Княжна
Шрифт:
— Ты не подумала? — как же я боялась этого вопроса!
Не поднимая взгляд, отрицательно покачала головой.
— Дай мне ещё немного времени, — пролепетала, как нашкодившая школьница.
Он тыльной стороной ладони коснулся щеки:
— Ты же знаешь, я готов ждать сколько потребуется, — его голос скатился до низких минорных нот.
А я замерла, прислушиваясь к своим ощущениям.
Ни-че-го.
Вот почему так? Он ведь очень хороший парень! Да за ним, как за каменной стеной! Всегда заботился обо мне, защищал, помогал. Может
«Тем, кто женился по привычке,
Хочу открыть один секрет:
Ваш брак большой подобен спичке,
В которой, правда, серы нет.
И быт уютливо-угрюмый
Не разожжёт огня в крови.
Поверьте мне, что даже юмор
Не лечит дефицит любви» (автор Э. Асадов).
Встрепенулась.
— Я подумаю, Леш, жизнь кружит, не могу свободно вдохнуть, — оправдываешься, Адель. — Извини, я уже опаздываю.
Он сделал шаг в сторону, освобождая мне путь. Опустила голову ещё ниже, быстро семеня мимо него.
— Моих чувств хватит на нас двоих, — негромкое вдогонку полоснуло, и сердце болезненно сжалось. Что же ты, режешь меня без ножа…
Как бы я ни пыталась выбросить из головы утренний разговор, последние слова Леши бесконечно звучали в ушах. Повторялись и повторялись, доводя до нервного тика, толкая к бездне безумия… и шагу, о котором, возможно, я буду жалеть после.
Не заметила, как уже стояла в своей рабочей комнате напротив зеркала. Несмотря на все старания визажиста — белая, точно мел. Взгляд потухший. В остальном, выглядела идеально. Элегантный комбинезон строгого черного цвета с аккуратным вырезом почти до пупка, визуально вытягивал. Туфли-лодочки на невысоком золотом каблуке, небольшая сумочка. От украшений я отказалась. Хватит с меня.
Лика велела собрать мне по наряду на каждый день, чтобы я, как она пояснила, могла блистать. Думаю, босс рассчитывала на прибавку от щедрого клиента. Она лично время от времени заходила и проверяла как у нас идут дела.
— Что-то ты бледная, не заболела? — встревожено нахмурилась, застав меня одну в комнате, погружённую в себя.
— Нет, все в порядке, — натянула дежурную улыбку на унылое лицо.
— Так, детка, не пойдёт. Клиент увидит тебя и испугается, — взяла за руку, усаживая на диван. — Рассказывай.
— Нечего рассказывать… Похоже, замуж выхожу, — прозвучало обреченно, как весть о неизлечимой болезни.
— Ааагаа, — налила в бокал ликёр «Бейлис», — на-ка, выпей, — протянула напиток мне, — до дна.
Я послушно проглотила алкоголь, может и вправду поможет?
— Насколько мне известно, новость о скором замужестве не должна звучать так прискорбно. В чем дело?
Некоторое время смотрела в одну точку, подбирая слова и вдруг поняла:
— Не люблю, хоть ты тресни…
— Зачем тогда согласилась?
— Пока не согласилась, но у меня нет выбора, — голос дрожит, шмыгаю носом, Лика пополняет мой бокал и наливает себе.
— Что значит, нет выбора? Насильно
— Жалко отказывать, — шепчу, оттого что горло сжало в тиски — дерёт. Залпом осушаю бокал, не чувствуя вкус. Должно стать легче.
— Жалость не повод выходить замуж, моя дорогая. Его-то ты жалеешь, сердобольная, а тебя кто потом пожалеет? Когда нос воротить от супруга будешь и содрогаться от его присутствия?
— Но ведь обижу его отказом, сердце разобью, — медленно вдыхаю. Не заплакать бы, а то все труды девочек коту под хвост.
— Считаешь, он не достоин того, чтобы его любили?
— Что ты говоришь, конечно достоин! — быстро закивала, как китайский болванчик.
— Тогда откажись, дай ему шанс стать любимым. И себе жизнь не порть, — успокаивающе гладит по плечу. — Вставай, девочка, пора работать, — непривычно мягко произнесла Лика.
— Ты права, — то ли ее слова, то ли выпитый ликёр вселили в меня уверенность. Дала себе слово больше не заниматься самобичеванием. К тому же, за все время нашего знакомства с Лешей, я не давала повода думать, что между нами есть что-то кроме дружбы.
За окном сгущались сумерки, дождь продолжал моросить. Я стояла у входа в клуб с дорожным чемоданом, зябко кутаясь в пальто. Поглядывала на часы — слишком рано вышла. Зато воздухом подышу. Осенью он необыкновенно ароматный.
Ровно в шесть вечера к «Гейше» подъехал матовый серебристый спорткар. Из машины вышел высокий мужчина в чёрном шерстяном пальто, горло прикрывает белый платок, контрастно выделяющийся, в опустившейся на город темноте. Лица не видно. Походка грациозная, уверенная поступь. Фонари «Гейши» тускло светят, рассеивая темноту на небольшом расстоянии от меня. Мне кажется очень знакомой эта походка и я изо всех сил вглядываюсь, лихорадочно соображая. Где я могла ее видеть?
Мужчина приближается и с каждым шагом мои глаза округляются, а знакомая ухмылка на его мужественном лице становится шире. Теперь мне не кажется. Когда он шагнул в свет единственного фонаря я ошеломлённо выдохнула:
— Вы?
Как и в тот вечер в казино, в глазах мужчины мерцал опасный огонёк, оповещая о недобрых намерениях. Он молча прожигал во мне дыру, а я не знала куда себя деть. Как он нашёл меня? Господи, как же стыдно… Теперь он знает, чем я зарабатываю на жизнь. И что ещё хуже, он купил меня. Купил, оттого и ухмыляется, чувствуя контроль над ситуацией. Ведь мне не сбежать, я связана обязательствами.
Казалось, что наш зрительный поединок длился вечность, прежде чем он наклонился к моему лицу:
— Ну привет, княжна, — низкий хрипловатый голос царапнул кожу. Я зажмурилась, сдерживая, рвущийся наружу стон бессилия. Как же это унизительно…
— Или у тебя все же есть имя? — на его четко очерченных губах играла кривая улыбка. Забавляется.
— Нам запрещено представляться настоящими именами, — еле разлепила вдруг пересохшие губы. Пожалуй, это самый неловкий момент в моей жизни.