Князь Вольдемар Старинов. Дилогия
Шрифт:
— Вы, ваша светлость, предлагаете мне…
— Сколько уже отобрал в свой отряд?
— Пока пятнадцать.
— Такими темпами ты неделю отбирать будешь. Короче, отправляйся к Конрону и попроси выделить человек двести лучших кавалеристов, каких найдёте. Твоя задача сделать так, чтобы фуражиры герцога только под охраной выходили из лагеря. По моим сведениям боеспособной конницы у герцога осталось человек сто пятьдесят. Прикрыть ими все направления он не сможет при всём желании. Короче, делай что хочешь, но родезцы не должны чувствовать себя спокойно и не должны спокойно добывать продовольствие в окрестностях. Задание понятно?
— Конечно, милорд.
— Тогда вперёд. Да, и ещё, не забывай периодически присылать сюда гонцов с добытыми сведениями — разведка тоже на вас.
— Да, милорд.
— Тогда иди… и не забудь рассказать о задании Конрону… — И уже себе под нос, когда Дорейн ушёл, пробормотал: — И так уже обижается, что все приказы мимо него проходят и он как бы и не причём в обороне.
Следующие дни выдались на удивление спокойными… в плане войны с родезцами — тренировки не прекращались ни на мгновение. Получив эти несколько дней военного спокойствия, Володя чуть ли не криком заставлял ополчение выходить на полигоны и тренироваться вместе с кавалерией. Как просто было с бывшим рабами — те не спорили и дисциплина среди них внедрялась на удивление легко, хотя тут заслуга скорее Лигура, чем его. Начали они отрабатывать и новые тактические построения, хотя и не очень сложные. Лучших лучников тоже свели в отдельный стрелковый батальон из двухсот человек и впервые в локхерской истории он получил знамя с изображением глаза и луком на переднем плане, объяснив это наградой за доблестное поведение в последнем бою. Знамя выполнили по заказу за два дня, а потом долго пришлось объяснять что это и для чего: про честь полка, про то, какое значение имеет знамя для полка, про те истории рассказал, когда бойцы спасали знамя даже под угрозой для жизни. А вот о реальной необходимости этого нововведения он предпочёл умолчать — для лучшей управляемости на боле боя посыльным лучше видеть, где именно находятся командиры подразделений, рядом со знаменем полка. Как и рассчитывал Володя идеей заинтересовались и вскоре ещё два подразделения получили собственные отличительные знаки. Теперь на тренировках отряды приучали маршировать с этими флагами, причём знаменосцам приписывал быть рядом с командирами. Теперь вестовые намного быстрее передавали команды и полезность нововведения оценил и Конрон.
— Это у вас так было?
— Да. Вообще, даже более мелкие подразделения могут иметь свой отличительный знак, хотя и не обязательно в виде знамени, так будет ещё проще. Например можно сделать обычный шест с изображением какого-нибудь зверя. Будет у нас взвод волков, взвод медведей…
— Над этим надо подумать.
— Для ополчения это неважно, всё равно они не смогут чётко выполнить приказ в горячке боя. Чтобы нововведение проносило реальную пользу армия должна быть очень дисциплинированной. Потому, кстати, я так много внимания и уделяю строевой подготовке полка Лигура — очень способствует развитию чувства локтя у солдат. Хотя знаешь, когда меня обучали в военной школе дома, то я именно эту часть обучения ненавидел больше всего… Ужасно муторно.
Конрон понимающе хмыкнул — сам он не мог больше получаса наблюдать за этими занятиями и отправлялся к своим отрабатывать конные атаки. Сам Володя тоже как-то понаблюдал за этим и ушёл впечатлённый, после чего они и договорились о новых совместных занятиях. Когда полк Лигура выстраивался широким фронтом, а латники, склонив копья, мчались на них, в последний миг вздёргивая их и проносясь сквозь разреженный строй. Первоначально это проделывалось на небольшой скорости, но постепенно скорость атаки возрастала, приучая коней к строй копейщиков, а пехотинцев не бояться атаки латной конницы. К сожалению при таких тренировках не обходилось без жертв, зато очень хорошо прививало дисциплину и способствовало обучению — не захочешь пострадать, тренируйся и слушай, что говорят.
