Князь Сигасы
Шрифт:
«Дань собирают», – понял Луркеш и пошел навстречу.
– У меня срочное дело к Тимушу, – сказал он, став на пути троицы.
– А я тут при чем? – Старший одарил неожиданную «преграду» неприветливым взглядом.
– Отведешь к нему, получишь золотой. – Владелец сгоревшего трактира показал монетку и тут же спрятал ее в карман.
– Хорошие деньги, уважаемый, но захочет ли тебя видеть достопочтенный Тимуш?
Знак, который сборщик добровольных налогов подал кому-то сзади, не скрылся от глаз Луркеша, но оглядываться он не стал. Солнце
– Восемь лет назад я спас его от тюрьмы.
– У большого человека за эти годы произошло немало событий, наверняка он о тебе забыл.
– Хочешь сказать, нынче не то, что давеча? Вряд ли такое забудешь. На память о нашей встрече у достопочтенного остался шрам на шее.
– Тогда совсем другое дело, – кивнул вор.
Трактирщик резким движением схватил руку подкравшегося сзади паренька и вывернул ее так, что бедняга рухнул на колени.
– Может, сломать ему кисть? Уверен, у прохвоста сразу отпадет интерес к чужим карманам.
– Не надо калечить моих людей. Я готов заплатить за него выкуп.
– Отведешь к Тимушу – и мы в расчете. Так как?
– Согласен.
Трактирщик брезгливо отбросил руку карманника, заметив напоследок:
– Следи за своей тенью, сопляк, особенно в солнечную погоду. – И снова обратился к собирателю налогов: – К Тимушу идем немедленно. У меня мало времени.
– Двигай за мной, – пробурчал вор.
Подельников он оставил на рынке, а сам направился к восточным торговым рядам. Буквально через минуту к ним выскочил мальчишка в обносках, прошептал несколько слов провожатому и тут же скрылся.
– Сейчас начнется облава. Вархаямцы окружили рынок. Неужели по нашу душу?
– Не первый раз, что ли? – спросил Луркеш.
– Хвала Ярхуру, пока сия участь нас миновала. Но почему именно сегодня? Кто-то заложил, что у меня на руках сборы со всего рынка за неделю? Узнаю – лично прикончу гада.
– Сначала отсюда выбраться нужно.
Мальчишка прибегал еще раз, доложил о начале облавы. Вархаямцы двигались от краев к центру, проверяя каждого посетителя рынка, а лавки купцов вообще переворачивали вверх дном. При этом объяснять, кого они ищут, не считали нужным.
– А ведь ты наверняка обещал купцам защиту, – усмехнулся бывший стрелок.
– Только от местных воришек.
– То есть от людей гильдии?
– Есть еще и такие, кто в нее не входит, но не об этом сейчас речь. Мне главному выручку отдать нужно, иначе кранты. Оправданий никто слушать не станет.
– Тебя как звать?
– Пауком кличут. Весь рынок в сетях держу.
– А тайного хода не предусмотрел?
– К нему и шли, но путь уже отрезан.
– Да, нынче не то, что давеча, однако могу помочь.
– Говори, только быстрее.
– Среди твоих есть прыткий умелец, кто сможет бойца без одной руки изобразить?
– Найдем.
– Пусть он в том месте, куда идем, покажется на глаза чужакам и потом даст деру.
– И что?
– Думаю, оттянет на себя часть
Вархаямцы действительно бросились в погоню за «одноруким», однако не все. Трое оставшихся воинов перегородили проход шириной в пять саженей и предупредили – если кто сунется, убьют на месте. Толпа отхлынула на несколько шагов.
– Те двое справа – мои, – шепнул Пауку трактирщик. – Одного возьми на себя.
В перевернутой посудной лавке Луркеш подобрал набор плоских тяжелых металлических тарелок, чуркой прижал их к левому боку и пробрался в передние ряды желающих поскорее убраться с рынка. Уловил момент, когда враг отвлекся, и метнул первый диск. Еще парочка полетела вдогонку на случай промаха. Остальные тарелки направились в другого бойца, да и сам метатель ринулся за ними.
Вархаямец сумел отбить снаряды, но подпустил невысокого мужичка слишком близко. Взмах кинжалом – и оккупант на земле. Его соратник к тому времени стоял на коленях и держался руками за голову, угрозы он не представлял. Паук тоже справился с задачей, но лишь когда третий боец поспешил на помощь соратникам. Теперь путь был свободен. Толпа хлынула в образовавшийся проход.
– Нам туда, – указал вор на узкую лазейку в заборе, он немного отставал от закаленного в схватках Луркеша.
Дорога вывела к подворотне, куда первым проскочил трактирщик.
– Сдавайся или умрешь!
В тесном проходе между домами, где оказались беглецы, скрывался еще один боец.
– Это мы еще посмотрим, кто умрет! – ответил бывший стрелок.
Первые же выпады чужака показали, что с мечом он управлялся лучше, чем хотелось. Навязать ближний бой с ходу не удалось, наоборот, пришлось срочно разрывать дистанцию, дабы не лишиться и второй руки. При этом затягивать стычку было смерти подобно, в любую минуту могли заявиться другие вархаямцы. Как спереди, так и сзади. Похоже, они хорошо подготовились.
Луркеш бросился в новую атаку. Только теперь он не стал уклоняться от удара справа, выставив деревяшку против клинка. Чужак не успел понять, что случилось с оружием. Его меч увяз в «руке» противника, который быстро сократил расстояние и вонзил кинжал между пластинами доспеха.
Чурка так и осталась на убитом вместе с курткой победителя, а Паук наконец сообразил, кого пытаются поймать вархаямцы.
– Так они за тобой пришли?
– Кто их знает? Мы идем или будем ждать, пока другие появятся?
– Идем.
Обыски северных кварталов начались утром. Луркеш надеялся, что дело затянется на трое суток, однако захватчики действовали с особым проворством. К вечеру они наверняка доберутся до его хибары, так что времени совсем не оставалось. Разговор с Тимушем трактирщик начал без предисловий.
– Необходимо вывести из Рудного трех человек. Именно их разыскивают по всему городу. Оплата – пять монет золотом. Возьмешься?
– Твоими стараниями мне теперь свою башку спасать придется. Зачем было устраивать бойню на моем рынке?