Книга убийств

Келлерман Джонатан

Лицо Мардж оставалось в тени, но она щурилась, и ее глаза окружала сеть морщин. Рубашка обтягивала маленькую, но высокую грудь. Все то же сочетание девичьего тела и лица уже немолодой женщины.

— Какие вопросы, доктор?

— Для начала, у вас не появилось никаких новых мыслей после нашего визита с детективом Стеджесом?

— Относительно?..

— Относительно разговоров с мужем о нераскрытом убийстве.

— Нет, — ответила она. — Ничем не могу вас порадовать. — Ее глаза вернулись к загону. — Я люблю поболтать, но сейчас у меня дела.

— Я вас надолго не задержу.

Боюсь, возник один щекотливый момент.

Она положила руки на узкие стройные бедра.

— О чем вы?

— Ваш муж был наркоманом. Ему удалось самостоятельно победить свой недуг?

Мардж раздавила каблуком комок грязи.

— Я ведь уже говорила вам, что к тому моменту, когда мы познакомились, Пирс справился со своей проблемой.

— Ему кто-то помогал?

Простой вопрос, однако она переспросила:

— Что вы имеете в виду?

Мардж все еще щурилась, но мне удалось заметить, как резко переместился ее взгляд.

Еще один человек, не умеющий лгать. Слава Богу, что на свете так много честных людей.

— Пирс лечился от наркотической зависимости? — спросил я. — Он обращался к врачу?

— Мы не говорили о тех временах.

— Совсем?

— Пирс старался забыть. А мне не хотелось ворошить прошлое.

— Вам не хотелось его огорчать.

Она вновь посмотрела в сторону загона.

— Как Пирс спал? — поинтересовался я.

— Прошу прощения?

— Пирс не страдал бессонницей?

— Ну, он… — Мардж нахмурилась. — Какой странный вопрос, доктор Делавэр. Пирса больше нет, какое значение может иметь, как он спал?

— Просто я пытаюсь довести кое-какие рассуждения до логического конца, — ответил я. — Меня интересует, как он себя вел в последнюю неделю перед несчастным случаем. Он хорошо спал или был чем-то встревожен?

Она даже дышать перестала, а лежащие на бедрах руки побелели.

— Я рассказала вам, сэр, что произошло: Пирс упал с Акбара. Он мертв, а мне приходится с этим жить и совсем не нравится, что вы ворошите прошлое.

— Сожалею, — сказал я.

— Вы приносите извинения, но продолжаете задавать вопросы.

— Верно. Но это еще не все. Возможно, Швинн погиб в результате несчастного случая, однако вы просили проверить, нет ли в крови Акбара наркотиков. И даже заплатили коронеру приличную сумму.

Глаза Мардж широко раскрылись, грудь высоко вздымалась.

— Он сказал, что от вас этого можно ждать.

— Кто сказал? Никакого ответа.

— Доктор Гаррисон? — спросил я. Она повернулась ко мне спиной.

— Миссис Швинн, неужели вы думаете, что мы не докопаемся до истины? И разве Пирс не хотел того же? Что-то мешало ему спать по ночам, не так ли? Незаконченное дело. Разве не связана с этим «Книга убийств»?

— Я ничего не знаю о книге.

— В самом деле?

Она поджала губы. Потом встряхнула головой, стиснула зубы, и ее лицо осветило солнце. Мардж вздрогнула и пошатнулась, но ей удалось устоять на ногах. Резко повернувшись, она побежала к дому.

Однако я последовал за ней, и Мардж не попыталась меня остановить.

Мы сидели на тех же местах, что и несколько дней назад: я на диване, она в кресле.

В прошлый раз разговор вел Майло, как обычно, когда я прихожу вместе с ним, но сейчас наступила моя очередь. И да поможет мне Бог, вопреки гневу, с которым едва справлялась Мардж, я почувствовал жестокое возбуждение.

— Вы меня пугаете. Читаете чужие мысли.

— Вы? — удивился я.

— Психиатры.

— Доктор Гаррисон и я?

Она ничего не ответила, и я продолжал:

— Доктор Гаррисон предупредил вас, что я могу вернуться.

— Доктор Гаррисон делает только добро. Я не стал спорить.

Мардж повернулась ко мне в профиль.

— Да, он рассказал мне о вас — когда я пришла к нему после вашего визита с детективом Стеджесом. Он заявил, что ваше присутствие может все изменить.

— Изменить?

— Доктор Гаррисон сказал, что вы очень настойчивы. И умеете разгадывать чужие тайны.

— Вы давно с ним знакомы?

— Да. — Окна гостиной были открыты, и со стороны загона донеслось ржание. Мардж пробормотала: — Спокойно, мальчик.

— Ваши отношения с доктором Гаррисоном носили профессиональный характер? — спросил я.

— Вы спрашиваете, был ли он моим врачом? Да, был. Он занимался с нами обоими — с Пирсом и со мной. Отдельно, и ни один из нас не знал, что другой пользуется его услугами. Пирс старался избавиться от пристрастия к наркотикам. Ну а со мной… депрессия. Ситуативная реакция, как называл ее доктор Гаррисон. После смерти матери. Ей было девяносто три, и я так долго о ней заботилась… а потом вдруг осталась в одиночестве… и на меня все навалилось. Я пыталась бороться, но не справилась. Я давно знала доктора Гаррисона, и мне всегда нравилась его улыбка. Однажды я набралась мужества и поговорила с ним.

Признание в собственной слабости заставило Мардж стиснуть зубы.

— Вас с Пирсом познакомил доктор Гаррисон? — спросил я.

— Я встретила Пирса в конце… в тот момент, когда мне стало лучше и я сумела взять себя в руки. Однако изредка я продолжала посещать доктора Гаррисона, но уже перестала принимать антидепрессанты, как он и обещал.

Неожиданно она наклонилась вперед:

— Вы хорошо знаете доктора Гаррисона? Вы представляете, какой он человек? Когда начал со мной работать, он навещал меня каждый день, чтобы проверить, как у меня идут дела. Каждый день. Однажды я сильно простудилась и не могла ничего делать, он за мной ухаживал. Более того, занимался хозяйством — пропылесосил весь дом, накормил лошадей, вычистил конюшни. Он делал это четыре дня, даже ездил в город за продуктами. Если бы мне пришлось платить ему по часам, я бы давно разорилась.

Я знал, что Берт хороший человек и прекрасный психиатр, но рассказ Мардж меня удивил. Я представил себе худощавого немолодого человека в пурпурном костюме, который подметает дом и конюшни, и задал себе вопрос: а как бы я повел себя в такой ситуации? Едва ли я способен проявлять такую заботу о своих пациентах.

Ну а то, что я делал сейчас, не имело никакого отношения к заботе. Во всяком случае, не о живых.

А что мы должны мертвым?

— Значит, вы познакомились с Пирсом, когда все сгладилось, — сказал я.