Сам Володя, не стремясь быть оригинальным, подготовил несколько инструкций по подготовке, почти слово в слово переписав суворовскую «Науку побеждать», адаптировав её под обстоятельства, понятно. Потом долго разбирали её с Конроном, Лигуром и Роухеном. Ещё мальчик занялся изготовлением полуавтоматических «скорпионов». Собрав несколько лучших мастеров, он долго с ними беседовал, совместно
— Значит так, — Володя разложил верёвки с узлами. — Вот здесь все размеры, тут пометки. Для начала делаем не готовую машину, а действующую модель масштабом один к десяти.
Обсудив ещё детали, мастера, бесконечно кланявшись, удалились.
На десятый день прибыл гонец от Дорейна с сообщением. Прочитав письмо, Володя разыскал Конрона и отдал его. Конрон некоторое время крутил пергамент в руке, морщась.
— Ну и почерк у этого Дорейна.
— Да, с трудом разобрал, хотя я ещё плохо читаю, но Абрахим хороший учитель.
— Тогда может сам прочитаешь?
Володя хмыкнул, взял лист и прочитал.
— Значит, — задумался Конрон, — родезцы, наконец, зашевелились. Завтра собираются штурмовать Тортон?
— Нет — форт.
— Форт? Почему ты так думаешь?
— Хм… Конрон, а ты читал прошлые донесения Дорейна? Я ведь тебе все их пересылал.
— Ну… у него такой плохой почерк… я просил писарей читать.
— Когда сам пил? Ладно. Он писал что они мастерят штурмовые лестницы и собирают осадные машины из того, что осталось.
— Ну вот. Только лестницы короткие. До вершины стен Тортона их высоты точно не хватит. Да и фашин, — Володя достал предыдущее письмо от Дорейна и перечитал его, — они заготовили слишком мало для рва вокруг города. А вот для рва вокруг форта их с запасом. И лестницы по высоте аккурат для насыпи и частокола. К тому же у герцога Ансельма осталось всего около шести тысяч человек — в два раза только больше, чем у нас. С такими силами, да почти без осадных орудий рассчитывать захватить город может только большой оптимист.
— Вот тут ты прав. Честно говоря, я голову сломал, пытаясь понять, почему герцог не ушёл.
Володя только руками развёл.
— Возможно, просто не хочет уходить с поражением, а захват форта — хоть какая-то победа. А если ему удастся захватить ещё и припасы там, тогда может начать и осаду. До зимы точно продержится.
— Мда… будет плохо. — Конрон нервно заходил по комнате. — Я надеялся, что герцог продолжит штурм холма.
— Ну он не идиот.
— Верно. Тем более, если он захватит форт с холма нам придётся уйти самим, иначе там все с голода умрут — форт заблокирует единственную дорогу от города на вершину. Сейчас уже идея с фортом мне не кажется такой здравой.
— Я отправил гонца к Филлипу. Он приготовит все склады к уничтожению на случай захвата форта. Так что даже в случае его падения родезцам достанется пустая оболочка, а частокол можно будет тоже запалить. А пока нам надо обсудить планы на завтра. Что будем делать?
— Хм. — Конрон достал из-под стола бутыль с вином и хлебнул. — Стоит созвать совещание и на нём всё обсудим.
— Логично, я распоряжусь, — Володя направился к двери но остановился, обернулся и небрежно махнул в сторону кувшина с вином, — только совещание без этого, пожалуйста.
— Тьфу, слушай, у вас там эта военная школа в вашей империи не при монастыре была, в котором давали обеты не пить вина?
— Против вина я ничего не имею, но только после того, как сделаны все дела. Кстати, а у вас есть монастыри?
— А у вас нет? А монастыри… ну это жреческие поселения, когда служители какого-либо бога дают общий обет и селятся вместе…
— Да я понял, спасибо за разъяснение.
Совещание началось через два часа, когда наконец собрались все высшие командиры гарнизона. Вопреки обыкновению Володя на этот раз в дискуссию не встревал, а тихонько сидел в сторонке и слушал, периодически что-то записывая в тетрадь. Даже не переспрашивал ничего, не просил уточнить. Споры же разгорелись весьма жаркие: кто-то настаивал на том, чтобы выйти в поле и… другие возражали, что за стенами безопаснее отсидеться, форт надо спалить и эвакуировать людей в город, нечего мол распылять силы. Конрон задумчиво хмурился и периодически косился на Володю, а в споре придерживался осторожной позиции, категорически отказываясь выводить отряды в открытую битву. Один из офицеров в гневе даже вскочил и едва не с мечом кинулся на другого: