:
Однажды монахи, жившие в одном храме с Такуаном, собрались и принялись что-то оживленно обсуждать. Такуану это показалось странным, поэтому он подошел к ним испросил:
– О чем вы говорите?
– Мы говорим о монахе по имени Хасимото, – ответили монахи.
– А, о Хасимото, об этом болтливом монахе! И в чем же дело с ним?
– Осё, вы уже его знаете? – удивились монахи.
– Да, я встретил его вчера в доме Дзинбэя.
– Он предлагал вам что-нибудь?
– Он спросил: «Может быть, сегодня?», но я не обратил на него внимания. На этом все и кончилось.
– Так
– Что, он хочет встретиться со мной? – спросил Такуан.
– Да, так и есть. Он говорит, что желает видеть вас и состязаться с вами в искусстве диалога. Он очень красноречив. Мы боимся, что вы потерпите поражение, и поэтому ищем возможность избавиться отнего.
– И это все? – спросил Такуан, смеясь. – Не стоит об этом думать. – В отличие от монахов он был вполне спокоен.
– Вы действительно не против встретиться с ним?
– Не беспокойтесь. Подождите, и вы всё увидите.
На следующий день Хасимото пришел в храм, и монахи пропустили его к Такуану. Хасимото вошел к нему исполненный гордости, с высоко поднятой головой.
– Добро пожаловать! – сказал Такуан и попросил Хасимото подойти к нему поближе.
Когда Хасимото подошел вплотную, Такуан что-то шепнул ему на ухо, и Хасимото сразу же побледнел, словно от страха. Он оглянулся по сторонам и попятился. Затем, едва поклонившись Осё, он выскочил из комнаты и быстро убежал прочь. Осё все это показалось смешным, и его бока долго сотрясались от хохота.
– Осё-сама, скажите, в чем дело? Почему он убежал?
– спрос или Такуан а удивленные монахи.
– Этот монах – всего лишь ребенок. Когда я шепнул ему: «Если ты победишь меня в диалоге, ты будешь иметь дело с моими сторонниками, которые спрятались с мечами в соседней комнате. Живым ты отсюда не выйдешь. Ну так что, будем состязаться?», он так испугался, что едва унес ноги. Очевидно, сам он не так хорош, как его язык, – и Осё снова засмеялся.
Если в человека нет смелости и решимости стоять до конца, он не выдержит в трудную минуту.
Смотри в корень!
Хонда Кодзукэ-но Сукэ был одним из представителей кабинета под руководством сёгуна и известным ученым своего времени. Но при этом Кодзукэ был злобным, и ходили слухи о его безнравственном поведении. Не обошлось без его плохого влияния и тогда, когда Осё приговорили к ссылке. После этого Кодзукэ показалось, что Осё затаил на него злобу.
Однажды Кодзукэ неожиданно встретил Осё в замке Эдодзё. Осё знал, что тот использует свое положение в корыстных целях, и решил его проучить.
– Кодзукэ! Кодзукэ! – позвал Осё, не используя вежливого обращения, которое полагается говорить при обращении к представителям кабинета. Кодзукэ был оскорблен, но не подал виду.
– Слушаю, дзэнский мастер. Чем могу быть полезен?
– Говорят, вы любите китайский стиль. Это правда?
– Я не просто люблю его. Я восхищаюсь им.
– Почему вы восхищаетесь им?
Кодзукэ решил, что это праздный вопрос, и ответил:
– В Китае жило много выдающихся и легендарных личностей, поэтому я восхищаюсь Китаем.
– Вы
– Пожалуйста. Взять, например, генерала Гань-у. Его меч называли Голубым Драконом. Он весил пятьдесят килограммов и одним своим видом обращал противника в бегство. Я не думаю, что люди, подобные генералу Гань-у, когда-либо жили в Японии.
– Насколько я знаю, Кодзукэ, этот генерал был не так велик, как вам кажется, – возразил Осё.
– Почему вы так думаете? О генерале Гань-у говорят, что он был ростом два метра, – ответил Кодзукэ, полагая, что Осё глуп,как ребенок.
Осё громко засмеялся и сказал:
– То, что генерал был высок ростом, еще не означает, что он был героем. В нашей стране также встречаются высокие люди, например, Яматокэру-но Микото 8. В шестнадцать лет он был ростом три метра. Он мог поднять над головой чайник на трех ножках 9. Яматокэру был подобен Одзоки 10. По сравнению с ним Гань-у выглядел как начинающий борец. Пятидесятикилограммовым мечом в нашей стране никого не удивишь. Синодзука 11, слуга господина Нитта Ёсисада, орудовал железным ломом длиной два с половиной метра, словно соломинкой, вытаскивал из воды тяжелый якорь, словно фитиль от лампы, и ломал мачту, словно бамбуковую палку. Гань-у подле Синодзука – все равно что мышь рядом с тигром.
– Но, дзэнский мастер, я слышал, что когда Гань-у брал крепость Хань-жо, он был ранен в локоть ядовитой стрелой, – не сдавался Кодзукэ-но Сукэ. – После этого, чтобы вылечить рану, он пил сакэ и играл в го. Можете ли вы привести мне пример чего-либо подобного в нашей стране?
Осё посмотрел прямо в глаза Кодзукэ-но Сукэ и спросил:
– Кодзукэ, вы близоруки?
– Нет! – обижено ответил Кодзукэ.
– В таком случае, вы могли бы прочесть в японских книгах о Камакура Гэнгоро Кагэмаса 12, которому стрела попала в глаз. Он сам вытянул ее, но при этом наконечник стрелы остался у него в голове. Тогда он позволил Миура Тамэмунэ извлечь его оттуда, но даже для него это оказалось нелегко, хотя Тамэмунэ был известен как человек великой физической силы. Тогда Тамэмунэ попытался вытянуть наконечник, поставив ногу на лоб Кагэмаса. При этом Кагэмаса, превозмогая боль, нашел в себе силы упрекнуть Тамэмунэ в том, что тот поступает неучтиво. В Японии даже трехлетний ребенок знает об этом. Как вы могли забыть об этом? Гань-у играл в го и пил сакэ, чтобы отвлечь свое внимание от боли. Он не был подлинным героем. Кагэмаса был сильнее его, разве не так?
– Но, дзэнский мастер, о Гань-у говорят, что он любовно отращивал бороду и носил ее на шее в специальной сумочке из парчи. Разве это не пример изысканного вкуса?
– И все же вы близоруки, Кодзукэ. Соги Хоси 13покрывал себе волосы душистыми снадобьями. В этом по изысканности он превзошел Гань-у. И хотя Гань-у презирал своих врагов, словно мышей, он попал в плен, словно в мышеловку, и был обезглавлен. Разве это не смешно?
Кодзукэ-но Сукэ не мог превзойти Осё в осведомленности.