Книга третья. Усердная жадность

Мамбурин Харитон Байконурович

— Два месяца, — утвердительно кивнул тот.

— И чем нам заниматься два месяца, пока ты… что ты планируешь гадостное с собственным внуком, оябун-сама? — хмыкнул я.

— Ну что планирую, — отвёл тот бесстыжий взгляд настоящего политика и мироеда, — Короновать, конечно же. Следующий император будет.

Мы втроем хором подавились внезапно зачерствевшим воздухом, уставившись на Тсучиноко-старшего, как баран-рецидивист на новые резиновые ворота. Тот повертелся, покорчил лицо, поёрзал, а затем всё-таки рассказал, что это у нас такое вообще было. В общем и целом, сын, который у деда Одая когда-то родился, имеющий право перенять трон, по молодости и глупости натворил дел, приняв безобразный класс, которого в обществе и не показать. Хоть в приличном,

хоть в ином. От чего горе великое в семье императорской и случилось, а сына-дурака пришлось прятать в другой стране. Раз вышла такая оказия, вынудил старик потомка сделать внука, свозил этого внука еще младенцем к матери, сиречь прабабке, та его лекарям имперским показала и те выдали вердикт, что вроде не дурак. А чтобы подстраховаться и вообще не плодить народное смятение, забрал дед Кинтаро в жопеня дальние и растил сурово, но справедливо, в традициях якудза, в полном повиновении. Как положено. С учебой там, конечно, подшельмовать пришлось, чтобы многообучаемый отрок не начал задавать вопросов о том, а не дофига ли его обучают, но тем не менее, ягодка созрела.

Папаша-дурак и он же неслучившийся император, к времени начала обучения давно уже дал дуба, причём, к искреннему огорчению Одая, вместе с мамашей, неплохой, в принципе, женщиной. Вот и пришлось бедному нашему многостаночнику по половине континенте разрываться, пытаясь и Татарианской империи добра сделать, и Кинтаро набегами воспитать, ну и себя, родимого, не забыть. Теперь вот пришла пора наконец-то избавиться от бремени, нахлобучить внучку корону, а там прабабка по мелочи присмотрит. Так что сидит Кинтаро, книги умные читает, а Внучка от него девок разных заинтересованных отпугивает, чем очень бабушке Таме по душе пришлась.

Нам же, как «малой свите государя будущего, с которой он вступил под сень дома», полагается просто-напросто постоять с протокольными мордами, пока Кинтаро будут в императоры производить. На этом этикет будет соблюдён, с плеч престарелых венценосцев спадёт большая гора, и все будут счастливы.

— А мы? — возмутились мы. Хором, — А нам?

— Что вам? — удивленно вскинул брови дед, явно придуриваясь, — Вам номер шикарный, еда от пуза, отдыхайте, наслаждайтесь!

— Маловато будет! — сказала жадная рыжая девочка и как бы не на русском. Я помотал головой, перепроверяя память, но вроде почудилось.

— Ладно, а если так? — ухмыльнулся Одай Тсучиноко, начав загибать пальцы, — Первое! Отель и еду я уже назвал. Второе! Аустоламб основан вблизи огромного количества логовищ разных монстров! Город, а с ним и вся империя, были основаны из-за богатства и обилия разных вещей, которые падают с чудовищ! Третье! Вдруг случится так, что следующий император Татарии будет к вам хорошо относиться? А может он вам дом подарит? Или три?

Тами от этих слов едва из одежды не выпрыгнула, несмотря на то что была наряжена удобно, цивильно и скромно, а не в свой похабный купальник. Саяка тоже вид приняла задумчивый и местами даже благородный, скорее всего, потерявшись в расчётах, сколько она сможет сожрать и выпить за два месяца.

— А четвертое? — осведомился я вредным голосом. И угадал.

— Четвертое…, - тяжело вздохнул Одай, — …это проблемы с Гильдией, Мач-кун. Я бы положил свой старый и сморщенный огурец на наши традиции, только чтоб тебя как можно раньше и как можно дальше унесло отсюда. Но ты, несмотря на всю похабщину, гадость и хаос, что творишь, всё-таки парень свой, и умысла злого в твоих действиях я ни разу не видел. Поэтому лучше вам у меня под боком побыть, пока мы с Гильдией не разберемся.

Вполне разумно. Попытка захвата власти в Кронпорте, пусть даже и в малой мере, строго противоречит кодексу Гильдии, позиционирующей себя как вольных наёмников «хорошего» колера.

