Князь/Грязь
Шрифт:
И всё стихло.
– Противника я нашла, но кого спасать-то? – продолжала задаваться вопросом девочка-нежить.
– Может, Бил даже в форме призрака остался юмористом с тупыми шутками? – произнёс малознакомый мне мужчина. – Я сидел в туалете, никого не трогал, читал газету, как этот придурок появился…
– Да слышали мы работу твоего кирпичного заводика и крик, Полковник, – рассмеялся Леший. – Но он так просил, рассказал подробности, что без сомнений был призраком нашего капитана Скоморохова, а так же сопровождал мелкого негра.
–
– Эй, стой! Полковник, если она говорит «вкусная», то…
– Ова, стой, сучка! Не трожь никого!
Так, от меня опасность ушла.
Но, Галочка, ты ща умрёшь!
Прости.
***
Черепашкина выжила, отделавшись небольшим количеством крови в качестве отступных.
А вот меня так и не обнаружили, пока Жарптицева сама ни пришла и не освободила меня.
А было это уже после полудня следующего дня.
– Пить… – прохрипел я. – И писать!
– Потом, у нас срочная встреча с самим Альмаханом! – заявила жестокая женщина.
– … если надо описаться перед монархом, могу. А, может, не надо?
– Хорошо. Но при одном условии.
– Что? Условии? – возмутился я, отвернулся и начал расстёгивать ширинку.
– Да. Продолжай гнуть свою линию, чтобы он тебе ни предложил.
– В смысле?
– Неважно. Сделал своё дело? Давай руки, помою.
– …
Покушать в итоге мне не пришлось.
А ел я уже давненько.
В любом случае, меня привели в административный корпус, где ранее обитал директор, но в кабинет с большим столом и кучей кресел вокруг него. Тут я не был.
Почему-то тут оказался не только Альмахан.
Нет, Ушаков мне казался гармоничным дополнением, но что тут делает угроза для младенцев по имени Людмила?
– Приветствую, Кир Кирович Грязев, я правитель этого государства и у меня есть вопросы и предложения к тебе, – заявил высокий человек, но корона ему явно была велика, постоянно сползая вниз.
Нет, только не возвращай мне родовое имя, британцы убьют!
– Вначале я хочу предложить то, ради чего моя дочь здесь, – начал монарх.
– Уж хотелось бы, да побыстрее, папа! – возмутилась светло-рыжая или даже оранжевая девочка (блин, я начал понимать оттенки рыжих). – Меня подняли ни свет, ни заря, заставили умываться и наряжаться, а потом я сидела здесь и ждала!
– Кхм, но ведь три часа дня, дочка.
– Нет, папа, сегодня выходной день, а вчера вышла новая книга Веленской! Моего любимого Баюнчика снова напрягал этот глупый Петька! Я заснула перед самой развязкой, так что быстрее!
– Хорошо, дорогая, – пробубнил глава государства альмарусского, повернулся ко мне и произнёс. – Я хочу организовать вашу тайную помолвку.
…
Пока я охреневал, Людмила вся побелела, волосы словно снег, кожа самую малость темнее, а я ощутил ужасающий холод.
По кабинету же начали летать снежинки, а поверхности потихоньку покрывались инеем.
Ладно, рыжая так рыжая, верни тепло!
– ПАПА! Я говорила, что не хо-чу жениться! Тем более… как тебе на ум могло прийти предложить мне подобное с такой мелюзгой?! Он же первогодка! Я даже дара его не знаю, он тщедушен и незаметен! Он вообще из нашей академии?! – начала Великая Княжна, постепенно повышая громкость, но переходя на визг, но воздух у неё оказался не бесконечен.
– Простите, Ваше Альмаханское Величие… – начал я, пока девочка с причёской в виде огромной белой косы переводила дух.
– Величество, – поправил меня сам монарх.
– Простите, Ваше Альмаханское Величество, но я против помолвки с кем угодно.
– Что? Ты смеешь отказываться от меня, недомерок?! – неожиданно ко мне повернулась побелевшая девочка, встала руки в боки и насупила мордашку.
Ладно, милашка, но верни тепло. Я ж околею.
Но вслух я промолчал и повернулся к тому, кто тут всё решал.
– Мила, не оскорбляй людей, – начал Альмахан, но насупил брови, встал руки в боки, – Грязев, ты смеешь отказываться от моей дочери?
– Простите, Ваше Альмаханское Величество, но я против помолвки с кем угодно, – повторил я слово в слово.
– Тогда я прикажу тебя сосватать с кем-то из Безумновых! – начал угрожать мне мужик. Откуда он знает мои страхи?
– Простите, Ваше Альмаханское Величество, но я против помолвки с кем угодно, – произнёс я, словно мягкая игрушка с малым набором записанных фраз. Вряд ли такая пользовалась бы серьёзным спросом в магазинах.
– Хорошо, раз уж вы оба против, тогда ничего не поделать, – произнёс монарх, – Мила, ты свободна.
Однако мелкая белая ведьма не возвращала тепло и уставилась на меня.
– Папа, а по правилам же, он мне не может отказать? Он же простолюдин? – неожиданно спросила девочка.
– Мила, потом объясню, но я твоё мнение спросил. Мальчик – особый случай. Из твоей вредности нет смысла в помолвке, всё, иди, – уверенно заявил «отец года» и попробовал выпроводить дочь. Благо пол стал скользким, как бы та ни упиралась, просто прокатилась до двери.
– Нет, папа, он меня оскорбил! Я согласна! Я испорчу ему всю молодость!
– Поезд уехал, я в курсе твоих замашек, дорогая. Ты делаешь наперекор, это плохая привычка. И не надо пытаться убить родного отца своим холодом, даже абсолютный ноль не поможет против пространственной защиты.
Чтобы он там не говорил пыхтящей девочке, кафель, что трескался под его ногами, явно не был так уверен в его словах.
Мамочки родные, жуть-то какая.
Чёрный… а, он же всё, вот от него угроза была не такой страшной.