Книги, которые обнимают. Комплект книг Ольги Примаченко
Шрифт:
Причину провала всегда можно придумать – подобрать, как секретный шифр, выбрать ту, с которой будет плакаться слаще. Носиться с ней потом, как с писаной торбой, тыкать другим в лицо, оправдываясь, объясняя. Но иногда нужно набраться мужества и просто признать: есть время гнаться-нестись-бежать, копаться в себе, держать хвост трубой и нос по ветру – и есть время сойти с дистанции и стоять жрать малину у дороги. Прожить свою непобеду. Отпустить медаль.
Целительное в этом то, что, достигая дна, заканчиваясь, истощаясь, мы заново обретаем себя как данность, но не тоскливую и непонятную в своей сложности,
Кризис наступает тогда, когда набирается критическая масса тихого, не проговариваемого вслух недовольства и камушков в ботинке становится так много, что вы уже просто не можете всунуть в него ногу. И тогда небольшое решаемое «что-то не нравится» очень быстро превращается в «ненавижу категорически все».
Поэтому вот вам еще один непрошеный совет: чтобы были силы справляться с серьезными вызовами, разрешайте себе со спокойной душой отказываться от чемоданов без ручки – занятий, к которым у вас не лежит душа.
Бывает, мы чем-то увлекаемся, горим, не спим ночами, тренируемся до потери пульса, а потом пыл угасает и появляются звоночки, что пора или сбавить темп, или вообще остановиться. Звоночки разные – от легкого подзынькивания на ветру (и мы пеняем на лень, плохую погоду, отсутствие дисциплины) до хороших таких ударов колокола, когда что-то ломается в теле, начинает не переставая болеть, но каким-то странным образом воспринимается не как достойный повод прекратить, а как вызов. Препятствие, которое нужно преодолеть. Еще одна благородная возможность доказать себе, что ты можешь себя заставить и твое «не хочу» не имеет ни оснований, ни ценности.
Ходить на фитнес, который достает из вас душу, или продолжать изучать испанский язык, хотя он уже давно не интересен, – это не про укрепление силы воли, а про жестокое обращение с собой. О том же – «отработка» через «не хочу» полугодового абонемента в бассейн или попытка с восьмого захода одолеть толстенный роман, мировой бестселлер, от которого вас тошнит, но вы пообещали кому-то прочесть и поделиться потом впечатлениями.
Простите себя за «несовершенство» и «непоследовательность», отпустите иллюзию всемогущества, признайте, что у вас не сто рук и только одна жизнь – и выберите себя вместо подвига.
Усилия без насилия
Расскажу еще одну историю – на этот раз уже собственную: о том, как я поняла, что не надо ломать себя. На примере моей «борьбы за женственность». Точнее, на примере того, как я от этой борьбы отказалась (и мир не рухнул). Это был важный урок принятия себя и своих условных «ограничений», которые на поверку оказались не кандалами на ногах, а источником силы.
Тема женственности сегодня активно эксплуатируется. Есть множество книг о том, как с ее помощью поправить семейный достаток, привлечь мужчину мечты и стать его музой-вдохновительницей, к ногам которой он принесет и положит весь мир. Но женственность – это не результат ношения юбок в пол и умения эффектно хлопать ресницами. Не нечто, что нужно в себе «раскрывать», изо всех сил пытаясь пробудить внутреннюю «богиню».
Одажды, много лет назад, я обнаружила себя ревущей на сессиях у психолога с запросом «сделайте из меня девочку, пожалуйста, я больше так не могу». «Так» – значит во всем и всегда полагаться только на себя, разочаровываться со старта, тяготеть к стилю милитари в одежде, обладать военной дисциплиной, зашкаливающим трудоголизмом и такой толщины бронями, что не знаю, как я не звенела в аэропортах.
Я чувствовала себя тотально неправильной и кривой, перекошенной на все стороны. Мне казалось, что я хочу не того, что должны хотеть девочки в моем возрасте. И, возможно, мамины вздохи о том, что в двадцать семь нужно думать о семье, а не паковать в рюкзак берцы, камуфляжные штаны и уезжать в ночь за цыганской звездой кочевой в украинские пещеры, имели под собой основания.
В глубине души я понимала, что хочу встретить мужчину сильного и смелого, с твердым характером и холодной головой. Но еще я осознавала и то, что обычно вокруг таких вьются нежные и сладкие кошечки, а я скорее женщина-лошадь, и ничего красивого, слабого и беззащитного в этом нет.
Я ходила на свидания, надевая свои лучшие платья, но уже на пятой минуте понимала: не то, не тот, и я ему тоже не нравлюсь. Встретиться на кофе, поговорить о работе – да, но не больше. Ни с одним из них я не чувствовала, что нашла свой дом.
Упертости мне было не занимать: я только тщательнее выбирала наряды, еще аккуратнее рисовала стрелки и подводила глаза, читала книги о раскрытии женственности, рекомендованные психологом, работала над «внутренней богиней» и… по-прежнему оставалась Джейн. Я не могла вытравить из себя солдата. Я честно пыталась себя сломать, но становилась только еще более помятой и гнутой.
И когда очередной мужчина сказал мне: «Ты такая офигенная, но давай останемся друзьями», я плюнула и забила. Силы притворяться закончились: я разозлилась.
А в хорошем качественном отчаянии можно найти огромные ресурсы для прорыва.
Я сказала себе: катись оно все конем (там другое слово было вместо «катись») – вся эта женственность, платья, тоска по «настоящей любви» и все «богини» этого мира вместе взятые. Гори оно все огнем – я больше не хочу ломать себя, жалеть о том, что все умею и могу сама, и плакать темными ночами от безысходности. Нет, правда, я решила: с этого момента и впредь не буду бороться со своими «демонами» – я напеку им печенья, возьму за руку и стану плечом к плечу на одной стороне. Они, по крайней мере, знают толк в хороших вечеринках и алкоголе.
Я поняла, что у меня на самом деле не мужской характер, а бойцовский, а это разница, которая в корне меняет подход к проблеме. У меня все было в порядке с гендером. У меня вообще все было в порядке. Не надо ломать то, что работает. Все, что в нас есть, выполняет определенные функции по защите внутренней системы от краха. Если я чувствую себя солдатом – значит, сейчас я солдат. И это именно то, что нужно мне в данный момент. Когда наступит мир, я не задумываясь переплавлю гильзы на красивые пуговицы и пойду по земле босиком, ничего не боясь и совершенно не тяготясь своей силой.