Код: «Ares-2»
Шрифт:
Дни начали пролетать как вспышка. Подъем, бег, руководство своим подчинёнными, неизбежное наказание особо отличившихся, занятия по теории некоторых дисциплин, в которых я успел преуспеть за счёт ночных вдалбливаний знаний прибором выданным мне Лин, ну и конечно же, отчётами. В общем свободное время, на которое я иногда так рассчитывал сводилось и вовсе к нулю. А если добавить к этому ещё и ночные дежурства по очереди с Розенкранцом, то выходило совсем погано.
А тем временем Зилот потрясло очередное происшествие. А нашем тихом и спокойном городе стали пропадать люди, а те, которые потом находились на людей были похожи не слишком, скорее набор органов, а зачастую только костей. Нападавших быстро вычислили. Ими оказались какие-то мерзкие твари, что чудом пробрались из пустошей за барьер через сеть подземных пещер, которыми было испещрено все пространство за городом и как оказалось внутри тоже. Найденные в городе проходы и тоннели завалили, в пещеры пустили парализующий
Однако только угрозами она не ограничилась. Мне даже страшно представить, что творилось в ее голове на протяжении двух недель и как она реализовала невозможное, но во вторник ко мне в подразделение заявился лично Билл Фрост. Причем явился он, естественно, не один, а с обворожительной ассистенткой с механическими ручками и ножками, которая мастерски играла на публику неопытную практикантку и под завистливые взгляды и свисты окружающих утащила меня с профессором в медблок.
Надо сказать, что подготовились они основательно, понатащили кучу всякого оборудования выбили мне отдельное для опытов помещение и начали изучать мой прогресс как положено. Лин вначале и вправду ассистировала, крутилась вокруг меня и профессора, что-то подносила, комментировала, делала какие-то замеры и тесты, а потом… Потом Фрост вышел за дверь и сказал, что вернётся через минуту и дважды повторил вначале для меня, а потом и для Лин, что он ещё не закончил. Но стоило ему лишь переступить порог, как смирение на лице вивисектора сменил хищный взгляд полный похоти. Замок закрывшейся двери щелкнул, а с плеч девушки на пол рухнул белоснежный халатик под которым ничего кроме возбуждающе привлекательного тела не было.
— Вот ты и попался, — промурлыкала Лин подбираясь к желаемой цели. — Ты ведь понимаешь, что тебе конец?
— А как же профессор? — попробовал я отсрочить безумие, жадно пожирая глазами прекрасные формы. — Он ведь сказал, что вернётся.
— Никакого профессора. Ты — мой!
*****
В стенах корпуса правопорядка случалось всякое. Издевательства над заключёнными, новобранцами, коррупция во всех ее проявлениях, судебный и руководственный произвол, да и интриги всех видов из-за разномастного и разнополого коллектива не были редкостью. Но все эти происшествия хоть и не были чем-то особенным, но всегда тщательно скрывались от посторонних, стараясь создать безупречную репутацию представителей закона. Так что, если здесь что и происходило, то по-тихому и с соблюдением хотя бы минимальных приличий и условностей. Но не сегодня…
Это был особенный день… Точнее день был самым, что ни есть обычным, а вот феерическое шоу, которое устроили двое неизвестных в закрытой палате медблока было поистине необычным. Вокруг, как и полагается собралось куча зевак, слушателей, да и просто людей, кому было безмерно интересно посмотреть на лица двух героев, что поправ все нормы приличия страстно любили друг друга, наперебой издавая дикие стоны наслаждения. Люди наделённые особенным чувством юмора и коммерческой хваткой даже ухитрились устроить на месте тотализатор и не стесняясь принимали ставки на продолжительность любовных утех, количество оргазмов голосистой нимфы и последствий, что ждёт каждого из участников этой эротической феерии.
Однако все веселье и любопытство окружающих неожиданно немного подпортил мужчина в возрасте, что извергая из себя десятки матов в секунду ломился туда, куда даже служба безопасности не лезла, тактично ожидая завершения любовного акта. Но мужчина все не унимался, барабанил в дверь и осыпал проклятиями лишь ему одному известных людей. И главное обладал он таким богатым запасом, что стал ничуть не меньшей фигурой в этом представлении, дополнительно поднимая градус настроения окружающих.
