Кносское проклятие
Шрифт:
Это не было ограблением. В квартире имелись ценные вещи, а также довольно крупная сумма наличными — больше тысячи евро. Ценные вещи остались на своих местах. Деньги не лежали на видном месте, а были запрятаны в одну из книг, стоявших на полке, но в случае ограбления преступник наверняка перетряхнул бы все книги.
— Я сразу приехал, — сказал Константинос, — и уже побывал в полиции. Ведется расследование, так мне сказали. Но мне хотелось бы, чтобы убийца был найден.
— Вы не доверяете нашей полиции? — спросил я. — Потому что иначе бы вы не обратились ко мне.
Взгляд
— Как я могу не доверять полиции? — пожал он плечами. — Конечно, вы сами знаете, что пишут в газетах о вашей полиции. Коррупция, непрофессионализм и так далее… Но это не мое дело, я не могу судить о таких вещах. Меня интересует смерть моего сына. Я хочу, чтобы убийство было раскрыто.
— Знаете, это может оказаться довольно дорого, — предупредил я, — потребуются расходы. Частный детектив вроде меня действительно может добиться результатов гораздо быстрее, чем официальное полицейское расследование. Главным образом потому, что я могу сосредоточиться именно на этой задаче. Сбор информации, поиск свидетелей…
Я помолчал, давая потенциальному клиенту время обдумать мои слова.
— Но частный детектив вынужден платить за все то, что официальный следователь получает даром, по долгу службы. Вы понимаете?
— Сколько вы хотите получить?
Глаза Лигуриса уже в который раз за время нашего разговора внимательно ощупали мое лицо и фигуру. Это естественно: пока я исподволь изучал его, он точно так же изучал меня…
Честно говоря, мне уже хотелось заняться этим расследованием. Ни разу прежде я не сталкивался с таким «чистым» убийством. Как правило, убийство сопровождается ограблением — это почти обязательное условие. Особенно если дело касается иностранца. В сознании бедных слоев населения крепко утвердилась мысль, что все иностранцы непременно богатые.
Может быть, женщина? Убийство из ревности?
Почему бы и нет? Если представить себе его отца до ожогов, то юноша был чертовски хорош собой.
Он соблазнил женщину, и взбешенный муж убил соперника. Красиво? Ну, кому как — однако уж, во всяком случае, интереснее, чем банальщина, связанная с ограблением.
Другой возможный вариант — игры спецслужб. Убитый — иностранец, и кто его знает, кем он являлся на самом деле, на кого работал, чем занимался. Стажер при университете — чем не подходящее прикрытие для секретного агента?
Кто знает, что там могло произойти? Но в этом случае я пролетаю, не нужно мне такого заказа. У спецслужб свои игры, и я в них не играю — у меня другая профессия.
Господин Лигурис спокойно смотрел мне в лицо, следил за реакцией. Наблюдательный человек.
— Десять тысяч вперед, — сказал я. — И еще десять — в конце, когда я найду убийцу. Это то, что причитается мне за работу.
Моя нога под столом непроизвольно дернулась. Нервное это дело — разговоры о деньгах с клиентами. По мне, так уж лучше рисковать жизнью, идя по следу матерого преступника. По крайней мере там все понятно: кто кого… И никаких «непоняток», как выражаются бандиты.
— А накладные расходы — это отдельно, — добавил я. — Могут
— Это понятно, — совсем мягко сказал Константинос. — Будем играть по вашим правилам. Найдите убийцу моего сына, я вас прошу.
Он смолк, а потом вдруг, не меняя выражения лица, произнес как бы невзначай:
— Вы просто не можете себе представить, как я страдаю…
Да, пожалуй, я не мог себе этого представить. Во всяком случае, до того, как услышал эти слова. За время нашей беседы у меня сложилось впечатление о Лигурисе как о человеке крайне сдержанном, не склонном к эмоциям. Я даже спрашивал себя, на самом ли деле он отец убитого юноши — слишком уж спокойно он держался. Никаких естественных проявлений горя или подавленности. Даже наоборот: в нем сквозили уверенность в себе, твердость и ощущение внутренней силы.
А вот последняя фраза его выдала. Наверное, Константинос произнес ее неожиданно для себя. Просто вырвалось невольно, как часто бывает, когда человек долго сдерживается.
Мы вместе вышли из офиса Вазгена. Стояла ранняя осень, и двор еще не был засыпан опавшими листьями. Пройдет две-три недели, и под ногами зашуршит ковер из желтых листьев. А пока стояли теплые солнечные дни бабьего лета, и легкий ветерок лениво гонял по сухому асфальту несколько листочков.
Лигуриса ждала машина — синий «хёндай-соната» без водителя.
— Вы взяли машину напрокат? — поинтересовался я.
— Лучшее, что мне смогли предложить, — кивнул грек. — Я пробуду в Петербурге еще два дня, потом уеду. Но на визитке есть мой мобильный телефон, который всегда со мной, где бы я ни находился. Вы можете связаться со мной в любое время.
— Завтра, — сказал я, — до завтра я надеюсь составить впечатление об этом деле.
Полковник милиции
— У тебя час времени, — озабоченно сказал Сергей, оставляя меня одного в своем кабинете. — Сиди здесь и никуда не выходи. Даже в туалет. Не дай Бог, увидят…
Он вышел, и я закрыл изнутри дверь.
Передо мной лежала папка с делом об убийстве британского гражданина Димиса Лигуриса. Она не была толстой. Сначала протокол осмотра места происшествия, затем фотографии тела и схема квартиры.
Далее следовало несколько листков с записями показаний соседей по дому и еще двух людей — университетского научного руководителя Димиса и женщины — некоей Зои Некрасовой, сотрудницы Государственного Эрмитажа.
Ага, а при чем тут эта женщина? Как на нее вышли? Ну ладно, потом разберемся.
Последним документом в деле были результаты медицинской экспертизы и вскрытия тела.
Чтобы добраться до этой папки, мне пришлось приложить некоторые усилия. С Сергеем Корзуновым мы вместе начинали службу в районном уголовном розыске много лет назад, и хотя никогда не были друзьями, но все же врагами не сделались. Сейчас Сергей дошел до должности начальника крупного отдела и на мою просьбу поделиться информацией отреагировал спокойно.