Книга
Шрифт:
Он захлопнул дверцу и рванул вперед, сразу набрав по меньшей мере вдвое большую скорость, чем та, на которой плелся сюда осторожный Сева. Зазвонил телефон. Нет, это не Ленка… и не Ави… номер на экранчике высветился другой, незнакомый. Ответить? Нет? Сева поколебался и нажал кнопку приема.
— Алло, господин Баранов?
Голос был женский, отдаленно знакомый… звонкие нотки на низком хрипловатом фоне, как серебряная ложка в бархатном футляре. Кто бы это мог быть?
— Извините, я вас не узнаю.
— Я бы удивилась, если б узнали. Мы ни разу не разговаривали
— Ах да, Ханна… — вспомнил Сева. — «Уезжайте и не возвращайтесь…» Чем обязан? Погодите, не отвечайте, я угадаю сам… О! — Вы наверняка передумали и теперь хотите, чтобы я вас подвез?
— Перестаньте паясничать, — сказала она серьезно. — Дело нешуточное. Я ведь неспроста просила вас не возвращаться. Вы были в Михмасе? Зачем?
— Ну, был, дальше что? — с вызовом спросил Сева. — Почему бы и нет? Где написано, что я должен спрашивать у вас разрешения? И откуда вы вообще узнали номер моего телефона?
— От Амита. Позвонила ему и узнала.
— Зачем?
— Зачем, зачем… не в этом дело! — нетерпеливо воскликнула Ханна. — Хотела посмотреть кое-что в домике вашего Клима, вот зачем. И выяснилось, что вы уже там побывали. Что вы там делали?
— Послушайте, Ханна. Может, вы меня лучше сразу пристрелите, чем мучить попусту? Я, знаете ли, ужасно устал и умираю как хочу спать. У вас ведь бывают такие не слишком удачные дни? Вот и у меня случился. Давайте скажем друг другу «спокойной ночи» и пойдем каждый своей дорожкой. Я в постельку, а вы куда подальше.
— Вы уже дома? — спросила она быстро, игнорируя его грубость.
— Нет. На Луне. А точнее, в море безмолвия, на дороге Алона. До дома мне еще ехать и ехать, а вы меня задерживаете.
— Черт! — было слышно, как она нервно барабанит пальцами по трубке. — Я вас умоляю сказать мне только одну вещь, а потом можете спокойно ехать дальше. Только одну!
Сева вздохнул.
— Ладно, валяйте.
— Не видели ли вы там чего-нибудь странного?
— Странного?
— Ну да… — она прищелкнула языком, ища слова. — Ну… странного.
— Нет, не видел, — решительно отрезал Сева. — Ничего странного. Строительный вагончик с уймой книг, постелью и душем… Все? Теперь вы меня отпустите?
— Да-да… — Ханна нерешительно покашляла. — Значит, ничего странного. Ну, тогда хорошо… значит, вы просто вошли туда, посмотрели и вышли, правильно? Ничего не взяв, да?
— Правильно.
— Вы не ответили на второй вопрос…
— Ды оставите ли вы меня, наконец, в покое?! — закричал Сева, окончательно потеряв терпение. — Что вам от меня надо, девушка, милая?
— Вы взяли… — сказала она тихо. — Ну конечно. Не зря я так испугалась. Вы взяли это… послушайте…
Севе набрал в грудь воздуха, но сдержался. Ему стоило немалого усилия сначала отсоединиться, а потом уже выматериться, хотя безумная девушка Ханна явно заслуживала обратного порядка действий. Черт-те что… Прежде чем продолжить движение, он снова подумал — не отключить ли телефон?.. и снова отказался от этой мысли, вспомнив про
Он вырулил на асфальт. Луна по-прежнему, как в зеркало, смотрелась в пустыню, в зыбкое отражение своих мертвых полей и безводных озер, своего скупого на дыхание мира. Желтоватые, слабые лучи фар маленького автомобиля терялись в ее рассеянном свете, более похожем на туман, на пылевую взвесь, соскальзывали с каменистого склона, падали под обрыв, терялись в бесконечном мерцающем пространстве. Сева поежился. По его расчетам, до автострады оставалось еще минут пять — десять.
Впереди мелькнул красный огонек и тут же скрылся за очередным поворотом. Что такое? Машина? Неужели есть на этой безлюдной дороге еще кто-то, еще более медленный и осторожный, чем он? Сейчас узнаем, вот только обогнем эту скалу. В любом случае намного уютнее сознавать, что ты здесь не один… Сева даже немного прибавил ходу. Еще немного… еще… вот и она… Впереди и в самом деле виднелись красные лампочки габаритных автомобильных огней. Только машина не двигалась, а стояла. Сева понял это не сразу, а потому выругал за беспечность неизвестного водителя, не включившего аварийную мигалку. Вот так и погибают по дурости…
Он подъехал еще ближе. Теперь было видно, что автомобиль стоит не на шоссе, а на обочине, причем стоит как-то косо, почти уткнувшись капотом в скальную стенку. Белый «форд-фокус», такой же, как у него… погоди, погоди, уж не Леонид ли это? А капот-то помят, и крыло отогнуто… Не иначе как долихачился, сноб ненормальный, не справился, не вписался в поворот… гоняют, идиоты… Левая дверца, со стороны водителя была приоткрыта, в салоне горел свет. Остановиться или проехать? Этот вопрос, пусть заданный только мысленно, прозвучал такой гадкой и трусливой подлостью, что Сева даже инстинктивно покосился по сторонам: не услышал ли кто? Он остановился и вышел из машины.
— Наконец-то! — Леонид смотрел на него, полулежа на передних сиденьях и насмешливо улыбаясь. Правую руку он держал прижатой к груди, как будто выражал глубокое почтение на куртуазный манер. — Я уж думал, ты никогда не подъедешь…
— А я думаю, что в вашем положении неуместно рассуждать о скорости езды, — парировал Сева. — Что случилось? Занесло? Вы можете встать? Выйти из машины?
— Поз-вони… скорее… — перебил его Леонид.
Затем он странно, по-куриному кудахтнул и замолчал, свесив голову набок и продолжая улыбаться. Что за черт?
— Леонид! — позвал Сева, просовываясь внутрь салона и трогая бородача за руку. — Лео…
Слово замерло у него на губах. Леонид был без сознания. Его прижатая к груди ладонь сползла, и на открывшемся месте пульсировал маленький ярко-красный фонтанчик, с каждым вдохом выплескивающий наружу новую порцию крови. Кровь была повсюду — на сиденьях, на руле, на приборном щитке. На лице раненого застыла гримаса боли, неизвестно как и почему принятая Севой за саркастическую улыбку. Только слепой мог не увидеть это сразу. И не только это… ранение Леонида было пулевым… дырки от пуль виднелись по всему капоту, на ветровом стекле, в обивке салона. В него стреляли, вот что!