Минут через двадцать беспрерывного долбления в дверь стоны закончились криком в очередной раз финиширующей девицы. Люди ставившие на то или иное количество начали неистово спорить и доказывать друг другу свою правоту в надежде сорвать хоть небольшой, но всё-таки куш. А в это время, щёлкнув замком, отворилась дверь явив миру главных героев этого дня. Немного потрёпанная, но привлекательная полумеханическая
— Корректность — это явно не ваш конек, Билл…
*****
Герой пустоши?! Разрушитель научного корпуса?! Все это полная хрень по сравнению с тем, как меня окрестил Розенкранц едва я переступил порог казармы. Я выслушал от него столько, что по сравнению с ним истерики Билла были просто говором беззубого несмышлёного младенца. Лишь через десять мину словесного поноса Виктор улыбнулся, откинулся на спинку кресла и кинул на край стола конверт.
— Ты, конечно, тот ещё недоумок… Людей вроде тебя, умеющих регулярно попадать во всякие ситуации, ещё поискать нужно, но за сегодняшнюю онлайн трансляцию твоих любовных утех и открывшийся тотализатор я поднял почти месячную зарплату. Можешь считать, что это твоя доля за героический подвиг.
Я осторожно взял конверт и заглянул внутрь. Там было в районе пятнадцати-двадцати тысяч. Неплохо получилось за полчаса, но кое-что меня очень смущало…
— Какая ещё трансляция?
— Самая обычная. Скажи спасибо ребятам из отдела внутренней безопасности, что видео с сателлита парящего у окна палаты видели только пару тысяч твоих сослуживцев, а не весь город. Они просто перенаправили трансляцию в закрытую группу сил правопорядка. Так что в узких ты теперь знаменитость!
— А совсем ее блокировать было нельзя?
— Можно, конечно, но такой эксклюзив… — лейтенант рассмеялся, а потом нахмурился стиснув зубы. — Чтобы это первый и последний раз было! Понял?! Мне ещё перед полковником отмазывать тебя как-то придется. Все. Свободен!
Глава 32
Новости о моих начинаниях в карьере порноактера разнеслись очень быстро. Кто-то во всю подшучивал надо мной, ближайшие же товарищи скорее нахваливали в промежутках между виртуозными стебами и сочинением моих новых прозвищ, да и Розенкранц с этого дня не мог долго смотреть на меня без улыбки, а иногда и перед всем строем восхвалял мою мужскую силу тем самым подкрепляя свою прошлую версию о том, что свои лавры я получил не за заслуги перед родиной, а через постель. Все что оставалось мне это не обращать на многократное обсасывание этой темы никакого внимания. Ну а для самых ярых сторонников низкопрофильного юмора, которые никак не унимались всегда был шанс отправиться на очередной внеплановый кросс в броне без основного ядра. Надо сказать работал этот метод безотказно, особенно, когда за одно упоминание об этом инциденте бежать приходилось всем. Так что через пару дней все вернулось в свою колею.
Однако мои неудобства на этом не закончились. Учитывая, что народ без выходных и отдыха практически круглосуточно впахивал на благо родины, а долгожданные выходные все никак не приближались, то на фоне физического и морального напряжения повышались нервозность и агрессивность. То там, то там вспыхивали недовольства и стычки между людьми. Вначале все это решалось тем же методом, что и все остальное — физической подготовкой. До всех вроде доходило на время и все быстренько успокаивались пряча свои амбиции глубоко внутрь себя, но чем больше я и Розенкранц всех гонял, тем больше становилось понятно, что это совсем не выход. А выходом были наши законные четыре выходных дня, что обещали за героические зачистки пещер и тоннелей. Поэтому, чтобы народ в очередной раз не начал грызть друг другу глотки я старался без веских на то причин не гонять своих подчинённых всей толпой, только выборочно и за серьезные проступки. Всё-таки пережить пятницу и половину субботы задача не такая уж сложная.
Но тут что-то пошло не так. Нет, в случае с моими подопечными все было как и прежде, все бегали, прыгали не взирая на несогласие и усталость, но вот на территории подразделения начали появляться очень интересные и совершенно незнакомые мне люди. Они все время ходили, что-то высматривали, выспрашивали, задавали очень много вопросов практически каждому. И если большая часть на вопросы лишь неопределённо разводили руками, то вот некоторые заметно напрягались. О причинах этого напряжения мне никто из товарищей не говорил даже когда я задавал прямые вопросы, что было достаточно странно. А тот факт, что дознаватели до поры до времени обходили меня стороной успев при этом допросить всех по второму или даже третьему кругу намекал, что я явно не знаю чего-то очень важного. Я пытался узнать о происходящем у лейтенанта, но тот лишь отмахивался и говорил, что меня это пока не касается. А потом нас всех закрыли на территории подразделения до выяснения обстоятельств и восстановления полной картины произошедшего здесь преступления. И это все как раз перед обедом субботы, когда весь народ был в предвкушении и ждал законного четырёх дневного отдыха.