Князь/Грязь
Шрифт:
Но вот есть проблема: обычные крысы не обладают светящимися красными глазами.
Я забыл про столовую, схватил пушистика и спрятал под рубашку, после чего быстро вернулся в медпункт.
– Жди тут, никого не атакуй, – отдал я приказ спрятанной в урне нежити, а сам помыл руки и побежал в столовую.
Да, голод был чудовищным.
При этом жажды почему-то я особо не ощущал.
Блин, я ведь спалил, что некромант? Да, неважно.
Я переполнен лунами, поэтому действую более импульсивно. Потом разберусь.
Я
Картина, что я увидел, оказалась неожиданной.
В полутьме горели красные глазки крысы, молящие о помощи, а в это время её сжимало рыжее чудовище с криком:
– Какая прелесть, можно я её оставлю? Всё равно она в мусоре была! Кто же выбросил такую прелесть?
– Нет, не подходи. Брось! Не трожь! Это шальной пака! Он ядовитый, брось! – кричала Жарптицева, почему-то со стола, около которого стояла урна.
– Анна Павловна, это нежить, – сказал я, пытаясь привлечь внимание.
– Точно, святая магия! – пробормотала женщина, а её руку начал окружать свет.
– Да говорю, это воплощённый дух трупа крысы из уборной! – попытался я остановить целительницу. Но магия света сорвалась с её руки.
– Ой, – только и вырвалось из уст женщины, что была в своём белом платье.
– Сестрёнка, ты злая! – крикнула Наташенька, прикрыла зверушку своей спиной, а далее скрылась под куполом воды.
– Контроль точно возрос, – пробормотала Анна Павловна, спрыгнула со стола и постучала по ледяному панцирю. Затем повернулась ко мне. – Это точно шальной пака, призывной грызун. У него яд, что снимает тормоза у людей. В некоторых странах это даже считается стимулятором наслаждений, но всё очень сильно зависит от дозировки.
– Блин, если он укусит Наташеньку, то та потеряет контроль. Бежим? – предположил я. Целительница выглядит такой уставшей, на себе её не утащу, но чем раньше дадим дёру, тем выше шанс выжить. Однако она почему-то посмотрела на меня усталым, но спокойным взглядом.
– Наташенька и так не обладает тормозами. Особенность Крови Лады. Но я думала, что это призванный монстр, ею самой призванный. Если же он воплощён, то просто мерзок, а не грязен. Так что, пусть. Но почему он был у меня в урне? Я чуть не описа… кхм, я не могу описать своего возмущения сему факту, – немного смутившись, произнесла ведьма.
– А где мне его было оставить? На столе с запиской? «Это моя нежить, прошу любить и жаловать?» – проворчал я.
– Да, так было бы хуже. Я такое не выношу. Брр, не знаю, это какой-то инстинктивный страх. Я бы не подошла смотреть какие-то там записки. Вызвала охрану и попросила тут всё сжечь чистящими веществами. Так откуда он у тебя?
– В уборной валялся труп. На меня напал Буянов, мне нужно было защититься. Вот я и оживил зомби и воплотил дух, – рассказал я, – но почему-то у простой крысы глаза были красными, да и крупный он какой-то. Шальной пака, значит. Вы сказали, что он призывной?
– Я думала, что ты о нём в курсе. Этот вид монстров
– Оставил в уборной с Буяновым и компанией, – сообщил я.
– Давно?
– Да.
– Ты мог их убить! Или они друг друга укокошат, – прокричала Жарптицева и убежала куда-то. Наверно, спасать кого-то. Только зачем?
Я последовал за ней. Но сомневаюсь, что зомби мог что-то долго противопоставить четырём магам. Он один, их много.
Он же точно слабый, раз помер.
– Очищение! – раздался крик впереди, а ко мне вернулась пара лун энергии.
Я подкрался к мужской уборной, где Анна Павловна брезгливо осматривала небольшую тушу, затем подняла глаза на меня и скомандовала:
– Бери в руки, понесёшь.
– Не-не-не-не, я на такое не согласен, – замотал я головой. Одно дело оживить нежить, другое брать в руки зомбака, то есть мертвичину.
Тогда женщина подняла голову вверх.
Я тоже последовал примеру. Под потолком ютилось два подростка и два моих одноклассника. При этом почему-то Серггородский был с блаженной улыбкой, а у Буянова и остальных были следы побоев, на которые грызун, кажется, не способен.
– Кого-то из вас успели укусить? – уточнила Анна Павловна.
Взгляды устремились на обладателя дара каменной кожи со всё той же блаженной улыбкой, затем старшие парни взглянули на озлобленного Буянова.
– Ну? Отвечайте! – скомандовала Жарптицева и топнула ножкой. Крыска подпрыгнула, Анна Павловна взвизгнула, и что-то из святой магии снова отправилось в невинный труп.
– Сергородский и Дмитрий. По очереди. Один хотел помочь другому, а потом мы пытались растащить их. Что это за дрянь-то? – проговорил один из бастардов старшего барона Буянова.
– Шальная пака. Неважно, из-за укуса он взял их под контроль. Я вылечу вас, но сначала мне нужно отнести это канцлеру Ушакову к вагончику. Ну, добровольцы есть? – спросила целительница, явно прибегнув к шантажу.
Взрослые – зло! Хотя она жестокая, но с этим контингентом, а не со мной? Ладно, прощаю.
– Сергородский, бери и неси, – заявил Буянов, – тогда прощу за твоё нападение.
– У тебя телекинез. Ты мне больше не друг, раз такое предлагаешь! – неожиданно выдал ранее буквально прилипший к хулигану паренёк.
– Телекинез-то может у него и есть, но всего лишь на Спутнике. Не донесёт, – проворчала Жарптицева. – Несите по очереди. Моё последнее слово. И ни в коем случае тушка не должна пострадать.
– А может её во что-то завернуть? – спросил я.
– Да, в уборных должны быть совки в шкафах для уборки, – подумав, ответила Жарптицева. Затем оглянулась по сторонам и вытащила из-под одной из раковин деревянный совок с металлической лентой на острие. – Вот. Но руками лучше.
– Хорошо, раз вылечите, я понесу первым, – заявил Буянов и переместил тело на совок, после чего надел перчатки и на максимально вытянутых руках потащил ношу. Но быстро устал и понёс нормально.