Книги Бахмана
Шрифт:
Гаррати подумал: не окоченеют ли ноги у него самого. Скорее — нет, но ничего нельзя сказать наверняка, пока не придет время. Ужасная мысль. Интересно, зачем Хэнку Олсону понадобилось заговаривать о таких страшных вещах?
Вдруг Арт Бейкер выпрямился.
— Он едет.
Возле каменной черты остановился серовато-коричневый джип. За ним на значительно более медленной скорости следовал необычного вида полугрузовой автомобиль, оснащенный спереди и сзади маленькими, словно игрушечными, тарелками радарных установок. На крыше кузова расположились двое солдат с крупнокалиберными
Кое-кто из собравшихся вскочил на ноги при виде новоприбывших, но Гаррати остался сидеть. Так же поступили Олсон и Бейкер, а Макврайс, по-видимому, вновь погрузился в свои мысли, едва взглянув на приближающиеся машины. Костлявый парень, сидящий на ветке сосны, лениво болтал ногами.
Из джипа вышел сам Главный, высокий, загорелый мужчина. Его простой костюм защитного цвета хорошо гармонировал с выдубленной на солнце кожей. Он был перепоясан армейским ремнем, за которым торчал пистолет, а глаза прятались за зеркальными очками. Поговаривали, что глаза Главного болезненно чувствительны к свету и он никогда не появляется на людях без темных очков.
— Ребята, садитесь, — сказал он. — Помните Совет Тринадцатый.
Совет Тринадцатый гласил: «Берегите энергию при любой возможности».
Все снова сели. Гаррати опять посмотрел на часы. Восемь шестнадцать. Вероятно, часы спешат на минуту. Главный никогда не опаздывает. Гаррати подумал, что надо бы перевести часы, но тут же забыл об этом намерении.
— Я не собираюсь произносить речь, — сказал Главный, обводя всех взглядом пустых линз, скрывавших его глаза. — Хочу только поздравить находящегося среди вас победителя и выразить свое уважение проигравшим.
Он повернул голову к джипу. Наступила напряженная тишина. Гаррати вдохнул свежий весенний воздух. День будет теплый. Хорошая погода для ходьбы.
Главный снова повернулся к ним. В руках у него теперь была папка.
— Прошу вас сделать шаг вперед и получить номер, когда я назову ваше имя. После этого возвращайтесь на место и оставайтесь там, пока не придет время старта. Пожалуйста, будьте внимательны.
— Теперь мы в армии, — с ухмылкой пробормотал Олсон, но Гаррати не обратил на него внимания. Главным нельзя было не восхищаться. Отец Гаррати — еще до того, как его увели солдаты Взвода, — любил повторять, что Главный — это самое свирепое и опасное страшилище, какое мог породить род людской, что общество напрасно поддерживает этого человеконенавистника. Но сам Гаррати никогда не видел Главного собственными глазами.
— Ааронсон.
Приземистый, коренастый и загорелый деревенский парень неловко шагнул вперед, явно напуганный присутствием Главного. Он получил большую пластиковую цифру «1» и прикрепил ее на рубаху при помощи липучки. Главный хлопнул его по спине.
— Абрахам.
Высокий рыжеватый парень в теннисной майке и джинсах. Его пиджак был подпоясан на школьный манер, и полы отчаянно хлопали по бедрам. Олсон подавил смешок.
— Бейкер, Артур.
— Это я, — сказал Бейкер и поднялся. Его обманчиво ленивые движения встревожили Гаррати.
Бейкер вернулся. Он уже прикрепил номер 3 к рубашке на правой стороне груди.
— Он тебе что-то сказал? — спросил Гаррати.
— Спросил, не стало ли мне в последнее время жарковато дома, — застенчиво ответил Бейкер. — Ну да, Главный… со мной поговорил.
— Здесь-то будет еще жарче, — хрипло заметил Олсон.
— Бейкер, Джеймс, — вызвал Главный.
Церемония продолжалась без заминок до восьми сорока. Неявившихся не было. С автостоянки опять стал доноситься шум моторов отъезжающих машин — ребята из списка запасных отправлялись домой, чтобы наблюдать за Долгой Прогулкой по телевизору. Началось, подумал Гаррати, теперь уже началось.
Когда очередь дошла до него, Главный вручил ему номер 47 и пожелал удачи. Вблизи Гаррати почувствовал исходящий от Главного запах мужчины, запах какой-то подавляющей силы. У него внезапно возникло почти непреодолимое желание дотронуться до бедра этого человека, чтобы убедиться, что Главный реален.
Питер Макврайс оказался шестьдесят первым. Хэнк Олсон — семидесятым. Он простоял рядом с Главным дольше прочих. В ответ на какие-то его слова Главный рассмеялся и хлопнул Олсона по спине.
— Я сказал — надеюсь, он мне подкинет деньжат, когда придет время, — сказал Олсон, вернувшись на свое место. — А он говорит: а ты заставь их поработать. Говорит, ему нравится видеть крутых ребят. Вот, мол, и заставь их попотеть, устрой им ад, парень.
— Нормально, — заметил Макврайс и подмигнул Гаррати. Гаррати не понял, что означает это подмигивание. Может, Макврайс смеется над Олсоном?
Выяснилось, что фамилия сидевшего на дереве костлявого парня — Стеббинс. Он подошел к Главному опустив голову, получил номер, не произнес ни слова, вернулся к дереву и уселся на землю, прислонясь к стволу. Чем-то этот мальчишка привлекал Гаррати.
Номер 100 достался крупному энергичному парню с огненно-рыжими, как жерло вулкана, волосами. Его фамилия — Зак. Когда он получил номер, все уселись и принялись ждать, что будет дальше.
А дальше трое солдат, приехавших в автофургоне, раздали всем широкие пояса с укрепленными на них большими карманами на защелках. В карманах лежали тюбики с высококалорийными концентратами. Другие солдаты принесли фляги. Ребята застегнули ремни и закрепили на них фляги. Олсон подпоясался на ковбойский манер, извлек плитку шоколада «Уэйфа» и откусил от нее.
— Неплохо, — заметил он ухмыляясь. Затем сделал глоток из фляги и прополоскал рот. Гаррати не мог понять, что означает поведение Олсона: просто ли он бравирует, или ему известно нечто такое, чего не знает сам Гаррати.
Главный пристально оглядел их. Часы Гаррати показывали 8:56 — как, неужели уже так поздно? В желудке остро заныло.
— Ну ладно, ребята, давайте стройтесь по десять человек. В любом порядке. Хотите — становитесь рядом с друзьями.
Гаррати поднялся. Казалось, все тело онемело и утратило реальность. Оно словно больше не принадлежало ему.