Шрифт:
Глава 1
Они сидели на поваленном стволе. Осенний лес тихонько шуршал безлистными ветками. Прелость, покой, теплое солнышко.
На низеньком столике стояла простенькая закуска, пластиковые стаканы с водкой. Сидели молча. Отметить пятое ноября, вспомнить товарищей предложил Олег. Приехали все.
Налили, выпили, третий подняли, как полагается, без тостов. Потихоньку переговаривались. Каждый был занят своим.
Место, где они собрались, было обнаружено Олегом давно. Почти возле самого города, каких-то сорок километров по Выборгской трассе. И, хотя, в округе уже не осталось
– По последней и возвращаемся.– Решил командир, понимая, что встреча сослуживцев не задалась. Он покрутил головой в поисках подходящей палки, что-бы разворошить догорающий костер, увидел чуть вдалеке торчащий из земли ржавый кусок железа. Похожая на полосу от старой дубовой бочки, она как видно появилась из земли после одного из августовских ливней смывших приличных размеров кусок откоса.
Олег поднялся, вытянул на свет железяку, и принялся разбрасывать угли в стороны. Охнул, почувствовав, как впился в ладонь острый, не смотря на толстый слой ржавчины, заусенец. Выступила кровь.
Костровой ругнулся, отбросив коварный штырь в сторону, и замер, различив в звенящей тишине новые звуки.
Глухой стук копыт прозвучал настолько странно, что сидящие у костра не сразу и сообразили, откуда доносятся звуки. Только когда на опушку, небольшого лесочка раскинувшегося метрах в сорока от их кострища, выехал десяток всадников, оцепенели.
– Кто водку брал? – пошутил Олег, придя в себя от неожиданного зрелища. Подхватил со стола бутылку, разглядывая этикетку.
– Водка нормальная, а это местные, в Толкиена играются. Братство кольца, называется.– Отозвался на шутку Вячеслав. – Их сейчас как собак нерезаных. С мечами бегают, костюмы шьют. Чисто дети.
– Почему дети. Вон, лбы какие. – Не согласился Анатолий. – "Матерые человечища". Это ведь, сколько нужно упорства и желания, чтобы такие наряды изготовить и вырядиться. А вот где они лошадей взяли? Это вопрос?
–Не похоже. Скорей это под наших закос. Век десятый, может двенадцатый. У меня сосед таким вот манером с ума сходит. Каждый выходной с этим барахлом в гараже возится. Все гровера в окрестных магазинах на кольца для кольчуги извел. – Славка присмотрелся внимательней. – Да, стилизованы классно.
"Толкинены" заметили сидящих у костра мужчин, и повернули лошадей к полянке.
Бывший командир группы захвата Анатолий Свиридов, рыжеватый немногословный гигант, которого Олег хотел задействовать на организации физической защиты, повел метровыми плечами, и спросил. – Машину-то закрыли. А то кто их знает, это братство конца. Сопрут чего, ищи потом.
Однако, ряженый в кольчугу и порыжелый шлем, кавалерист, вытянул из-за спины штуковину, весьма напоминающую арбалет. Повозился с ним, и вдруг прицелился, наведя смертоносную игрушку.
– Эй, ты что? Одурел? – среагировал Олег, поднимаясь. – Он заметил, что спутники предводителя тоже целятся в них. В руках у отморозков виднелись здоровенные луки.
И тут свистнула, выпущенная главарем, короткая стрела. Ударила так, что Толик, который в силу своей мощи был принят за вожака, оказался пробит ею насквозь.
– Суки. – Олег рванул руку к плечевой кобуре. И только тут сообразил,
Не зря говорят: профи бывшими не бывают. Ребята пришли в себя быстро. Переживать будем после. А сейчас важно отбить атаку сумасшедших всадников. Но стрелы, оказались посланы так искусно, что Олег едва успел увернуться от одной, но поймал другую. Она пробила рукав и застряла в бицепсе. – Ох, ты.– Но вскрикнул Серегин не от боли. Ее он еще не почувствовал. Поразил вид пронзенного сразу тремя оперенными спицами тела компьютерного спеца. Александр дернулся и заваливаясь, рухнул в догоревший костер.
"Медлить нельзя". – Понял Олег. Он сжал зубы, рванул стрелу, обламывая деревянное древко.
– Слава уходим. – Скомандовал раненый, заметив, что нападающие вновь заряжают луки. Следующий залп будет смертельным. Это ясно. А помочь остальным уже нельзя.
Не сговариваясь, кинулись в разные стороны, исчезая в зарослях. Дикий шиповник, до крови разодрал щеку, но сбил прицел.
Атакующие спешились, и разделились на две группы. Преследователи бежали ловко и сноровисто, умело отсекая беглеца от распадка, в которым он мог спрятаться.
"Гонят, как волка".
– Пришла в голову отстраненная мысль. Олег перетянул руку ремнем, и рванул через лес. Рассчитывая в два счета выскочить на его окраину и попасть в близлежащий дачный поселок.
Дыхание сбил быстро. – " Стареешь, однако".– попытался ободрить себя беглец, но вспомнил простреленные тела сослуживцев, и сжал зубы.
" Только вырваться. Кровью умоетесь. Игруны, хреновы. А может не такие и сумасшедшие? Не засланные казачки-то? Могло быть у противника олигарха такое извращенное чувство юмора? Вполне. Они сейчас одурели от безнаказанности, и развлекаются как хотят. Им мало лишь убрать оппонента. Скучно. Хотят и рыбку съесть и развлечься.
– Раз, два. Раз, два. Левой, правой.– Он взобрался на пологий склон.
Вместо ожидаемого зрелища особнячков новых русских, открылось, "безбрежное море тайги".
"Напутал? Да не может того .. Откуда здесь это? Дурдом".– Он обессилено перевел дух, заворожено разглядывая пейзаж. И едва не поймал вторую стрелу. Загонщик, поспешил, и промазал. Стрела вонзилась в ствол у самого виска.
"Ну, что творят? – Нет, это не заигравшиеся в войнушку переростки. Это серьезные волки. Но что-же с местностью? Ладно. Не суть. Оторваться. Это первое. Остальное вторично. Углядев блестящее среди деревьев серебро воды, решил. – " К реке надо выходить. В лесу догонят. Они тут свои.
Ну не "полевик" я. Мое дело, аналитика. – Уже на бегу оправдывался Олег неизвестно перед кем. На отходе обернулся, цепляя деловито скользящих среди деревьев лошадников. – Пятеро. Хорошо идут. Кучно. Эх, никогда так не хотел, чтобы в руке оказался табельный ствол.
Обрывистый берег встретил приличным ветерком. Сдирая в хлам джинсы, съехал по крутому откосу, и с разгону врезался в ледяную воду.
Нырнул, и, уже в полутьме мутной воды, стянул тяжелую, словно мешок цемента, куртку. Извернулся, выдираясь из облепившего плечи джемпера. Туфли скинуть оказалось проще всего. Уже на последнем глотке воздуха всплыл к поверхности, и, не оборачиваясь, размашисто погреб к середине довольно широкой реки.