Князь Владимир

Никитин Юрий Александрович

– Что горло? Имя мое не зарежешь. А честь даже не поцарапаешь.

Владимир с холодным гневом рассматривал купца. Тот уже осторожно вытирал разбитый рот цветным платком. Двигался медленно, осторожно, но в движениях уже была растущая уверенность.

– Я не собираюсь требовать отречения от Ярополка, – пообещал Владимир. – Но мне нужно, чтобы ты больше не посылал своих людей.

Листоверт смотрел прямо в глаза молодого воина. Похоже, оба видели возможную сделку, где на одной стороне его жизнь, на другой…

– Я

смогу не посылать… некоторое время, – ответил Листоверт осторожно, начиная торг, – но от меня тоже требуют результаты. Если бы ты через какое-то время уехал… Скажем, на Кипр, где наших людей сейчас нет, или же в далекий Херсонес. Туда сейчас набирают втайне два легиона. Уже подготовлен указ базилевса, через два дня огласят. Там живут богато, но руки киевского князя туда не дотягиваются.

Владимир нахмурился, думал. Листоверт замер – от ответа зависит его жизнь. Внезапно глаза Владимира гордо блеснули.

– Я уеду. Через полгода.

Листоверт шумно выдохнул, закашлялся, выплюнув сгусток крови. Вытерся платком, голос был полон озабоченности:

– Полгода я не смогу ждать. Ярополк ждет сообщений.

– Сообщи, что пока не удалось…

– Не понимаешь, – сказал Листоверт с сожалением. – В нашей работе бывает и проверка. Уже бывало, что человек, который давно живет в чужой стране, перестает ее считать чужой. А свою лапотную Русь забывает. Потому, я знаю, за моим предшественником один присматривал и тайно доносил. Еще князю Игорю.

Владимир остро взглянул на Листоверта:

– Разве он еще жив?

Листоверт скупо усмехнулся:

– Убили в пьяной драке. Где-то ночью на другом конце города. У продажных девок.

– На другой день, – сказал Владимир понимающе, – едва ты узнал, кто за тобой смотрит и тайно доносит? Давай так, через три месяца ты повторишь попытку. Ну, пошли людей куда-нибудь. Я даже покажусь. А то могу встретить, прибить еще пару. Посылай таких, кого не жалко.

Листоверт отмахнулся:

– В Царьграде людишек как грязи. Здесь никого не жалко. Даже своих. А что потом? Я не могу тянуть долго.

– А через полгода я исчезну.

Листоверт испытующе смотрел в лицо молодого витязя. Совсем еще юн, но на лбу пролегли две глубокие складки, глаза смотрят строго, будто идет по веревке над пропастью.

– Вряд ли сумею растянуть на полгода, – сказал Листоверт с сомнением. – Попробую. Но как получится.

Владимир кивнул, повернулся к двери, уже не опасаясь подставить спину. Правда, Олаф начеку, сопит как дракон, устрашает. Когда Владимир был на пороге, услышал странный смешок. Оглянулся, бросая ладонь на рукоять меча, но Листоверт лишь помахал рукой:

– Я просто подумал…

– Что?

– Да так… Потом как-нибудь, при случае. Или ты сам его найдешь. Будь здоров… князь!

Глава 37

Через полгода службы обоих зачислили в ипасписты.

Этих избранных из избранных даже базилевсы знали в лица и по именам. Из их числа назначались командующие армиями, флотом, здесь растили будущих полководцев, наместников провинций и даже императоров.

Однажды Владимиру намекнули, что его имя мелькнуло в списках претендентов на должность префекта всех палатийских войск. Власть префекта была безгранична. Бывало, что префект, невзлюбив императора, сбрасывал с престола и отдавал его другому, а то и занимал сам. Если, конечно, чувствовал, что может заручиться поддержкой палатийских войск, раздав им достаточно золота.

Владимир отшучивался, отвергал даже намеки на такую непомерную честь. На него стали смотреть с подозрением. Хочет стать базилевсом сразу? Как стал Анастас, дворцовый солдат, которого императрица возлюбила за его удивительные глаза: один голубой, другой – карий? Тот убил базилевса за столом и взял власть с помощью его жены. Но сейчас на троне сразу два брата-базилевса, а жен у них нет… Правда, по дворцу уже поползли первые слухи о внимании, которым младшая сестра базилевсов одаривает этого замкнутого этериота с проницательными глазами…

Владимира больше беспокоили две попытки убить его. Один раз, когда стоял на входе в императорский дворец, напали трое, имитируя пьяных, лишь выучка и скорость спасли от длинных ножей, а второй раз уже внутри дворца, что обеспокоило больше всего. Если это все еще люди Ярополка, то либо Листоверт не держит слово, либо у Ярополка здесь есть и второй, подобный Листоверту. Правда, такое расточительство маловероятно. Если же тут замешаны ромеи, опасающиеся его чересчур быстрого взлета, то дела намного хуже… Теперь надо опасаться всего на свете, ибо ромеи чаще пользуются ядами, чем честным булатом.

Анна при тайной встрече спросила:

– Ты отказался войти в список на должность префекта?

– Список – еще не должность.

– Но уже это дает шанс… Ты должен быть сильным, Вольдемар! Со слабыми не считаются.

Владимир оскалил зубы в хмурой усмешке:

– Но как же тогда Русь?

– А что тебе крохотная Русь? Ты мог бы стать здесь императором.

– Гм… Всего лишь императором… А став князем на Руси, я мог бы взять Константинополь и стать властелином Руси и Восточно-Римской империи сразу.

Отшучивается, подумала Анна. Или нет? Голос все-таки звучит серьезно. Внезапно она ощутила, как по коже пробежал озноб. А что, если это как раз ему предназначено взять их город, а с ним – империю? Но для этого ему надо вернуться в свои дикие земли, полные свирепых сильных людей, выжить там, стать у них вождем, убить других вождей и стать верховным властелином, а затем уже двинуть несметные войска сюда…

– А что ты собираешься делать на Руси? – спросила она едва дыша.

– Там меня ждет трон, – ответил он просто.