Княжич Соколов. Том 2
Шрифт:
Пятно, смыть которое можно только кровью обидчика или личной доблестью.
И, судя по поведению Суворова, второй вариант можно исключить.
Оставил нас у палатки обозленный Тарас Степанович тоже молча, хотя в его взгляде явно плескался незаданный вопрос о том, где третий участник тройки. «Увидеть» Алекса у племянника главы клана так и не получилось.
Но вопрос Суворов так и не задал.
То ли оттого, что испугался показаться глупым, то ли от того, что побоялся не сдержаться и эскалировать наш
А потом так и исчез в бесконечных рядах мутно-зеленых палаток, как только убедился, что мы остановились у нужной. Злость злостью, а приказ о сопровождении полковник выдал ему лично.
Сложно было ошибиться и не заметить кроваво-красное «XXIX», нанесенное на палатку аккурат над козырьком.
Часовых не было, а изнутри доносились отголоски бурного обсуждения.
— … значит грудью будешь их прикрывать! — гневно выпалил невысокий короткостриженый брюнет, стоило нам преодолеть короткий тамбур и попасть внутрь.
— Кого прикрывать? — вклинился я в беседу, прекрасно зная о чем шла речь.
На нас тут же уставились две осуждающих пары глаз. Одна принадлежала вышеназванному брюнету в черной футболке и массивным серебристым перстнем на правой руке. Широкие плечи, поджарое лицо, командный взгляд аристократа.
Рядом же стояла одного роста с ним девушка с собранными в хвост русыми волосами с кислотно-зелеными кончиками. Поверх легкой композитной брони на хрупких плечах висел кожаный пиджак, руки были гордо сложены на груди, а раскрасневшееся лицо выдавало высокий эмоциональный накал беседы, за которой мы этих двоих застали.
— Вы кто такие и кто позволил вам войти? — нахмурился аристократ, оценив мой штатский черный костюм, который я не поменял с приема.
Эмилия, успевшая переодеться во время полета, злорадно усмехнулась за моей спиной. Алекс же как ни в чем ни бывало привычно проследовал к самому удобному месту и оперативно занял горизонтальное положение на мягком матрасе металлической двухъярусной кровати.
— Младший сержант Артемий Соколов и Эмилия Погорелова, — ровным голосом доложил я, решив пока не представлять Алекса, во избежание лишних вопросов.
— Уже? — вырвалось у пребывающего в замешательстве аристократа, и он сначала сверился с часами, а потом бегло пробежался взглядом по бумагам, лежащим на круглом столе, у которого эта парочка и стояла.
— Нам выйти? — вежливо уточнил я.
— Нет, — отмахнулся пребывающий в явном замешательстве аристократ и, опомнившись, сделал шаг вперед, — лейтенант Никита Юзефович Мамлеев, командир боевой тройки «Лист» — представился короткостриженый брюнет и кивнул в сторону своей напарницы, — Карина Листкова, моя подопечная.
— Тебе особое приглашение нужно? — скосила девушка взгляд ярко-зеленых, словно два светлячка глаз в сторону кроватей.
— Это Алекс, — поспешил я представить
Хотел бы я сказать, что восхищен тем, что девушка смогла «увидеть» Алекса, но помог ей в этом вшитый в основание потолка сканирующий артефакт, который сделал всю работу и тут же пылью осыпался от перегрузки.
И если Карина не подала виду и смогла сохранить лицо, не смотря на то, что ее тело било легкой дрожью, то Мамлеев ощутимо удивился.
— Пусть выключит дар, — скривился разом вспотевший лейтенант, но взгляда от парня не убирал, в отличие от Листковой, которая сдалась и отвела взор сразу после язвительного вопроса.
— Не может, — пожал я плечами и заботливо добавил, — советую не перенапрягаться, командир, вам еще нас в бой вести.
— И как я должен командовать тем, кого не вижу? — упрямо фыркнул Мамлеев и до побеления сжал руки.
— Вам и не нужно, Никита Юзефович, — вышагнул я вперед, — достаточно того, что Алекса вижу я. Насколько мне известно, члены боевой тройки подчиняются исключительно офицеру своей тройки. Или я не прав?
Покрасневшее и перекошенное от боли лицо тридцатилетнего лейтенанта с явной неохотой повернулось в сторону, и он тут же начал жадно глотать ртом воздух.
— Что это за дар такой… — закашлялся, повернувшийся Мамлеев, но смотреть в сторону Алекса больше не решался.
— Секрет рода, — лаконично ответил я фразой с абсолютной юридической защитой.
— Какого рода, он же простолюдин?! — опешил Мамлеев.
— Рода Соколовых, который защищает тайны моих подопечных, — начав жалеть о том, что мы прибыли раньше остальных, ответил я.
— То есть вы знаете суть его дара? — не унимался Мамлеев, который, как и любой здравомыслящий аристократ довольно быстро осознал ценность безродного простолюдина со столь мощным даром.
Один такой может в корне изменить судьбу целого клана, которому не повезло иметь слабый или небоевой тип дара. А уж если бедного парня включат в евгеническую программу… Алекс даже не представляет от скольких проблем его избавила природная маскировка.
Одиночество куда лучше, чем всю жизнь сидеть запертым в лаборатории подопытным кроликом. Даже странно что за шестнадцать лет Алекса так и не обнаружили. Но мне же лучше. Пока я жив, парня и пальцем никто из аристократов не тронет.
— Разумеется, — кивнул я, — и, не сочтите за грубость, Никита Юзефович, продолжение расспросов тайн моего рода я восприму как личное оскорбление.
— Не забывайся, младший сержант, — предупредительно фыркнула Листкова.
— А то что? — вскинул я бровь.
— Один рапорт и разбираться с тобой будут другие люди. Неприкосновенность офицеров боевых троек не абсолютна, особенно тех, что еще обучаются. Суворовы быстро ставят на место говорливых, — поучающим тоном поведала Листкова.