Книга Семи Дорог
Шрифт:
– Ты на меня напал! – сказала девушка с укором.
– Я? Это ты на меня напала!
– Ты замахнулся копьем!
– Ты точно уверена, что замахнулся?
Девушка разглядывала его. Между бровей залегла озабоченная морщинка.
– Странно, мне кажется, что я… да нет… бред какой-то… – пробормотала она.
Меф приподнялся на локтях, но вновь опрокинулся. Дышать было сложно – точно слоновья нога впечатывала его в землю.
– Что ты со мной сделала?
– С тобой ничего… – рассеянно отозвалась девушка.
– А с кем тогда?
– Просто пуговица. Утяжелила ее в десять тысяч
Мефодий ожидал слова «глупым», но незнакомка предпочла смягченный вариант и произнесла «наивным». Так вот откуда ощущение, что на грудь ему навалили каменную плиту! Он выругал себя. Оказывается, всего только и надо было, что избавиться от пуговицы. Решившись, девушка поднесла к губам тростниковый инструмент, и пуговица мгновенно перестала давить. Меф наконец сумел встать. Копье, которое он, падая, выпустил из рук, валялось неподалеку. Девушка и Мефодий увидели его одновременно. Она сделала быстрый шаг назад и вновь схватилась за свои тростниковые трубочки. Буслаев, наклонившийся было к копью, выпрямился, показывая, что не собирается хватать пилум. Девушка немного расслабилась, но инструмент держала наготове.
– Куда ты идешь? – требовательно спросила она.
Меф посмотрел на башню.
– Туда!
– А там что?
Мефодий удивленно вскинул голову.
– Как? Хочешь сказать: ты не знаешь? – с недоверием спросил он.
– Нет.
– А зачем тогда идешь?
Узкие плечи девушки дрогнули.
– Не знаю. Возможно, там мне расскажут, как я сюда попала. А теперь мой вопрос: зачем ты бежал за мной?
– Хотел спросить.
– О чем?
– Уже, получается, не о чем.
Девушка подошла к нему. Теперь Меф, пожалуй, сумел бы ее коснуться, но не делал этого, чтобы не напугать. Он смотрел на ее тонкую руку, на запястье и пытался представить, какое оно на ощупь. Теплое или прохладное. Пальцы, наверное, чуть прохладные, а вот запястье теплое. Она заметила направление взгляда и, смутившись, спрятала руку под мышку.
– Как тебя зовут? – спросил Мефодий.
Она не сразу решилась ответить.
– Э… А тебя?
– Мефодий, – он обнаружил, что помнит свое имя.
– А я Дафна!
Имя девушки восторга не вызвало. Что-то пышно-цветочное. Она тоже была не в восторге от его семибуквенного нагромождения.
– Ну идем… – сказал он, поворачиваясь.
– К башне?
– Здесь больше некуда.
Она тронулась было, но остановилась.
– Иди первым.
– Почему?
Замешкалась с ответом, и Меф понял, в чем дело. Он только что поднял пилум, и Дафна это заметила.
– Хорошо, – сказал он и зашагал, не оглядываясь.
Меф шел и чувствовал, что старается держать осанку. И то, что он это делает, вызывало злость. Получается, ему важно, как он выглядит в ее глазах. Он стал нарочито сутулиться и вызывающе раскачиваться при ходьбе, как драчливый охранник дешевой дискотеки. И снова его стало злить, что он так поступает. Сердясь на себя и заодно на девушку, потому что именно она была поводом этого павианьего поведения, Мефодий ускорил шаги. Теперь он получал удовольствие от того, что она вынуждена почти бежать, чтобы успеть за ним.
От Дафны все эти игры со спиной
Наконец Мефодий остановился, и Даф нагнала его.
– Ты всегда так ходишь? – поинтересовалась она, переводя дыхание.
– Ну да. А что, какие-то сложности? – уточнил он, ловя себя на том, что не помнит, как ходит всегда.
– Я устала.
– Давай отдохнем!
Дафна была не против, но все же сомневалась.
– Не хочу сидеть на земле. Если бы хоть какое-нибудь бревно…
Буслаев оглянулся. Шагах в двадцати в высокой траве что-то темнело. Это было первое бревно, которое они встретили на лугу. Как оно здесь оказалось, вдали от леса – загадка. Мефодий и Дафна сели. Копье лежало между ними, как третий лишний.
– Странное место! – сказал Буслаев.
Дафна не отозвалась. Все же временами он ощущал быстрый осторожный взгляд, перепархивающий на него, точно птица. Мефодий вскочил на бревно. Посмотрел на восток. Потом на запад. И снова на восток. Нахмурился. Спрыгнул и коснулся руки Даф, чуть задержав ладонь, чтобы понять, прохладная она или нет. Она вздрогнула.
– А… Что?
– Посмотри туда!
Она послушалась.
– А теперь туда… и туда… Что ты видишь?
– Точки, – ответила Даф.
– Не точки. И куда они идут?
– Туда же, куда и мы?
– Да. Еще пять человек двигаются к башне. И с каждым шагом все ближе.
– И друг к другу.
Меф удивленно оглянулся на нее. Ему это не пришло в голову.
– А вон та точка ушла вперед… Похоже, будет на месте первой. Может, рванем и опередим ее? Хотя нет, слишком большой отрыв.
Больше они не отдыхали. Чем ближе подходили, тем больше становилась башня. Это было титаническое сооружение.
– Как насчет того, чтобы держаться вместе? – внезапно предложил Меф. – Ты неплохо владеешь своей штукой с трубочками, я – примерно представляю, что делают с копьем. И оба мы понятия не имеем, что нас ждет.
– Идет, – согласилась Дафна.
Как они ни спешили, им не удалось добраться до башни раньше других. Первая, далеко опередившая всех точка сидела на корточках у рва, бросая в него мелкие камни. К удивлению Мефа, это тоже оказалась девушка – скуластая, бледная, с темными волосами и алыми губами. В руках она держала флейту. После недавней неудачи Буслаев относился к музыкальным инструментам с опаской и соваться к ней не стал.
Другие четверо, прибывшие одновременно с ними, предпочитали держаться каждый сам по себе. Это были три парня и девушка, в руке у которой поблескивал казавшийся безобидным нож. Один из парней был похож на воинственного гнома, другой – плечистый силач с лицом сиротки и длинным шестом, который тоже оказался флейтой. Третий вызвал у Мефа неосознанную тревогу. Худой, быстрый в движениях, со сломанным, неправильно сросшимся носом. На плече, заранее готовая к замаху, лежала секира.