Книга вторая. Мечта обретённая
Шрифт:
– Прочитай вслух последний кусок.
Плеть снова склонился над тетрадью.
– Радиус поражения чугуниевой бомбы равен радиусу чугуниевой бомбы. Если надо накрыть квадрат, нужна квадратная чугуниевая бомба. Эээ...
– А теперь, - Ресд положил свой лист на стол, - когда мы удостоверились, что мыслями ты был довольно далеко от лекции, я хочу узнать, где именно. Что может обойти по важности предстоящий штурм крепости высшего класса?
– Я не понял, что ты шутишь. Это ведь тоже к фортификации относится... если не задумываться.
– Вот
Инфернал вздохнул.
– В общем... я о тебе думал.
Повелитель драконов дёрнул уголком губ:
– На всякий случай: хоть я и даю вам часть необходимого для усвоения материала под запись и проверяю результаты, это не значит, что меня можно подкупить, как преподавателя в институте.
Плеть замялся.
– Не в том дело... Слушай, мы ведь друзья?
В другой ситуации Ресд насторожился бы: предложение дружбы от инфернала обычно стоило очень дорого. В плане не приобретения, а расходов; причём плату взимал через какое-то время сам инфернал. Иногда на это можно было пойти, иногда стоило воздержаться и уйти от прямого ответа.
Сейчас, с учётом всех обстоятельств, выбора не оставалось.
– Друзья, - осторожно согласился он, посерьёзнев.
– Значит, я могу спросить, что у тебя случилось?
Повелитель драконов непроизвольно прищурился -- и Плеть заговорил чуть быстрее:
– В последнее время ты как-то странно ощущаешься. После возвращения со своей базы. То есть всё, в принципе, нормально, но ты... более нервный. Более мрачный. И я за тебя волнуюсь. Без тебя ведь мы ничего особо не можем, а если с тобой что-то случится...
"Без тебя мы ничего не можем, так что, если с тобой что-то случится, нам всем хана". Обширная исследовательская практика Ресда, а также опыт бытового общения с инферналами говорили о том, что ему сейчас выразили глубочайшее доверие и практически расписались в верности. В смысле непредательства, а не служения, конечно же.
И предательство, и служение умещались в головах инферналов, но находились на совершенно других местах относительно большинства людей. Первым считался удар в спину - исключительно прямой и конкретный удар. Оставить друга в опасности? Рациональность. Сдать чей-то секрет? Рациональность. Объявить войну в самый неподходящий момент? Предательство.
Второе подразумевало отказ от рациональности. Поэтому инферналов, поклявшихся служить, можно было пересчитать по пальцам. О поклявшихся и в служении и в верности Ресд даже не слышал.
Ну, а доверие заключалось в том, что ему честно изложили свои мысли. И, хоть они и переводились на общечеловеческий как "между нами всё хорошо, но если ты не уверен в своих силах, лучше скажи сразу, чтобы я успел уйти и не погиб вместе с тобой", это всё равно было огромным личным достижением.
Впрочем, его ещё надлежало закрепить. То есть выразить ответное доверие...
– Я беспокоюсь о начавшейся войне, - негромко произнёс Ресд.
Плеть молчал, ловя каждое слово.
– Беспокоюсь о том, как всё сложилось. О том, кто на какой стороне
На лице инфернала ничего не отразилось -- но Ресд знал: он сейчас напрягся. Незваный гость в этом мире, которого сразу по приходу взяли в оборот, обманули, а затем взяли в оборот снова. Ему некому было здесь верить.
Возможно... да нет, вероятно -- он и расположения командира искал только потому, что подсознательно хотел убедиться: все предают. Даже тот, кто открыл им правду про Маркуса, не потребовал ничего взамен и, более того, дал знания и поддержку в войне. Предают все, без исключений.
И Ресд не собирался разубеждать его в этом.
– Мы столько лет прожили бок о бок. Прошли столько передряг. А теперь они поставили мне ультиматум. Они были мне так близки -- а я надоел им своей самобытностью. Я делал то, что они одобряли, но для них было важнее, что я делал ещё и то, что они не одобряли. Они поделили мир на чёрное и белое и решили, что я пытаюсь очернить их самих. А теперь я действительно, воюю против них. Воюю, потому что они предали моё доверие. Нашу долгую дружбу. Я... не могу принять это.
Упор на последние слова и пауза.
А когда Плеть собрался что-то сказать -- закончил:
– Не могу принять, что они оставили меня. Я остался один на той стороне, на которой мы раньше стояли вместе. И теперь я буду воевать -- потому что должен. Я знаю, что это неправильно. Наверное, ощущение неправильности будет душить меня до последнего дня этой войны. Но -- я буду воевать, потому что это они выбрали другую сторону. И это они должны расплатиться за всё случившееся.
Ресд опустил голову, наполовину по собственному желанию, наполовину для эффекта, и вдруг заметил, что руки подрагивают.
– Я...
– промямлил Плеть, - извини... не нужно было тебя...
– Всё нормально. Когда-то я должен был сказать... А раз это услышал ты, а не кто-то другой, значит, ты и оказался подходящим для этого человеком. Хотя остаток лекции мы и впрямь отложим на следующий раз.
Быстро, но без суетливости собрав свои бумаги, повелитель драконов не оглядываясь вышел из комнаты.
* * * * *
– А, ты здесь!
От неожиданности Плеть дёрнулся, и документ украсила размашистая черта поперёк листа. Ресд хмыкнул.
– Пошли, прогуляемся, раз вернулся.
– Так я только за Тависом...
– Да пошли, не убежит он от тебя.
– А отчёт?
– Хорошая попытка, но нет. Потом напишешь, я всё равно не ждал его раньше следующего собрания.
Пожав плечами, Плеть щелчком пальцев убрал помарку, сложил бумаги в стопку и вылез из-за стола. Командир довольно кивнул: