Ко времени моих слёз
Шрифт:
– Что будет с отцом?
– Я не знаю.
Марина сдвинула брови, и Разин торопливо добавил:
– Но я постараюсь сделать все, чтобы с ним обращались по-человечески. И вообще буду рядом.
Девушка зажмурилась, помотала головой:
– Бедный папа… он часто говорит, что у него внутри постоянно идет дождь, и это правда. А как ему помочь, я не знаю.
– Мне жаль, – пробормотал Максим, вспоминая последний конфликт с Гольцовым в ресторане, когда тот вдруг словно проснулся и начал действовать
– Да я тебя не виню, – грустно улыбнулась она. – Ты делаешь свое дело. Только обещай мне…
– Я же сказал…
– Обещай мне не обижать отца и держать меня в курсе.
– Хорошо.
– Мне пора на урок. – Марина быстро пошла прочь, но вдруг вернулась – он так и остался стоять, опустив голову, – поцеловала его в подбородок и снова заторопилась к дверям гимназии. Убежала.
– Ну и влипли мы с тобой, майор, – проговорил Максим меланхолически, совершенно не представляя, что теперь будет.
В четыре с минутами группа погрузилась в разинскую «Хендэ» и направилась в сторону Выхина. Через час, несмотря на пробки, выехали на Каширское шоссе. Еще через час миновали пост ГАИ на въезде в Жуковский и выгрузились во дворе дома Гольцова, знакомом до мельчайших деталей.
Ни серой «клюквы» с трупами пассажиров, ни белой «Калины» здесь, естественно, не обнаружилось. А у Максима появилось ощущение, что приехали они напрасно. Дом казался пусты м. Его окна равнодушно смотрели на двор и на улицу, совершенно не интересуясь, что происходит в мире.
– Подождем? – спросил Кузьмич. – Еще семи нет, клиент с работы обычно позже приходит.
Максим подумал:
– Поехали к институту. Чует мое сердце, нет его в городе.
– Ты случайно не в ясновидцы записался, командир? – хмыкнул Писатель.
Вместо ответа Максим развернул машину и поехал к месту работы Гольцова.
Рабочий день закончился, из института начали выходить сотрудники, но Арсения Васильевича среди них не было.
– Зайди-ка, узнай, здесь он или нет, – приказал Максим Райхману.
Капитан ушел и через десять минут вернулся озабоченный:
– Нет его, в отпуске.
Чекисты переглянулись.
Максим кивнул сам себе, словно и не ожидал услышать ничего другого:
– Поехали к нему домой.
Вернулись на знакомый двор, поднялись на третий этаж, позвонили. Никто не подошел к двери и не спросил: кто там?
– Ситуация! – поскреб в макушке Кузьмич. – И где мы будем его искать? Он же мог запросто уехать куда угодно, в том числе на юг, отдыхать.
– Гольцов, по слухам, не любитель морского отдыха, – возразил Штирлиц. – Он мог поехать к дочери.
– В Москве его нет, – покачал головой Максим.
– Тогда к сыну или же к родственникам в деревню, на родину. Он родился
– У нас есть телефоны его сотрудников, – напомнил Писатель. – Давайте позвоним и узнаем.
– Не легче ли зайти к соседям? К нему постоянно ходит сосед, этот вечно недовольный дятел, бывший полковник.
– Что ты ему скажешь?
– Представлюсь личным врачом.
– Шутник, – одарил Максим Кузьмича скептическим взглядом. – У тебя на фейсе написано, какой ты врач. Я сам пойду, ждите в машине.
Открыл ему седоголовый, с залысинами, крепкий пожилой человек. Это и был сосед Гольцова, полковник в отставке Держанский. Взгляд его был настолько подозрителен и профессионально изучающ, что Максим отказался от предложения Кузьмича. Достал удостоверение офицера ФСБ.
– Добрый день. Майор Разин. Разрешите задать вопрос?
– Разрешите посмотреть?
Максим протянул красную книжечку.
Держанский повертел ее в пальцах, вернул:
– Чем обязан?
– В принципе, мы имеем интерес не к вам лично, а к вашему соседу. Естественно, этот разговор между нами.
– Служба интересуется Арсением? Что он натворил?
– Он-то как раз чист и непорочен, – улыбнулся Максим, – как слеза Аллаха. Но им интересуются нехорошие люди, которых нам хотелось бы… э-э, послушать.
– Понимаю. Никогда бы не подумал, что Арсением заинтересовался криминал. Человек он тихий, скромный, библиофил, много читает. Хотя в последнее время он какой-то странный, задумчивый… Так что от меня надо, майор?
– Не подскажете, где его можно отыскать? На работе нас заверили, что он в отпуске.
Полковник поскреб щетину на подбородке:
– Арсений вроде бы собирался к сыну в Муром, помочь ему хотел с ремонтом квартиры. А поехал ли – не ведаю.
– Дома его нет.
– Значит, уехал. Мог и к дочери заскочить, в столице она живет, в гимназии работает.
Максим хотел признаться, что знает об этом, но передумал:
– Спасибо, Феликс Константинович.
Брови полковника прыгнули на лоб.
– Вы и меня знаете?
– Служба такая. Не подскажете адрес сына Гольцова в Муроме?
– По-моему, он живет где-то на Московской улице, в старинной трехэтажке, Арсений мне говорил. А номер дома не помню. Ну, для вас не проблема добыть нужный адресок, майор.
– Разумеется. Еще раз прошу извинить. До свидания. – Максим коснулся пальцем лба, сбежал по лестнице вниз, провожаемый взглядом полковника в отставке.
– Ну? – встретил его вопросом Кузьмич.
– Баранки гну! – ответил Максим в том же тоне. – В Муром укатил наш клиент, к сыну.
– Едем туда?
– Куда же еще? У нас есть адрес сына Гольцова?