Кочевник
Шрифт:
Нибенай ушел, вместе с кольцом. Чем бы он не собирался помочь ему, теперь это уже было невозможно. Левая кисть исчезла, кольцо исчезло, магическая связь исчезла. Валсавис остановился под потоками проливного дождя, тяжело дыша, боль опять набросилась на него, он стиснул зубы, стараясь справиться с ней, и пока ходячие трупы ковыляли к нему, он внезапно осознал, что никогда в своей жизни не чувствовал себя настолько живым.
Его правая рука сжала рукоятку меча. Он почувствовал ее знакомое, успокаивающее прикосновение, он снова ощутил ее, как продолжение своей руки. Дождь все лил и лил, вода промочила его всего, до самых пяток,
Сорак безостановочно орудовал мечом, рубя подступающие трупы. Гальдра взлетал вправо и влево, почти без усилий пролетая через их тела, и с каждым его взмахом они падали, чтобы не встать, заклинание волшебного меча оказалось сильнее старинного проклятья, которое оживляло их. Если бы Сорак остановился и прислушался, то мог услышать, как в тот момент, когда меч пролетал через очередного зомби, слышался слабый вздох облегчения, а дождь смывал ту жизнь-смерть, на которую они были осуждены.
Риана одной рукой держала руку Кары, в ее другой руке был меч, она внимательно глядела и вправо и влево, готовая ударить любой труп, который подойдет слишком близко. Но тут случилось что-то странное. Немертвые, которые ковыляли к ней и к Каре вдруг все развернулись и захромали к Сораку, их руки были вытянуты, но не угрожающе, а скорее умоляюще, как если бы они жалобно просили о чем-то. И она внезапно осознала, что они делают.
Видя, что Гальдра одвобождает других от проклятия, эти безмозглые трупы, ведомые каким-то остатком инстинкта, оставшимся у них с того времени, когда они были живыми людьми, теперь хотели освободиться от своего состояния жизни-смерти. Они больше не атаковали, но подходили к Сораку и просто стояли, ожидая, когда он освободит их. Гальдра безостановочно сверкал, налево, направо, еще налево, еще направо, опять и опять, но все больше и больше из них подходило, дожидаясь своей очереди, протягивая к нему руки в надежде на избавление.
Кара и Риана стояли опершись друг о друга, под проливным дождем, затаив дыхание, неспособные отвести глаза от этого сверъестественного зрелища. Немертвые даже не замечали их, но бесконечной чередой ковыляли и ковыляли к Сораку. Они проходили мимо них, подходили, вставали и ждали последнего удара, снова и снова.
— Риана! — с отчаянием крикнул Сорак. — Я больше не могу. Их слишком много!
— Тогда прорубай дорогу! — крикнула она ему в ответ. — Мы идем за тобой!
Сорак устремился вперед, пробивая дорогу среди трупов, заграждавших ему путь, Риана с Карой следовали за ним по пятам. Когда они, наконец, оказались на сравнительно пустой улице, они опять услышали мучительный вой немертвых, стоявших за их спинами.
— Куда? — крикнул Сорак.
— Налево! — ответила Кара. — Прямо вниз до конца улицы. Там ты увидишь башню!
Они побежали вперед. Сорак рубил всех немертвых, встававших на его пути. В какой-то момент Риана почувствовала, как костяные пальцы схватили ее за плечо, она мгновенно повернулась и взмахнула мечом,
Риана почувствовала мгновенный укол сожаления при мысли о том, что она не в состоянии освободить проклятую душу из вечного плена, но тут она вспомнила о всех тех, кого они убили за все эти годы, и жалость быстро испарилась из ее души. Если бы не Гальдра, они бы тоже стали бы пищей для немертвых Бодаха.
Дождь постепенно заканчивался, шторм проходил мимо. Впереди, на дальнем конце улицы, Риана уже могла видеть высокую каменную башню, стоящую на самом краю города, перед сгнившими доками, вдававшимися в иловые озера. Когда-то, в более раннюю эпоху, здесь должна была быть башня для наблюдения за озерами, или, возможно, маяк, который вел корабли в доки, но тогда в иловых озерах была вода…
Они побежали к башне, дождь почти прекратился, с неба что-то капало, но не больше. Их ноги шлепали по лужам мостовой, пока они бежали к башне, но больше не было немертвых перед ними. Сзади них слышался разочарованный вой, но башня уже находилась буквально в нескольких шагах. Они добежали до нее и влетели внутрь.
Двери в дверном проеме не было, она сгнила тысячи лет назад. Так что вход в башню был абсолютно открыт и они оказались в круглой комнате цокольного этажа, откуда шла длинная винтовая каменная лестница наверх, на вершину башни.
— Мы можем попытаться защищаться здесь, — сказал Сорак, тяжело и напряженно дыша, он быстро огляделся вокруг и с удовольствием увидел, что место абсолютно пусто. — Двери нет, но мы можем чем-нибудь завалить дверной проем и закрыть им дорогу. — Он взглянул на лестницу, ведущую на башню. — Надо проверить, может быть есть несколько там, наверху.
— Нет, — спокойно и твердо сказала Кара. — Мы здесь в полной безопасности. Они не войдут сюда.
Риана и Сорак одновременно посмотрели на нее. — Почему? — изумленно спросил Сорак.
— Потому что они знают, что этого делать не нужно, — сказала Кара. — Мы можем немного отдохнуть и придти в себя.
— А потом? — спросил Сорак.
— Потом пойдем наверх, — сказала Кара.
Сорак бросил настороженный взгляд наверх. — Почему? — спросил он ее. — Откуда немертвые знают, что сюда не надо входить? Что там наверху, Кара?
— Настоящее сокровище Бодаха, — ответила Кара.
Сорак выглянул из входной арки на улицу. Возможно тридцать или сорок немертвых стояли там, примерно в двадцати ярдах от двери. Ближе они не подходили. Дождь кончился, ураган полетел дальше, небо очистилось, свет обеих лун отражался в лужах. Потом, видя что ни Сорак ни Риана не собираются выходить из дома, трупы медленно повернулись и исчезли в темноте.
— Я не понимаю, — сказал Сорак. — Они с радостью кидались под Гальдру, стремясь умереть, и тем не менее боятся этой башни. Что это за место? Почему они предпочитают держаться от него подальше?
— Ты сам увидишь ответ на верхушке башни, — уклончиво ответила Кара.
Сорак стоял у подножия лестницы, глядя вверх, с него капало. — Мне не слишком нравится мысль опять карабкаться куда-то, после всего, через что мы прошли, но я слишком много времени ждал ответов, — сказал он. Он посмотрел на Кару. — Кто пойдет впереди? Вы или я?