Кочующий звон
Шрифт:
Пощады к врагу не должно быть никакой. Ведь только в одном этом городе, не считая сёл, немцы и сателлиты их уничтожили более десяти тысяч мирных жителей города. Это за пятнадцать месяцев оккупации. Красноармейцы в учёт не берутся. Почти тридцать тысяч юношей и девушек были угнаны в неволю.
– Врагами сожжено более полутора сотен сёл только в этой области Советского Союза, – сказал генерал-лейтенант. – Одним словом, сам всё видел, капитан, сам всё знаешь. В плен фашистов не брать! Надо отдать им должное, да и обстановка
– Так точно, товарищ генерал-лейтенант, в плен не брать! – Ответил Захар. – Честно сказать, мне приходилось в живых оставлять только «языков». Остальные подлежали ликвидации.
– Я в курсе, что ты, Захар прекрасно владеешь ножом и всеми подручными предметами, даже, как мне сообщали, какой-то длинной палкой…
– Она называется мукэчен, – пояснил капитан. – Её тоже можно метать, как копьё, нож или топор. Кроме нанайской рукопашной борьбы думэчи, владею боевым самбо, неплохо стреляю… Но, правда, редко приходится это делать. Больше и чаще действую ножом.
– Вот и славно! Бей их, чем попало! А теперь, Бадыков, слушай дальше!
Немного подумав, командир корпуса продолжил.
В первую очередь генерал-лейтенант поставил в известность молодого офицера, что отныне и навсегда тот не починяется ни одному полковому командиру в корпусе, состоящем из двух усиленных дивизий, а лично ему, Мракасову Альберту Герасимовичу. Все приказы и распоряжения Бадыков будет получать лично от него или его ординарца, майора Ивана Геннадьевича Семёнова. Все остальные – не в счёт.
Ровно через двое суток, ранним утром второго апреля, парапсихолог Аркадий Гаврилович Пенатов выведет разведывательный батальон под командованием Бадыкова к месту возможной встречи с авангардным полком немцев. Может быть, фашистов, выполняющих роль разведчиков и диверсантов, будет гораздо больше.
Капитану Бадыкову и его подразделению предстоит не просто остановить продвижение отборных головорезов, но и закрепиться на одном из оборонительных участков, там, где будет удобно держать оборону. Ни один немец, венгр, румын или итальянец не должен пройти в район этого города. По данным разведки, фашистов, которые рассчитывают проникнуть сюда с тыла, может быть от четырёх до шести дивизий. Если не больше.
Порой капитану Бадыкову казалось, что командир корпуса говорит нелепые и несуразные вещи. Откуда могут появиться фашисты, если сейчас они отброшены от города и области на сотни километров на запад? Почему до места разведки боем его батальон должен будет сопровождать учёный Пенатов? Почему в корпусе генерал-лейтенанта Мракасова нет ни одного танка и, возможно, не ожидается поддержки авиации? Да и много ли можно навоевать и достичь успеха при помощи единственных зенитно-артиллерийского и миномётного полков?
У капитана Бадыкова возникло множество вопросов, на которые командир корпуса отвечал подробно и доходчиво.
– Для умело организованной
– Простите, никак нет! Ведь можно было бы придать корпусу, хотя бы, ещё одну пехотную дивизию.
– Ты такой же мудрый, капитан, как и я. Но людей мало. Против нас ведёт войну не только Германия, но и подавляющее число европейских стран. Вещи надо называть своими именами. Там не только немцы… Да и в нашем Генеральном штабе есть маршалы и генералы, которые сомневаются в том, что здесь может произойти и, пожалуй, уже и происходит. Но нас поддержал Верховный Главнокомандующий Красной Армии.
– Товарищ Сталин мудрый и умелый военный начальник. Он рассчитывает и на помощь…
– Ты про возможных союзников нашей страны хотел сказать? Да? На их, пока несуществующий Второй фронт, надежды нет! Англосаксы хитры и коварны. Они поддержат в трудную минуту того, кто будет побеждать. Это моё мнение! И я от него нигде и никогда не откажусь. Если они друзья, то временные. Я хорошо знаю историю.
Сложность ситуации заключалась в том, что ориентировочно в конце июня или в начале июля немцы планировали начать в этом направлении генеральное танковое наступление. В случае их победы на данном участке у них откроется возможность начать наступление или снова на Москву, или на Кавказ – к нефтяным запасам, к горючему для своих танков и машин.
Таковы были самые последние данные разведки. Это будет кровопролитное танковое сражение при поддержке артиллерии и авиации. Здесь намечался окончательный перелом войны.
– Мы не должны быть застигнутыми врасплох, – сказал командир корпуса. – Разведка разведкой, но всё стремительно меняется. Если гитлеровцы начнут наступление раньше, то у нас в тылу может оказаться до шести немецких дивизий. Возможно, и больше. Есть у меня лично предположение, что нам придётся иметь дело с целой армией фашистов. Они могут внезапно ударить с тыла не только по нашей пехоте, но и выйти на оперативный простор.
– Но откуда они возьмутся у нас в тылу? – Просто спросил Бадыков. – Виноват, товарищ генерал, но мне не понятно.
– Всё очень скоро поймёшь. Я и сам сомневался, да и сейчас… Но эти дивизии намереваются поддерживать свои танки. Я имею в виду предстоящую танковую битву. Это сейчас ни для кого не тайна. Каждый сельский пацан знает о том, что скоро здесь будет происходить.
– Но откуда же сейчас, товарищ генерал-лейтенант, могут на окраине этого города появиться немецкие дивизии? Не из-под земли же?