Книга Урантии
Шрифт:
Затем прихожане произнесли шему — еврейский символ веры. Этот ритуал заключался в повторении многочисленных отрывков из закона и означал, что молящиеся принимали на себя бремя небесного царства, равно как и бремя заповедей на дневное и ночное время.
После этого была прочитана третья молитва: «Воистину ты — Ягве, наш Бог и Бог наших отцов; наш Царь и Царь наших отцов; наш Спаситель и Спаситель наших отцов; наш Создатель и оплот нашего спасения; наша помощь и наш освободитель. Имя твое предвечно, и нет Бога иного, кроме тебя. Новыми песнями воспевали на берегу твое имя те, кому ты даровал избавление; в один голос прославляли они тебя и называли
Затем начальник синагоги занял свое место перед ковчегом — то есть шкафом, где хранились священные письмена, — и приступил к чтению девятнадцати благодарственных молитв, или благодарений. Однако в данном случае было желательно сократить службу, чтобы у высокого гостя осталось больше времени на свое выступление; поэтому были прочитаны только первое и последнее благодарения. Первое звучало так: «Благословен Господь наш Бог и Бог наших отцов — Бог Авраама, и Бог Исаака, и Бог Иакова; великий, могучий и грозный Бог, который являет милосердие и доброту, который всё сотворяет, который помнит благодатные обещания, данные нашим отцам, и спасает их детей ради своего имени, в любви. О царь, помощник, спаситель и защитник! Благословен ты, о Ягве, защитник Авраама».
Затем прозвучало последнее благодарение: «Одари же свой народ Израиля великим вечным миром, ибо ты — Царь и Господь всякого мира. Угодно тебе благословлять Израиль миром во все времена и во всякий час. Благословен ты, Ягве, благословляющий миром свой народ Израиля». Пока начальник синагоги читал благодарения, прихожане не смотрели на него. Вслед за благодарениями он произнес подобающую для данного случая молитву в свободной форме, и когда он закончил ее, все прихожане отозвались дружным «аминь».
После этого хазан подошел к ковчегу и вынул свиток, который он передал Иисусу, чтобы тот прочитал отрывок из Писаний. Обычно приглашалось семь человек, читавших не менее трех стихов из закона, однако в данном случае этот обычай был нарушен, чтобы позволить гостю прочитать выбранный им самим отрывок. Взяв свиток, Иисус встал и начал читать из Второзакония: «Ибо заповедь, которую я даю вам сегодня, не скрыта от тебя и не далека. Эта заповедь — не на небе, и вы не можете сказать: „Кто поднимется на небеса и принесет ее нам, чтобы мы услышали ее и исполняли?“ Эта заповедь не на другом краю света, и вы не можете сказать: „Кто для нас пересечет море и принесет ее нам, чтобы мы услышали и исполняли ее?“ Нет, это слово жизни очень близко к вам — прямо перед вами и в ваших сердцах, чтобы вы могли знать его и подчиняться ему».
Закончив читать из закона, он перешел к Исайе и продолжал: «Господь вложил в меня свой дух, ибо он избрал меня благовествовать нищим. Он послал меня возвещать свободу пленным и прозрение слепым, освобождать мучеников и проповедовать благоприятный Господний год».
Иисус закрыл книгу и, отдав ее начальнику синагоги, сел и обратился к людям с речью. Он начал ее словами: «Ныне свершилось писание это». И затем в течение почти пятнадцати минут Иисус говорил о «сынах и дочерях Божьих». Многим понравилась его речь, и они восхищались его благодатными словами и мудростью.
Обычно после официальной части богослужения выступающий оставался в синагоге, чтобы те, кто хотел, могли задать свои вопросы. Так и в это субботнее утро Иисус сошел с кафедры в толпу, и люди устремились к нему с вопросами. Среди них было много скандальных личностей, затевавших недоброе, а по краям толпы
9. НАЗАРЕТ ОТВЕРГАЕТ ИИСУСА
В синагоге Иисус оказался окруженным огромной толпой врагов и горсткой своих последователей, и в ответ на их грубые вопросы и зловещие насмешки он, полушутя, ответил: «Да, я сын Иосифа; я тот самый плотник, и меня не удивляет, что вы напоминаете мне пословицу „врач, исцели самого себя“ и требуете от меня совершить в Назарете то, что, как вы слышали, я совершал в Капернауме; но я призываю вас в свидетели сказанного еще в Писаниях: „Не бывает пророк без чести — разве только в своей родной стране и среди своего народа“».
Однако они напирали на него, обвиняюще тыча в него пальцами и говоря: «Ты считаешь себя лучше жителей Назарета; ты уехал отсюда, хотя твой брат — простой труженик, а сестры по-прежнему живут среди нас. Мы знаем твою мать, Марию. Где они сегодня? О тебе сказывают диковинное, но мы видим, что, вернувшись в родные места, ты не творишь чудес». Иисус ответил им: «Я люблю людей, живущих в городе, где я вырос, и я был бы рад, если бы все вы могли войти в царство небесное, но не мне решать за Бога, как ему действовать. Благодать преобразует в ответ на живую веру тех, кто ее получает».
Иисус смог бы добродушно совладать с толпой и успешно умиротворить даже самых агрессивных своих врагов, если бы не тактический просчет одного из апостолов — Симона Зелота, который, вместе с молодым евангелистом Нагором, собрал в толпе группу друзей Иисуса и воинственно потребовал от врагов Учителя, чтобы те убирались вон. Иисус уже давно внушал апостолам, что кроткий ответ смиряет гнев, однако его последователи не привыкли к тому, что с их любимым наставником, которого они столь охотно называют Учителем, обращаются с такой грубостью и пренебрежением. Это было уже слишком; они не смогли сдержать своего страстного и бурного негодования, чем только пробудили инстинкт толпы в этом сборище дикарей и безбожников. Возглавляемые наемными бродягами, эти негодяи схватили Иисуса, выволокли его из синагоги и подтащили к уступу находившегося поблизости крутого утеса, намереваясь сбросить его вниз, где он разбился бы насмерть. Но когда они уже были готовы столкнуть его с обрыва, Иисус внезапно обернулся к своим врагам и, глядя на них, спокойно сложил руки на груди. Он не произнес ни слова, однако его друзья онемели от изумления, когда он двинулся вперед и толпа расступилась перед ним, позволив ему пройти невредимым.
В сопровождении своих сторонников Иисус проследовал в лагерь, где они обсудили всё происшедшее. В тот же вечер, выполняя распоряжение Иисуса, они приготовились ранним утром следующего дня вернуться в Капернаум. Эта бурная концовка третьего проповеднического путешествия отрезвила всех последователей Иисуса. Они начали понимать смысл некоторых его учений; они начали осознавать, что царство придет только через многие страдания и горькие разочарования.
Они покинули Назарет в воскресенье утром и, следуя различными путями, собрались в Вифсаиде к полудню в четверг, 10 марта. И они представляли собой не отряд победоносных, полных энтузиазма и преодолевающих любые преграды проповедников, а группу трезвых, серьезных и лишенных иллюзий учителей евангелия истины.