Кобра клана Шенгай

Комарова Марина

Но надо продержаться.

Сначала добраться до школы и войти в храм Плетуньи. А там уже можно выйти и полежать прямо на ступеньках у входа. Даже не буду возражать, если Коджи за ногу утянет меня на осмотр к целителю Изаму. Или на склад. Или ещё куда-нибудь…

— Аска, как? — донесся напряженный голос Тэцуи.

На его лице не отражалось ни единой эмоции, однако я буквально кожей чувствовала изумление, непонимание, неверие и… шок.

Я молча указала на рукоять катаны и подобрала лежавший неподалёку от свёртка

вакидзаси. Тоже выскочил, когда меня швырнуло через пространство. В том, что из прошлого меня перенесло сюда благодаря Тэцуе, я уже не сомневалась.

— Я всё расскажу, только давайте отсюда уходить? Мне нужно срочно попасть в храм Плетуньи. И… где смотрители? Проблем не будет?

— Проблемы будут в любом случае, — покачал головой Коджи.

Но при этом оба больше не говорили лишних слов.

Моя история вышла сжатой и скомканной. После каждого слова я ждала, что скажут: «Врёшь, Аска!». Но потом понимала, что это не мои сокурсницы. Коджи и Тэцуя на своём веку повидали куда больше девочек из школы Годзэн. И сейчас либо просто отставили анализ на попозже, либо ничего в моей истории их… не удивляло.

Смотрители, как оказалось, были в школе Токугава. Директор обтекаемо назвал это «зачистка территории». Мне очень хотелось уточнить, что именно он имеет в виду, однако в это время показалась наша школа.

Рёку внутри будто забурлила, сил прибавилось. Я ускорила шаг, отрываясь от моих спутников. Кажется, Коджи окликнул, но его голос остался где-то позади, будто не сумев пробиться сквозь толстую стену.

Храм Плетуньи сиял. Я готова была поклясться всем на свете, что никто рядом этого не видит.

Снег под ногами скрипел. Я взлетела по ступеням, двери сами распахнулись, немо приглашая внутрь. Откуда-то послышался звон колокольчиков, до ужаса напоминавших смех Плетуньи. Что это? И правда богиня смеется, или мне уже от усталости неведомо что кажется?

Воздух пропитан запахом сладких благовоний. Голова пошла кругом, я сделала глубокий вдох. Не хватало хлопнуться на пол прямо тут.

С потолка свисали деревянные колотушки, перевязанные красными нитями. Нити трепетали будто на ветру, переливались рубиновым светом, слепили, не давая нормально идти. Но я всё равно упрямо продвигалась, прямо к алтарю.

Шестое чувство подсказывало, что Плетунья здесь. Смотрит на меня, улыбается и постукивает длинными спицами между пальцами. Но вот появляться не спешит.

Я остановилась возле алтаря. Медленно, очень медленно опустила на него свёрток. Потом вынула из-за пояса вакидзаси, который был там, пока мы шли по лесу, и разрезала ткань, обнажая своё жуткое подношение.

— Прими мой дар, Плетунья, — хрипло проговорила я, медленно опускаясь на одно колено. — Ты сказала принести голову цуми. Сузуму Юичи достоин сотни цуми сразу. Тот, кто убивал невиновных, не может называться человеком.

Колокольчики замерли. Тишина стала

вязкой и какой-то всепоглощающей.

Я замерла в напряжении и склонила голову. Богиня не одобряет? Накажет за самоуправство? Не оценит? Пошлёт к Границе за демоном?

Кто знает этих богов, тут ожидать можно чего угодно.

Тишина.

Хохот Плетуньи сотряс стены храма.

Я вздрогнула, но не посмела поднять взгляд.

— Мне нравится твоя смекалка, Аска. То, что не смог сделать твой предок, сделала ты. И да, соглашусь. Сузуму Юичи хуже цуми. Дар принят.

Фиолетовое пламя охватило голову колдуна.

Через несколько секунд на алтаре не осталось даже тени от моего подношения.

Плетунья осталась довольна.

Глава 3

— Я тебя убью! — шипела Мисаки, схватив меня за грудки и встряхивая над полом.

— Эй, отпусти! — Харука пыталась отцепить её от меня, однако получалось слабо.

Чоу неуверенно топталась на месте, не зная, что делать: то ли помочь Мисаки меня душить, то ли дать по голове и потом уже помочь душить.

Одна Харука прекрано понимала, что, даже проспав всю ночь, я ещё не полностью восстановилась, поэтому не стоит сразу бросаться в драку.

Однако Мисаки явно не собиралась в этот раз быть хорошей и сострадательной девочкой, которой показывалась обычно.

— Мы тут с ума сходили, не знали, что делать, а она по лесу шлялась! — не успокаивалась она. — Что у тебя в голове, Аска?

— Рисовые пирожки и немного оякодона? — пыхтя, поинтересовалась я, с трудом отцепляя пальцы Мисаки от своего кэйкоги.

— Опять думаешь только о жратве!

— Послушай, у меня молодой организм, ему надо откуда-то брать строительный материал!

Мисаки не прониклась деталями моего взросления и необходимости в здоровом питании и треснула по затылку.

— Ай! Перестань!

— Ух, я сейчас ка-а-ак перестану! Да я тебя!

— А-а-а! Спасите, убивают! — заорала, притворно ужаснувшись, я и выскочила из комнаты.

Мисаки, не теряя ни секунды, кинулась за мной.

И да. Первый раз в жизни я моталась по коридору жилого корпуса Школы Годзэн от милой и всепрощающей Мисаки, которая сейчас готова была меня отлупить со всех сторон.

Причина была достаточно проста: девчонки чуть не поседели, когда узнали, где я была всё это время. Мои оправдания, что, в общем-то, меня не спрашвали, а просто пытались убить, не особо действовали.

Когда я выскочила на улицу, то чудом увернулась от идущей навстречу учительницы Аю. Та ловко поймала Мисаки.

— Так, унялись обе. Быстро! Понимаю, что раз уехали смотрители, то можно сходить с ума от радости, но… Ещё раз говорю: уняться.

Мы неловко потоптались на месте и даже синхронно увадительно поклонились.