Так что мы договорились.

И раскинулся перед нашей троицей славный город Аустоламб, столица Татарианской империи! Во всей своей красе раскинулся! Садами, огородами, магазинами, рынками, фабриками и прочей гадостью!

Ну а потом, не успели мы из огромного

дворца в раскинутый город пропереться, как закинулся он назад, будучи закрытый здоровенной зеленой тушей, обряженной в латную броню суровой толщины. Туша была снабжена такой же зеленой мордой, взиравшей на окружающее пространство с высоты двух метров. В целом, загородивший нам путь на вольные хлеба, вполне тянул на пребывающего в солидных летах классического «западного» орка, только не широкого, а высокого, хотя дрищом это обозвать было бы сложно и рискованно. Короткая стрижка, седые волосы, брутальнейшее выражение шрамированной морды и… два длиннющих зеленых уха с острыми концами, игриво свешивающиеся по сторонам этой самой рожи. На ширину плеч. А еще они, собаки, покачивались. Это гипнотизировало. Изумлённые, мы застыли в когнитивном диссонансе, от чего морда самым привычным образом ужасно скривилась, а затем прохрипела низким басом:

— Туриан гар-Шаррг, лейтенант гвардии. Прикомандирован. Сопровождение. Наблюдение. Защита.

— Выпивка? — рискнул я, заранее отведя взгляд в сторону, дабы восстановить внутреннее равновесие.

— И выпивка, — сделав паузу, кивнул локаторами нетипичный орк.

— Тогда пойдем в хорошую таверну.

— С утра? — пискнула Тами.

— За знакомство, — пояснил я политику дополненной партии, — Чуть-чуть.

Как будто есть выбор! Мы же в ином случае не город будем рассматривать, а на уши этого чудовища коситься!!

Туриан, сев за стол в ближайшей таверне, мощно вдвинул в себя три кружки, а затем, прянув ушами, потыкал в них пальцем.

— Папа… эльф, — пророкотал он, — Мама — тролль. Резал. Отрастают. Привыкайте.

Начали привыкать. По ходу дела я, как наиболее устойчивый, начал раскручивать наше внезапное дополнение на дополнительную информацию. Раскручивалось оно без лишней суеты, отвечая рубленными, короткими и ёмкими фразами. От чего сложилась следующая картина.

Татарианская империя была зародилась именно из консорциума бывалых Авантюристов, сделавших на местном раздолье разнообразных монстров много денег. Отходя от дел, добытчики уходили в купечество, во власти, в регуляторы, в общем, по тёплым местам. Им на смену приходили новые, молодые и голодные, от чего история повторялась раз за разом. На сегодня, Аустоламб имел самое большое отделение Гильдии Авантюристов на всей Эригасте. Уши всего, что только можно, если это «только можно» можно было связать с Гильдией, росли отсюда. А чтобы уже наши уши никто не оборвал, к нам прикрепили гвардейца, который будет отпугивать неуёмный и обязательный интерес местных к необязательным и уёмным нам. Уёмность нас он тоже будет контролировать, так как сам Странствующий Император ему дословно сказал: «Не спускать глаза, если хочешь, чтобы город стоял как прежде!»

— В номер не пущу, — тут же обозначил границы я.

— Приемлемо, — отрубил «рыцарь-воздаятель» 56-го уровня, засаживая шестую кружку. А затем прянул ушами, спросив, чего нашим светлостям угодно в первую очередь.

А угодно нам было посмотреть город. Ну не нам, а девчонкам, но и я был не против. Туриан гар-Шаггр скривился так, что у подавальщицы поднос со счетом из рук упал, но вслух промолчал, правда, выразительно. Только полез к себе в инвентарь. А через часик мы поняли, почему.

В Аустоламбе было много Авантюристов. Торговые районы, парки, бульвары — всюду можно было увидеть представителей Гильдии, занимающихся своими делами. Мы-то особо внимания не привлекали, да и одеты были более чем скромно, ну а уж детиной в доспехах, навроде нашего Туриана, тут был каждый седьмой-восьмой, но… моё клятое звание Героя действовало на каждого Авантюриста ровно так, как появление мультимиллиардера на улицах посёлка городского типа Ленинградской области.

— Так вот зачем эти плащи, — пробурчал я, поправляя роскошный зеленый плащ на своих плечах. Украшенный плотной золотой вышивкой, предмет сильно привлекал внимание, из-за чего показался нам излишним совершенно, но…